Михаил Михеев - Рейдер

Глядя на удаляющуюся планету, Виктор тяжело вздохнул. Он не был трусом, но, будучи человеком по натуре прямым, интриг не любил и опасался. Поэтому сейчас ему было не по себе и не оставляло его ощущение, что его голова уже в пасти льва. Оставалось только надеяться, что эта пасть не закроется, перемалывая все, что попалось под клыки.

Глава 5

Их восемь — нас двое,

Расклад перед боем

Не наш но мы будем играть…

Они опоздали. Когда маленькая эскадра вошла в родное пространство Виктора поразил шум в эфире. Конечно, он не был большим знатаком в области связи, да и сюда за последние три года наведывался лишь дважды, но полностью забитые каналы, невероятное количество шифрограмм, передающихся самыми разными способами, и это на самом краю системы было, по меньшей мере, странным.

Истина открылась, едва они пересекли орбиту Юпитера — навстречу им шуровала эскадра Кошкина, причем мчались его корабли так, как будто черта увидели. Впрочем, сблизившись с кораблями Виктора, эскадра сбросила скорость и Кошкин вышел на связь, задействовав шифрованный видеоканал, что само по себе наводило на размышления. Виктор в свою очередь лег в дрейф и ответил на вызов.

Кошкин выглядел осунувшимся и, хотя видеоэкран не мог на таком расстоянии передать изображение с достаточным качеством, было заметно, что он нервничает, даже не слишком пытясь это скрыть.

— Привет, Вить.

— Здравия желаю, товарищ адмирал.

— Да ладно тебе, адмирал — это от слова ад… В общем, разворачивай корабли, становись ко мне в кильватер и дергаем отсюда.

— Да что случилось-то? К чему такая спешка?

— Потом, все потом.

— Сейчас, — в голосе Виктора зазвучала сталь.

Кошкин вздохнул, вполголоса помянул недобрым словом разболтавшихся на вольных хлебах молокососов и ответил:

— Нас опередили. Все было готово, а вчера утром на нас навалились армейцы. Дракона накрыли прямо в бункере.

Дальше можно было не объяснять. Разведка, как и любая спецслужба — сила, но сила специфическая. Одно дело государственный переворот, тогда великолепно обученные профессионалы способны порвать любого, причем прежде, чем кто-то отреагирует. Но ситуация в корне меняется, когда вмешиваются вояки, причем когда они бьют первыми. При всех своих возможностях, разведчики — это всего лишь незначительные по количеству подразделения вооруженные, в основном, легким стрелковым оружием. Нет, конечно, армейская разведка — служба серьезная, с артиллерией и бронетехникой, но она АРМЕЙСКАЯ и подчиняется армейскому же начальству, а в данном случае рассматривается именно разведка классическая, причем не вся, а только дальняя космическая разведка. Да еще и, опять же, не в полном составе — Дракон, какой бы он не был гений-талант, имел весьма ограниченное количество последователей. Поэтому и нужен был Виктор с его головорезами — усилить ударные группы, общим числом не дотягивавшие пока что даже до батальона.

Армия — это, в первую очередь, огромная масса людей, предназначенная для открытого масштабного боя и соответственно вооруженная. Поэтому, даже если разменивать людей одного к десяти, это ничего не решает — армейцы задавят числом. А когда они, к тому же, бьют первыми, да еще в момент, когда заговорщики собрались в нескольких точках (интересно, какая Иуда сдала?), то у последних не остается даже теоретических шансов уйти. С пистолетом против танка не очень то и попрыгаешь.

То же наверняка было в космосе. У Дракона наверняка, кроме Кошкина, были и другие выходы на эскадры. Но вот выиграть бой против насчитывающего несколько сотен кораблей военного флота, когда у тебя два, ну три десятка кораблей, весьма и весьма проблематично. А учитывая то, что в разведке практически все корабли — легкие крейсера, то даже пары линкоров хватит, чтобы их передавить, как котят.

У заговорщиков был единственный шанс — провернуть все раньше, чем кто-либо опомнится и поставить остальных перед фактом. Весь опыт русской истории показывал, что это — вполне выполнимый расклад, да и у Дракона наверняка было что-то в рукаве, но силовое противостояние с армией, причем в такой момент он, похоже, предусмотреть не мог.

— Вы видели, что там было?

— Когда мы это увидели, бункер уже догорал. Мы сделали ноги, пока не взялись за нас.

Виктор задумался на секунду и зло бросил:

— Я иду к Земле.

— Ты что, с ума сошел?

— Я — нет. У меня на крейсерах топлива на один прыжок, а на транспортах и того нет. Мы с заправщиков все выкачали, даже с собой их не потащили больше. Может, на ваших кораблях есть где разместить девять тысяч человек? У меня системы жизнеобеспечения позволят принять две сотни на все три корабля.

— Бросай транспорты, с крейсерами потом разберемся, сейчас главное отсюда уйти.

— Да пошел ты! — это было жуткое нарушение субординации, на Виктору было все равно и он не следил за словами. — Я своих не бросаю. Хочешь — дергай. А я сам разберусь со своими проблемами.

— Молчать! Мальчишка…

— Отвали. «Денеб», «Сириус», слушай мою команду: прикрывать транспорты, идем к Марсу. На транспортах: ребята, пожалуйста, не отставайте. Если у вас опять полетит что-нибудь, то подставите нас всех.

С «Денеба» ответили сразу, с «Сириуса» — чуть погодя. Веселый баритон Кэвина (он шел на «Сириусе») доложил, что капитан попытался отдать приказ развернуться вслед за Кошкиным, но его нейтрализовали и сейчас он, Кэвин, принял командование.

«Ну вот, подумал Виктор, и человек Кошкина. Интересно, есть ли еще? Впрочем, на „Денебе“ явно готовы идти за мной, а на „Сириусе“… Там сильный штурман и хороший артиллерист. Пусть Кэвин пока за капитана, он хоть сможет держать экипаж в узде, а потом разберемся».

Крейсера скользнули вперед, плавно разгоняясь. Вдруг эфир прорезал сочный мат и один из кораблей эскадры Кошкина устремился к ним. А еще через секунду на экране нарисовался Айнштейн собственной персоной:

— Мужики, я с вами!

— А ты что здесь делаешь? Дуй домой! Тебя-то тесть прикроет.

— Никого он уже не прикроет, ему свою бы шкуру спасти. Мной он, если что, только откупиться и сможет.

— Лады. Тогда давай мне в кильватер.

Еще через пару минут к ним присоединились оба «Снегиря» и один «Петропавловск», три других «Петропавловска», помедлив секунду, направились вслед за «Кронштадтом».

— Что ты собираешься делать?

Айнштейн задал Виктору вопрос, интересующий всех. Хотя Виктор и был младше остальных командиров кораблей и по званию, и по возрасту, но вел их сейчас он и так получилось, что командиром пришлось стать именно ему.