Играть чтобы жить - Владимир Геннадьевич Поселягин

и для готовки. Даже трубы с коленами были, выводить дымоход. У меня такая в одной и жизней была. На складе в магазине Варшавы нашёл. И знаете, не пожалел, что взял. Нарадоваться на неё не мог, отличная вещь. Особенно в мокрую погоду. И не дымит особо. Так что без сомнений купил, да все оставшиеся деньги и потратил. Чуть позже убрал в хранилище, а то тяжело нести. Почти двадцать кило с трубами дымохода. Вот так и завершился мой поход на рынок. Не жалею. Дальше бегом до вокзала. Дважды патрули проверяли, ну и прибыл на место.

Комендант, изучив моё направление, почесал затылок и не совсем уверенно сообщил, что мне на грузовую часть станции надо. Двинул куда указали. Там действительно в тени одного из сгоревших пакгаузов, немецкая авиация постаралась, хорошо одна стена целая, обнаружил полтора десятка танкистов. Там и старлей нужный был, проверил моё направление. Познакомился, узнал, что как и большинство из госпиталя, и велел устраиваться. А оказалось ждём эшелон с техникой, даже известно какая. «БА-10М», прямо с завода, новенькие. Сколько точно бронемашин доставят неизвестно, но нашей дивизии десять штук отходит. Тут принимаем и дальше своим ходом перегоняем. Передовая серьёзно сблизилась с Киевом, так что гнать недалеко, чуть больше ста километров. Это всё и выяснил, пока общался с танкистами. Недолго мы в тени находились, пришёл интендант нашей дивизии, он в нашей группе старший, и отвёл в городскую стволовую, в час дня нас там приняли и покормили. Очень даже хорошо. Ну и вернулись обратно. А там ещё два танкиста ждало, тоже из госпиталя. Им сухпай выдали. Так до вечера и ожидали. Вечером нам сухпай выдали, в столовую не водили, за кипятком бегали с котелками, поели, и только в восемь вечера пришёл эшелон. Все уже успели перезнакомиться, но старлей экипажи не формировал. Броневики уже имели мехводов, может ещё кто будет, на месте и определиться, но на заметку явно брал людей.

Кстати, я подсчитал, командиров бронемашин всего семеро, считая меня и старлея. То, что я память потерял, тут не сообщал, в госпитале знают и ладно, и если решили, что я и дальше должен воевать как танкист, то так тому и быть, тем более опыт у меня и был. Пусть на тяжёлых машинах, но имелся. Да, я надеялся пойти по специальности переводчика, не зря же засветил знание немецкого, но как-то никого не заинтересовало, что печально. Ладно, прибыл эшелон, погоняли у эстакад, и под крики и мат сгоняли машины. А всего было шестнадцать броневиков, пушечных, и плюс четыре пулемётных. Не знал, что их ещё выпускают, но машины новые. Машину я тоже получил, пушечную, причём без номера, его нанесут уже в части, с броневиком шёл боец-мехвод, красноармеец Сидоркин, парнишка восемнадцати лет, только после автошколы. Ну и старлей двух бойцов-танкистов выделил, заряжающего красноармейца Давыдова и стрелка-радиста, младшего сержанта Гуляева. До этого тот на «тридцатьчетвёрках» на той же должности воевал. Да, машина радийной была. Из десяти, шесть рации имели и четыре приёмники. Так что устраивались, дальше колонной нас погнали на склады, там получили комбинезоны и шлемофоны. Ну и боезапас для бронемашин, они пустые были. Также заправили. Я под это дело незаметно прибрал в хранилище бочку бензина, их тут много, полная была. Потом четыре ящика с осколочными и бронебойными снарядами к пушке моей машины, и восемь цинков с патронами. Это всё что смог неприметно. Кстати, на станции до прихода эшелона, увёл полтонны неплохого угля из кучи. Для жаровни и для зимы, но если место понадобится, выкину.

Личное оружие мы не получили, выдадут, когда в дивизию прибудем и нас оформят, так что когда бронемашины были снаряжены, боеукладка полная, уже стемнело, вот и двинули в сторону передовой. Интендант тот с нами, у него «полуторка» была, возглавлял колонну. Я сменил мехвода на полпути, а то устал, экипаж спал, так и двигались, следя за габаритами впередиидущей машины. Скорость не превышала двадцати километров в час. Пару раз мосты проезжали, и к рассвету, четыре утра, похоже прибыли, загоняли машины в лес, на опушку, маскировали ветвями. Экипаж поднял, помогали. Даже дали поспать несколько часов, потом оформляли и технику, и личный состав в штабе. Мою красноармейскую книжицу забрали, и вернули с новыми данными. Я вошёл в состав Сто Тридцать Третьего танкового полка. Туда же ещё шесть машин. А вот три в охрану штаба дивизии, на них же охрана тыла. Жаль, мне в этот взвод попасть не удалось. С танкистами воевать, это жесть. Я в курсе как тут бои вели, слышал рассказы от очевидцев. Ура по открытому полю, как конницу, и горели танки. А бронемашины – это не танки, специфика применения другая. Но думаю командирам этого времени плевать, скорее всего решат собрать группу, чтобы массовостью задавить сопротивление противника. Хотя уже август, может научились воевать. А пока нашу группу построили, и мы двинули, днём замечу, к позициям нашего теперь полка. Там тоже оформляли, пока в тылу держали, оружие личное мы получили, я револьвер «Наган», остальные карабины «Мосина», вещевое имущество. В общем снаряжены. Да, мехводу тоже карабин вручить пытались, но я настоял, и тому дали револьвер. Так что началась служба.

***

Надо сказать, боевые действия шли дольно неплохо, хотя были очень ожесточёнными. Немцы рвались к Киеву. Наши машины к счастью в бой кидать не стали. Использовали как артиллерийские платформы. При атаках противника выскакивали на открытое место и вели плотный прицельный огонь, постоянно перемещаясь. Да, из капониров тоже бывало вели огонь, но там машина неподвижна и быстро выбивали её. Повреждали или сжигали. Правда, за месяц боёв, к началу сентября, от наших броневиков, тех семи, осталось две единицы. Моя, и старшего сержанта Решетина. Побиты машины, с наваренными заплатами, не раз в ремонте были, но мы активно воевали. Кстати, это было замечено, я старшего сержанта двадцать пятого августа получил, за то что подбил два немецких танка модели три. Используя складки местности в борта бил. Обещали орден, но чую кинут с ним.

Сегодня пятое сентября, я отползал от начавшего разгораться броневика. Немцы на нашем участке уже почти неделю не вели активных боевых действий, вот наши и решили провести разведку боя. Моя машина участвовала. Провели, мать их. И что фигово, до наших далеко, а немецкие