Эпоха Опустошителя. Том VII - Вел Павлов

Видар и Тиамат добивали мою любимую дочь. Анубис, Гор, Танатос и Нергал забрали моего мужа. Эти мерзкие паразиты отняли у меня всё. Они вырвали из меня душу. И тогда я почти сошла с ума! Я слилась воедино с Истрой. Она стала мной, а я её. Наша сила увеличилась многократно, но и этого не хватило. Тогда я хотела умереть и… и умерла… Можно сказать, что моё сердце, душа и тело погибло вместе с моим народом, но заветы Древних пошли даже против Последней Императрицы. Часть меня, что была ведома ненавистью и болью, и которая в момент битвы слилась воедино с Истрой, сбежала. Сбежала, чтобы выжить. Сбежала, чтобы когда-нибудь отомстить…

На секунду вновь образовалась могильная тишина и оторвав взор от Руны, Веритас посмотрела на меня.

— И эта часть ненависти и боли находится перед тобой, Влад Верейский. Именно в момент единения рассудок Истры помутился, и именно тогда часть моей души очутилась в боевой соратнице. Выплеск могущественной силы разрушил не только меня, но и её, а также тех, кто нас окружал. Я забрала в могилу столько, сколько смогла. Последняя Императрица Пятой Династии ушла вслед за своим народом. И как понимаю, более чем из полусотни оберегов живы лишь двенадцать. Знаешь, — вдруг чуть тише добавила Веритас, а её теплый взор вновь прошелся по Альяне. — Я даже рада, что она многое позабыла. Наверное, по этой причине я намеренно стёрла те кровопролитные времена. Уж лучше так… Данный грех я возьму на себя…

— Призрак и отголосок желает взять грех на душу? — хмыкнул с прохладой я, потирая устало глаза. — Хорошая шутка.

В голове до сих пор не укладывалось. Всё, что я слышал до этого на Альбарре оказалось наглой ложью оберегов. Кучка сраных лицемеров. Я догадывался, что в образовавшейся ситуации много прорех. Да и домыслы Марагны были правдивы. Обереги возжелали поставить всех в выгодное сексуальное положение, но по итогу сами в нём очутились. Я верил Веритас. От начала и до конца. Она не лгала. Протест более чем явно об этом твердил. Всё, что говорила Тень Вечности являлось сущей правдой.

— Да, в чем-то ты прав, — усмехнулась удрученно женщина, а её образ стал медленно истончаться и бледнеть. — Существование моего народа действительно показалось для мироздания шуткой.

— Что происходит? — непонимающе выдохнул я, наблюдая за её метаморфозами.

— Моё время иссякло. Срок вышел, — печально призналась Веритас, разглядывая свои истончающееся конечности. — Столь долго я протянула лишь благодаря Истре. Вот возьми, Влад, — чуть тише произнесла она, протягивая мне тонкую призрачную нить похожу на женский локон. — Это тебе пригодится. Тут крохи моей памяти об оберегах и еще кое-что. Остерегайся тех паразитов. Особенно Фрею! Я не прошу тебя мстить за Вечных, но если ты…

— Небожители это одно, но я не стану лить кровь всего мира, чтобы отомстить за твой народ, — с холодком перебил я женщину, а после с теплотой посмотрел на Альяну. — Однако если она решит, то я помогу и не оставлю её.

— Я хотела бы многое тебе поведать, но, увы, времени почти не осталось. Могу лишь сказать, что я не знаю наверняка уничтожили ли других сестёр, но крошка Разруха пала окончательно. В какой-то мере я даже рада, что Истра поглотит останки. Надеюсь, всё получится. Память моей дочери отныне будет жить в ней, — и на лице у Веритас вдруг расцвела материнская улыбка, при взгляде на рукояти скимитаров. — Она была удивительной красавицей. Ты же видел её, не так ли? — обратилась Веритас ко мне. — По какой-то причине Разруха переняла повадки и вид моей любимой Исны. Спасибо, что прекратил её страдания…

Силуэт императрицы продолжал медленно исчезать, но её улыбка становилась только шире. Словно она испытывала доселе невиданное облегчение.

— Наконец-то я смогу воссоединиться со своим народом и своей семьей. Вверяю судьбу Истры и остатки своего наследия тебе, Влад, и передавай привет крошке Истре. Скажи ей, что я не хотела, чтобы всё закончилось столь жалким образом, – тело Веритас продолжало таять, но затем она с какой-то трагичной улыбкой посмотрела вновь на меня. — Опустошитель и орудие Древних. Два непримиримых врага в прошлом теперь словно неразлучные влюбленные. Какая всё-таки насмешка судьбы.

На миг Тень Вечности прервалась и с какой-то жалостью заключила.

— А ведь Опустошителей истребили во времена, которые сейчас называют угасшими. Точнее почти всех. Одной удалось уцелеть. Благодаря другим Опустошителям она стала очень могущественной личностью. Настолько могущественной, что Древние не в силах были ей что-либо противопоставить.

Сознание разом окаменело будто пораженное молнией от прозвучавших слов.

ЧТО⁈ ЧТО ОНА СЕЙЧАС СКАЗАЛА⁈

— Но ты не просто Опустошитель, не так ли? — огорошила она вдруг меня еще сильнее, а мои глаза расширились еще больше. — Ты гибрид Опустошителя миров и очень могущественного смертного. Удивительно!

— Подожди! О ком ты сейчас говоришь⁈ — выкрикнул гулко я, вплотную приближаясь к почти исчезнувшей Веритас. — Кто та, что уцелела⁈ КТО ОНА⁈ ИМЯ! НАЗОВИ ИМЯ ТОЙ ТВАРИ, ЧТО УЦЕЛЕЛА⁈ ИМЯ!!! СКАЖИ ИМЯ!!!

Вот только последняя императрица Пятой Династии проигнорировала мой выкрик будто уже находилась очень и очень далеко от моего внутреннего мира.

— Не знаю, кем ты себя считаешь. Ранкаром или Владом, но прощай, наследник Вечных. Я знаю, как трудно тебе пришлось в жизни, но прости, что возлагаю свои надежды на твои плечи…

К этому моменту мои глаза готовы были вывалиться из орбит, но Тень Вечности более ничего не сказала. Последняя императрица исчезла окончательно и бесповоротно. Во внутреннем мире остался лишь я с уймой вопросов и хаосом в груди, а также малышка Альяна, с еще большими проблемами.

Эмоции находились в раздрае. Хотелось рвать, метать и кричать, но при взгляде на борющуюся спату всё тотчас отошло на второй план. Несколько секунд я внимательно рассматривал и прокручивал в мыслях историю Веритас, а после сделав несколько шагов к подруге с нежностью поцеловал её в лоб.

— Я верю в тебя, малышка. Не вздумай покидать меня…

* * *

Аронтир. Внутренние земли.

Предместья Аронтира.

Воздушная гавань.

8 марта 4057 года от начала Великой Миграции.

Боевые стяги развевались на ветру так, будто вопили о прибытии корабля. Судно швартовалось медленно. Очень медленно. По крайней мере, мне так казалось. После случившегося во внутреннем мире и после услышанной правды о некой Опустошительнице я до сих пор