Камень Книга тринадцатая - Станислав Николаевич Минин

— Достойный мужчина. Сына любит и к тебе хорошо относится. Но не забывай, Александр — будущий император и так же, как и твои отец с дедом, очень часто вынужден руководствоваться не обычной человеческой логикой, а интересами государства. На этом, доча, предлагаю беседу заканчивать и продолжить ее вечером. Сейчас же беги к своему Алексею, да и остальные друзья вас заждались…

* * *

Наши друзья, собравшиеся в очередной раз на пляже, встретили нас с Соней бурными поздравлениями с предстоящей помолвкой. Искренними в этих поздравлениях были отнюдь не все, но я старался не обращать на это внимания: зачем переживать еще и по этому поводу, когда есть дела поважнее? Когда же первый ажиотаж по поводу завтрашней церемонии спал и встал вопрос о планах на вечер, я вообще поверг молодежь в уныние, сообщив, что у нас с братьями и Шурой Петровым уже есть определенного рода дела. Тут же в шутливой форме последовали обвинения в наш адрес, мол, мы отрываемся от дружной компании, так что пришлось приоткрывать завесу тайны и делиться информацией о желании царственной бабушки и великих принцесс посетить в нашем сопровождении ресторан «Негреску». Кристина с Соней тут же подтвердили эту информацию, и повод для нашего отсутствия был признан вполне удовлетворительным.

— И в «Джимис» не сходить! — начал вздыхать Джузи Медичи. — Дед с отцом не поймут, если мы с Умой завтра с похмелья на помолвку заявимся.

Его поддержал Вилли Гогенцоллерн:

— Нас старшие родичи тоже не поймут. И чем займемся? А то скучно. Алекс. — Он повернулся в мою сторону. — У вас с господами Белобородовым и Кузьминым в ближайшее время ничего такого не предвидится?

Немца поддержали и все остальные молодые люди, и я хотел было уже ответить отказом, но на глаза мне попалась Стефания Бурбон, и я решил «перевести стрелки» на французскую принцессу:

— Может, нам Стефания поможет? Все-таки мы рядом с Францией находимся. Тут и Ницца под боком, и Сен-Тропе с Каннами. Неужели французская полиция нам задержание какой-нибудь портовой банды не доверит?

Теперь в центре внимания была Бурбон, а я продолжил свою мысль:

— И Италия рядом тоже. В Сан-Ремо что, банд нет? И вообще, можно на контрабандистов на границе дружно поохотиться.

Что тут началось! Тоска со скукой испарились! А на Стефанию Бурбон и братьев Медичи насели всей компанией, требуя от них содействия в превращении отдыха в активный! Даже наши нонкомбатанты желали принять участие в операциях по поимке бандитов и очень жалели, что озвученная мной мысль не пришла нам всем в головы раньше. Французская принцесса и итальянские принцы особо и не возражали, но дружно заявили, что им эти вопросы следует согласовать со старшими родичами. Согласования длились около часа, а окончательный вердикт нам озвучил Умберто Медичи:

— Дед сказал, что они с Людовиком Бурбоном обязательно для нас что-нибудь придумают, но только при условии, что командовать нами будут господа Белобородов и Кузьмин.

Всю нашу компанию охватило ликование, и только я загрустил: это ведь мне придется выслушивать колкие комментарии Ванюши Кузьмина по поводу подобных развлечений зажравшихся мажоров и мажорок и его позорного со всех сторон участия в этой постановочной херне…

* * *

Появление императрицы Российской империи с сопровождающими лицами в ресторане «Негреску» по «скромному варианту» лично мне скромным совсем не показалось. Напротив, визит царственной бабули в пафосную точку французского общепита напоминал полноценную спецоперацию, с которой Дворцовая полиция справилась просто блестяще!

Начнем с того, что первые дворцовые прибыли в рестик за пятнадцать минут до нас и успели занять все ключевые точки как внутри первого этажа отеля, так и по периметру. С охраной «Негреску» конфликтов не случилось — они были предупреждены о визите русской монаршей особы заранее. Когда же мы наконец выбрались из машин и проследовали непосредственно в сам ресторан, впереди нас двигались четверо бойцов Валеры Крестьянинова, за ними вышагивали грозно зыркающие по сторонам Прохор с Ваней, а замыкали процессию еще трое дворцовых. Ко всему прочему, я спиной чуял, как напрягались валькирии — хоть и обряженные сегодня в роскошные вечерние платья, но не потерявшие при этом ни грамма профессиональных навыков и готовых порвать любого, попробуй тот хоть подумать причинить вред охраняемым лицам.

Бабуля моя царственная хоть старушкой была вредной и коварной, но в людской психологии разбиралась отлично — такое наше пафосное появление в не менее пафосном месте воспринималось гостями ресторана как должное! И это при том, что этим самым гостям сейчас приходилось молча кланяться не обращающим на них никакого внимания представителям правящего рода Российской империи, а не спокойно вкушать изысканные яства за беседой в приятной компании.

— Бабушка, публика у твоих ног! — сообщил я ей при входе на веранду. — А ведь скоро еще и роскошные букеты официанты через зал понесут, и у большинства гостей женского пола настроение точно испортится.

— Нисколько не сомневаюсь, — улыбалась она. — Учись, внучок, императором станешь. И когда мы за стол сядем и с цветами разберемся, далеко с Колей и Сашей не отходите — поможете нам с выбором блюд и вина определиться.

— Как скажешь, бабушка…

«Помогать» с выбором блюд и вина пришлось еще и нашим валькириям — дамы скромничали и заказали по минимуму, не желая объедать Романовых.

— Людмила Александровна, отставить разговорчики! — не выдержал я отказов старшей валькирии. — Вы сегодня отдыхаете. И отдыхаете красиво!

Подозвал знакомого официанта, тихонько сунул ему сто франков и, интересуясь его мнением, заказал для очаровательных дам самые популярные местные блюда с подходящими винами. Не забыл и про десерты, а потом намекнул на какой-нибудь интересный комплимент от шефа.

— Все будет, ваше высочество! — твердо пообещал мне Тьерри.

Ему я верил: Тьерри был одним из официантов, постоянно обслуживавших нашу молодежную компанию и уже получивших лично от меня внушительную сумму чаевых.

Ресторан мы с братьями, Прохором, Ваней, Шуркой Петровым и младшим Михеевым покинули только через час, успев немного посидеть в баре. После чего, прихватив четыре бутылки настоящего португальского портвейна, отправились обратно в Монако, чтобы успеть поужинать на яхте, а потом спокойно расслабиться в дружеской компании перед завтрашним суетным днем…

* * *

Настроение с утра было крайне поганое, и виной всему стал мой вечерний разговор с Алексией. Продлился он недолго, и вроде бы даже обошлось без истерик и слез после моего сообщения о