Фантомная боль - Юрий Александрович Уленгов

уже успел подчистить и здесь. Причем на этот раз мы даже ничего не услышали. М-да. Впечатляет.

— Мы пришли, — прошептала Ида.

Я подошел к двери, поднял ключ-карту с трупа одного из охранников. Приложил к замку.

Зеленый огонек. Щелчок.

Дверь открылась.

* * *

За дверью открывался зал, почти идентичный тому, где мы освобождали заключенных. Те же размеры, те же бетонные стены, те же ряды клеток вдоль стен… Только пустые. Я хотел было спросить у Иды, что это значит, как из дальнего конца зала ударили автоматные очереди. Охранники — человек шесть, укрылись за металлическими ящиками и стойками с оборудованием, и теперь вели по нам непрерывный огонь.

— Назад! — рявкнул я, толкая Иду за дверной проем.

Пули засвистели над головой, высекая искры из металла двери. Рекс не стал прятаться — рванул вперед, низко пригнувшись к полу. Вокруг пса расцвело голубое сияние фазового щита. Хм, да наш песик заряженный…

Я высунулся из-за укрытия и открыл огонь — просто чтобы отвлечь охранников и облегчить хаунду задачу. Крон подключился с другой стороны двери. Рекс, тем временем, добрался до первого укрытия. Прыжок — и геллхаунд обрушился на двух охранников разом. Рычание, крики, хруст костей. Через десять секунд оба лежали мертвыми.

Оставшиеся трое попытались отступить, но это их не спасло. Я добил одного, Крон — второго. Третий попытался бежать к дальней двери, но Рекс настиг его в три прыжка. Короткий рык — и готово.

— Чисто, — доложил Крон, выходя из-за укрытия.

Я сменил магазин, бросил взгляд на подсумки… Блин, а надо бы пополнить боекомплект. Что там за пушки были у этих ребят?

Однако, прежде чем я успел шагнуть к телам, откуда-то послышался шум. Частые удары по полу, много… Как будто кто-то большой, тяжелый и многоногий спешил к нам на встречу.

И боюсь, что он бежал не обниматься…

В зал вбежал паук — похожий на тех, что мы уже не раз видели. Огромный — размером с легковой автомобиль. Восемь сегментированных ног, корпус закован в броню, на спине — спаренная пушка футуристического вида. Передние конечности — массивные клешни с зазубренными краями. Тот еще красавчик.

— Твою мать, — выдохнул Крон.

Паук не стал медлить. Рванул вперед на всех восьми ногах — быстро, неестественно быстро для такой махины. Пушка на спине шевельнулась и открыла огонь.

БАМ-БАМ-БАМ-БАМ!

Четыре разряда подряд прошили зал за две секунды. Это была не плазма и не кинетика — что-то вроде электрического разряда. Нелетальное, мать его, оружие. Не убьет, но парализует. В целом, логично: там, где основные цели — биомасса, которая нужна живой, такую штуковину милое дело применять.

Милое — не для тех, по кому она работает, конечно же.

Я нырнул за клетку, Крон — в противоположную сторону. Рязряды ударили по клетке, рассыпаясь синими искрами.

Рекс рванул на паука с яростным рычанием. Механоид даже не замедлился — развернулся всем корпусом, пушка поймала геллхаунда в прицел.

БАМ-БАМ-БАМ-БАМ!

Вторая серия. Первый выстрел прошел мимо, второй зацепил Рекса по боку, третий ударил в грудь. Геллхаунд взвыл и рухнул, корпус дергался в конвульсиях.

Паук подскочил — буквально подскочил, преодолев пять метров одним прыжком, — и завис над подергивающимся псом. Монутруозная клешня распахнулась, пошла вниз… А через секунду голова Рекса покатилась по полу, отделенная от тела.

«Контроль потерян», — констатировал Симба.

Паук развернулся, ища новую цель. а я уже бежал навстречу, загзами мечась от клетки к клетке.

БАМ-БАМ-БАМ-БАМ!

Третья серия. Разряды рвались о металл там, где я был секунду назад. Пауза на перезарядку трансформатора — всего пара секунд, но этого хватило, чтобы пробежать еще десять метров.

Я на ходу открыл огонь из «Карателя». Пули отскакивали от брони, но заставляли паука корректировать движение. Восемь ног цокали по полу, механоид разворачивался, следуя за мной.

БАМ-БАМ-БАМ-БАМ!

Четвертая серия. Одна из клеток взорвалась в искрах прямо за моей спиной. Жар обжег шею, я покатился по полу, уходя с линии прицеливания. Еще пауза. Еще рывок вперед. Пять метров до паука.

Новая серия.

Одна из шаровых молний едва не угодила мне в грудь, я в последний момент успел рухнуть на спину, в подкате заскальзывая под тушу паука.

Отлично. Давай теперь я, малыш!

Электромагнитный импульс повышенной мощности вырвался из ладони и ударил в брюхо паука. Вспышка! Ноги механоида подкосились, и я едва успел выскользнуть из-под него. Тварь рухнула на брюхо, а я развернулся и одним прыжком оказался на корпусе. Клинок со звоном врезался в щель защитного лючка в корпусе паука, я поддел его, вырвал с мясом и отбросил в сторону. Подхватив «Каратель», я в упор расстрелял процессорный блок, скрывавшийся под крышкой. Искры, дым, треск — и сенсоры механоида потухли. Готов.

Я спрыгнул, тяжело дыша. Энергия имплантов почти на нуле.

— Готово, — выдохнул я. — Где женщины?

Ида указала на дальнюю дверь:

— Там. В изоляторе.

— Идем, — скомандовал я, проверяя последний магазин. — Быстро. Времени нет.

По дороге остановился возле трупов, подобрал несколько магазинов, заменив пустые на полные, подошел к дальней двери и достал ключ-карту. Приложил к замку — зеленый огонек, щелчок. Дверь медленно отъехала в сторону.

За ней открылся большой светлый зал с кроватями в два ряда вдоль стен. Совсем другая атмосфера. Здесь было чисто, пахло дезинфекцией. Стены выкрашены в светлый цвет, освещение мягкое. Две перегородки — душ и туалет. На кроватях сидели, встревоженно глядя на меня, женщины в светлых пижамах с зелеными логотипами ГенТек. М-да. Репродуктивный материал здесь содержали совсем иначе, чем обычное «мясо».

Женщин было человек двадцать, навскидку от восемнадцати до тридцати лет. Перепуганные, не понимающие, что происходит.

— Все свободны, — громко сказал я. — Выходим отсюда. Быстро!

Ноль реакции. Кажется, они были слишком запуганы, чтобы поверить в то, что их действительно освобождают. Черт. А на мне все еще бронежилет с логотипом корпорации… Ну, я их понимаю, да.

Меня толкнула Ида. Протиснувшись между мной и дверью, она вышла в центр комнаты, и громко заговорила:

— Это правда! Мы пришли вас спасти. Я же обещала, что вытащу вас отсюда!

Женщины зашумели громче. Кто-то плакал, кто-то задавал вопросы.

И вдруг весь этот гомон перекрыл звонкий выкрик.

— Я не верю этой суке!

В блоке воцарилась мертвая тишина. Я с интересом посмотрел на кричавшую. Молодая девчушка, лет двадцать с виду, симпатичная, короткие волосы… Она смотрела на Иду, не отрываясь, и взгляд ее был