Зимние интриги - Алекс Хай

они не внушали доверия. Но стоило Толстому нажать кнопку, как за ними раскрылись другие, стальные, мощные, совершенно новые.

— Неожиданно, — прокомментировал я, загоняя «Омегу» внутрь. — У тебя все не то, чем кажется.

— В отличие от тебя, я решил не афишировать свои возможности в этом мире.

— А это место?

— Над ним я работал много лет, — заверил Толстой, выходя из машины.

Я выключил двигатель и посмотрел на него. Внутри у меня было странное чувство — словно мы пересекли невидимую границу, за которой начиналась другая игра. Теперь оставалось узнать её правила.

Толстой-Стагнис провел меня к массивной металлической двери, оборудованной сложными замками и системой охраны, на первый взгляд невидимой, но несомненно присутствующей. Я огляделся.

Старое здание из красного кирпича выглядело обветшалым, но теперь я понимал, что это лишь иллюзия. Под внешней оболочкой скрывалась настоящая крепость, укомплектованная по последнему слову техники. Камеры наблюдения, скрытые сенсоры, усиленные перекрытия — этот человек вложил немало сил, времени и средств в создание этого убежища.

— Впечатляет, — заметил я, отводя взгляд от стен и переводя его на Толстого. — Так вот на что ты действительно тратишь деньги. А я-то думал, твоя зарплата университетского преподавателя уходит исключительно на старые книги и кофе. Видимо, поэтому ты все еще и снимаешь жилье.

Толстой усмехнулся и приложил ладонь к сканеру. Дверь плавно скользнула в сторону, открывая путь внутрь.

— Есть вещи, которые не терпят компромиссов, Алексиус. Безопасность — одна из них, — сказал он, проходя вперед. — Заходи. Сейчас поймешь, почему у меня такая паранойя.

Я шагнул внутрь, и помещение озарилось мягким светом. Автоматическое освещение. Передо мной открылся просторный кабинет с лаконичным, но функциональным интерьером. В центре — массивный стол, аккуратно уставленный папками и какими-то приборами. Вдоль стен располагались стеллажи с книгами, мониторы, анализаторы и несколько запертых металлических шкафов.

Но самое любопытное — двери, ведущие в другие помещения. Каждая из них была помечена символом, напоминающим те, что использовали маги-теоретики для обозначения свойств эфира. Это была лаборатория. Настоящая секретная высокотехнологичная лаборатория.

— Чем ты здесь занимаешься, Стагнис? — спросил я, переводя взгляд на него.

Он не сразу ответил, а подошел к одной из дверей и открыл её.

— Проходи. Покажу тебе кое-что.

Мы вошли в небольшую комнату, одна из стен которой была полностью стеклянной. За прозрачной перегородкой находилось просторное помещение, наполненное сложным оборудованием. Белые стены, идеально чистые поверхности, ряды анализаторов, герметичные капсулы — лаборатория выглядела как нечто из будущего.

— Сейчас я не буду тебя туда пускать, — заметил Толстой, наблюдая за моей реакцией. — Стерильность, сам понимаешь. Пока это просто обзорная экскурсия.

Я молча кивнул. Интуиция подсказывала, что здесь скрывается нечто действительно важное.

— Итак, что ты здесь изучаешь? — спросил я.

— Искажения во всех их видах. Я обнаружил их раньше, чем кто-либо из местных специалистов, — Толстой наклонился над панелью управления, и на экране перед нами появились сложные графики и формулы. — Они ведут себя немного иначе в этом мире, ты уже и сам это понял. Физические и магические законы здесь слегка искажены, но это открыло мне новые возможности для манипуляций.

— Какие именно?

Толстой перевел на меня взгляд, затем направился к сейфу, встроенному в стену. Ввел код, приложил ладонь к сканеру, и дверца открылась. Через секунду в его руках оказался небольшой флакон из ртутного стекла, наполненный мерцающей жидкостью.

— Это, — сказал он, протягивая мне флакон, — экстрагированная энергия Искажений с измененными свойствами. В стабильной форме.

Я взял флакон, чувствуя, как его содержимое реагирует на мою магию. Это действительно была энергия Искажений, но не такая, какой я привык её ощущать. В ней не было хаотичности, разрушительности. Наоборот — структура казалась гладкой, податливой. Прирученная стихия.

— Попробуй, — сказал Толстой. — Для удобства вещество в жидкой форме. Такие, как мы, могут употреблять его без последствий — проверял на себе. Мне все приходилось тестировать исключительно на себе. Все же опасная дрянь, не хотел лишний раз брать грех на душу.

Я медленно открыл флакон, вдохнул тонкий металлический запах и сделал осторожный глоток. Немедленно запустил внутреннюю диагностику…

Магия тут же откликнулась. Энергия мгновенно связалась с моим эфиром, но не вызвала сопротивления, не стала разрушать связи, а, наоборот, усилила их. Более того, когда я попробовал трансформировать эту энергию в собственный эфир, это произошло почти мгновенно — без привычных потерь, без тяжести.

— Охренеть, — не веря своим ощущениям, выдохнул я. — Гениальная штука! Если довести разработку до ума, маголекари смогут использовать такие заготовки вместо собственного эфира. Это позволит спасти множество жизней…

Толстой усмехнулся.

— О, это лишь одна сторона работы, — сказал он. — Самая приятная. Но исследования велись в разных направлениях. Энергию Искажений можно использовать не только для исцеления.

Я медленно закрыл флакон и посмотрел на него.

— Ты говоришь об оружии, не так ли?

Он не ответил сразу, но в глазах его мелькнула тень удовлетворения.

— Можно сказать и так, — признался он. — Но давай оставим этот разговор на потом. Сегодня я просто хотел показать тебе, чем занимаюсь. Чтобы ты понял, к чему это все ведет. И чтобы ты понимал, почему все мои разработки не должны попасть не в те руки.

Я покачал головой, тяжесть осознания давила на меня. Это было открытие, которое могло изменить многое. Возможно, даже саму Империю. И теперь я знал, что Толстой-Стагнис сделал шаг в сторону, откуда возврата уже не будет.

Он вернул флакон в сейф и закрыл его на трехэтапный кодовый замок. Мы вернулись в общий зал, и я снова огляделся по сторонам.

— Откуда у тебя деньги на все это, Стагнис? Это же многие тысячи рублей. А твоя зарплата, при всем уважении, такого не позволит.

Толстой-Стагнис с улыбкой пожал плечами.

— Ну, кое-какое наследство мне все же досталось. Пусть у нас и побочная ветвь, но все же мы не нищие. Я просто грамотно инвестировал деньги. Приданое жены не трогал — на его основе я сделал трастовый фонд для детей. А все это — результат моих грамотных манипуляций.

— Да уж, видимо, вот у кого нужно учиться грамотному вложению средств…

— Не забывай, Алексиус, я в этом мире подольше тебя и времени даром не терял, — улыбнулся Стагнис.

— О, я вижу…

— Ну что, теперь тебе стало понятнее?

Я коротко