Последний наследник Триады. Том 4 - Григорий Магарыч

И пока я сокрушался на прану, последние магические атаки рушились на тварей. Руки мои остались без чёрной тени, открылась покрытая рубцами кожа. Вокруг же всё затихло. И когда я понял, что перебил всех, поднял голову и оглянулся.

Нда… городок можно считать стёртым с лица земли.

Я упал на колени и кашлянул кровью. А затем случилось то, чего так долго ждал. У берега реки возник портал, и оттуда высыпали члены отряда.

И только тогда я позволил своим глазам закрыться.

* * *

— Команди-и-ир, сколько можно спать? — отдалённо звучали голоса. — Ау-у-у. Просыпаемся.

Я приоткрыл веки. Посмотрел на Прасковью и оглянул оставшихся членов отряда. Все живы? Раз, два, три… да, вроде, все.

Приняв сидячее положение, поморщился от резко накатившей боли. Чёрная жижа вернулась ко мне и на данный момент служила в роли второго слоя кожи. Видимо, побоялась меня потерять. А ранений и впрямь было много.

— Вы уже вторые сутки так лежите. Надо бы и честь знать, — Леонид хмыкнул, откусив кусок мяса жаренного кролика.

— Да, — поморщившись, я подставил ногу и поднялся. В голове закружилось, перед глазами всё потемнело. Но я хотел пройтись. Несмотря ни на что почувствовать себя живым.

Я медленно шаркал по разрушенным, разбитым улицам Долгощелья, с усталым любопытством оглядываясь по сторонам. Не мог поверить, что пережил настоящее побоище. Битва была выиграна. Но это была сложная схватка. Мне понадобится время, чтобы прийти в себя.

Глядя на усеянные трупами улицы обращенного практически в руины города, я понимал, что такой дерзкий рывок вглубь тумана и фактический разрыв его на две части станет очередной поворотной точкой во всей этой истории. Помнится, при одном лишь виде Бездны я покрывался тонким слоем пота и начинал трястись?

Так вот — эта операция сделала ещё одно доброе дело. Я сумел наконец избавить себя от страха потерять всё. Избавиться от ощущения отчуждённости. Ещё в первый день попадания в этот мир я сказал себе, что больше не буду сражаться один. И только сейчас пришло осознание, насколько важно иметь рядом с собой солдат, готовых умереть за светлое будущее.

Да, Триада пала. Но опыт поражения не позволит другим мирам повторить ту страшную участь.

И, шагая по руинам города, впитывая боль, страх и разрушения, я всё же решил — не до гордыни сейчас. Не до чести моей, не до того, чтобы воротить нос. Мы едва не споткнулись сегодня — так что же будет в тот момент, когда Бездна всерьёз возьмётся за эту цивилизацию?

Я должен стать сильнее.

Пребывая в рефлексии, я и не заметил, как прошёл городские руины, а когда вернулся, на пропитавшийся кровью город уже спустилась ночь. Тьма степенно укрывала истерзанную и измученную очередным кошмаром землю, позволяя ей отрешиться от ужасов, что принёс ей туман.

Отряд подготовил мне место для ночлега. Настасья, которая была на посту, кивнула мне и обхватила колени руками. Я же присел на свою койку, после чего объявил:

— Когда к нам прибудут главы Контрольного пункта, я устрою военный совет, — мои слова разбудили всех членов отряда. — После успешно выполненной операции выделю вам хорошую долю в трофеях, а также признаю каждого из вас достойным войти в число тех, кто принимает участие в обсуждении тактики и стратегии. Отныне ваши ранги подняты до рангов младших магистров. С чем я вас и поздравляю.

Ребята устало заулыбались. Кто-то даже поздравил самого себя с успешно выполненной миссией. Но долгих дискуссий вести никто не хотел, поэтому после недолгого обсуждения мы тут же легли спать.

На следующий день мы отправили голубей с сообщениями. В ответ же получили новости с фронта.

Войско растянулось по всей очищенной нами линии, а твари бежали в туман, сдавая позиции быстрее, чем Дозорные на них заходили.

А когда наша главная и первостепенная задача, в которой было уничтожено четыре источника пропуска тумана, была завершена, мы дали ещё большее преимущество Дозорным. Да и если говорить откровенно, только после первой уничтоженной точки пропуска количество убитых и раненных бойцов стремительно снизилось. А скорость продвижения — наоборот, стала в разы выше.

Поэтому дальше от нас мало что зависело. Во-первых, общее состояние отряда было таким, что… в общем, мы сильно устали за этот месяц. Во-вторых, мы были единственными, кто в течение месяца не воспользовался ни единым своим отпуском, хотя в кодексе Дозора чётко прописано наличие возможности покинуть Дозор на неделю, когда ты ведёшь охоту на тварей протяжённостью в месяц.

Более того, дел накопилось. За время похода я успел собрать немалое количество артефактов, которые планирую провести через Пункт Дозора в чёрную. Воспользуюсь своим положением, не убудет.

А ещё, конечно же, приём. Он должен был вот-вот состояться. За время в тумане я ни разу не связался с Любомиром Грибниковым, но был уверен, что старина своё задание выполнит и подготовит родовое гнездо Громовых к мероприятию.

Когда в полуразрушенный аэропорт прилетели первые грузовые самолёты, мы уже неделю как находились в расчищенном городке. Обжились в небольшом доме, где нашли что-то похожее на кровати, в которых можно было поспать. Еду добывали самостоятельно, хоть в такой заснеженной местности это и вызывало массу неудобств.

Но главное крылось в другом. Туман отступил, а значит и тварей вокруг стало гораздо меньше. Нас пытались разбить малыми группами, сетуя на нашу усталость, но в конечном итоге мы сохранили позиции и не сдали мерзким ни единого метра земли.

На восьмой день нахождения в Долгощелье к нам прибыл первый боевой вертолёт, из которого вышел Аристарх Оболенский. Худой, постаревший и бледный, но улыбающийся.

Заметив меня на площадке, он вышел из вертолёта и устремился в мою сторону с вытянутой рукой.

— Рад видеть в здравии, — уставшим голосом приветствовал столп, крепко обняв меня. — Выглядишь так, будто тебя переехал грузовик.

— Вы тоже не отстаёте, — усмехнулся я.

— Месяц беспрерывных боёв, а как ты хотел? — вздохнул он, оглядываясь. — Долгощелье… Этот город я посещал совсем ребёнком. Жаль видеть в его таком состоянии. Быть свидетелем того, во что его превратил туман.

Я кивнул его словам. На самом деле, мои удары добили город. Но решил об этом умолчать.

— Как себя чувствует войско господина Державина? — спросил я.

— Неплохо. Им, конечно, сложнее пробиваться, чем нам. Всё же левый фронт продвигается чуть ли не в двадцати километрах от моря. Но