Игорь Вереснев - Младшие братья

Впрочем, особых опасностей разведчики не заметили. Плохо лишь, что ни ягод, ни грибов в здешнем лесу не отыскалось, а вся живность была мелкой, костлявой и чешуйчатой. И ужасно проворной! Даже станнером подбить кого-нибудь было не легко, а камнем или палкой — и подавно. Так они и прошли весь лес насквозь, постепенно поднимаясь по склону невысокой гряды, добыли двух пичуг и что-то смахивающее то ли на крупную мышь, то ли на мелковатую крысу.

Лес закончился у самой вершины гряды. Закончился резко, как обрубленный, сменился каменистой пустошью, поросшей синеватым мхом.

— Что, назад потопали? — спросил Валуй (Максим уже знал, что он приходится дядькой двум другим его спутникам). Повернулся к океану, приставил ладонь козырьком ко лбу. — Ого, далеко как забрались! Вона, наши на берегу!

Максим тоже оглянулся. Потом посмотрел на гряду, предложил:

— Давайте ещё пройдём. Глянем, что дальше.

Валуй вздохнул недовольно, но перечить не посмел. И они прошли ещё полкилометра, до самой гряды. И не зря.

Если повёрнутый к океану склон был пологим, то противоположный обрывался скалистыми уступами к огромной живописной долине. Она вся была пронизана ниточками рек и ручьёв, сверкала зеркалами озёр, переливалась радугами в брызгах бесчисленных водопадов. Обрамляющие долину скалы — жёлтые, кирпично-красные, тёмно-коричневые, бардовые — делали её зелёные оттенки ещё насыщеннее, ярче.

— Ух, здорово! — восхищённо воскликнул один из парней. — Почти как у нас в Добрии.

Максим хотел спросить, что похожего на Добрию он умудрился разглядеть, но не успел. Второй парень присвистнул удивлённо:

— Дядь, глянь-ка! Там, справа, что это?

Валуй повернул голову в указанном племянником направлении, и Максим повернул. И тоже едва не присвистнул.

Справа, километрах в двух от того места, где они стояли, раскинулся скальный город. Именно город, с фасадами зданий, башнями и шпилями, вытесанными в отвесных скальных уступах, с узенькими чёрточками окошек, с террасами и балконами. Лестниц, мостов, по которым можно было бы спуститься в долину или взобраться наверх, на гряду, там, наоборот, не было. Город не нуждался в крепостных стенах, он сам себе был крепостной стеной. Он выглядел неприступным, и оставалось дивиться, как его обитатели попадали внутрь. Не сидели же они в нём безвылазно?

Что обитатели в городе есть, Максим понял быстро. Вначале он принял парящие над скалами силуэты за больших птиц, собратьев той пары, что подстрелил в лесу. Но затем сообразил — никакие это не птицы! Только по воздуху в город и можно попасть. Значит, у его обитателей должны быть крылья.

Крылья были. О-го-го какие крылья! Перепончатые, широкие, под три метра в размахе.

— Дядя, они сюда летят!

— Уходим, быстро!

Спутники кинулись через гряду, через пустошь, к спасительному лесу, где можно укрыться от крылатой напасти. А Максим остался. Он почему-то не испугался летящей к нему стаи. Может, верно, что все его страхи сгорели вместе с «тарелкой»?

Где-то на полпути Валуй обернулся, хотел было окликнуть. Да лишь рукой махнул и припустил за племянниками. Максим не винил их за трусость. Пугаться было чего: крылья, безносые, безгубые морды, чешуя вместо кожи. И вдобавок ко всему они пронзительно верещали и свистели, так что в ушах закладывало, и кровь холодела в жилах. Словно ногтем по стеклу, но куда противнее. От одного этого визга можно было наделать в штаны.

Но как раз из-за визга Максим и остался стоять на месте. «Пониматель» добросовестно переводил его содержание, потому что никакой это был не визг — речь летунов!

— Ходуны снова пришли! Сколько можно, Ссса? Они хотят отобрать у нас и эту долину!

— Да, Ссса, это разведчики. Они ищут подступы к городу. Может быть, нам нужно схватить их?

— Ты хочешь схватить их, Зззу? Посмотри, что надето на том ходуне.

— Это похоже на одежду пастухов… Если ходуны призвали их на помощь, нам не сдобровать.

— Нет, ходуны боятся пастухов не меньше, чем мы…

— Но тогда кто это такой? Ссса, нужно начать эвакуацию города, пока не поздно!

Уши Максима болели от свиста кружащих над головой существ. Он замахал им руками:

— Эй, не бойтесь! Мы не собираемся нападать на ваш город! — И на всякий случай спросил: — Кто-то из вас понимает мои слова?

При первом же взмахе его рук существа поднялись выше и загалдели пронзительней:

— Ссса, что он делает?! Почему он машет руками?

— Он раскрывает пасть! Ссса, они нас всех сожрут!

Тот, кого называли Ссса, молчал. Кружил, пристально разглядывая юношу. А потом вдруг спикировал чуть не к самой земле, просвистел:

— Я понимаю твои слова. А ты мои понимаешь?

— Конечно! Только разговаривай тише, у меня уши болят!

Летун свечой взмыл вверх, крикнул своим соплеменникам, чтобы возвращались в город. И сразу же спланировал вниз. Упал на землю в трёх метрах от Максима.

Не упал, опустился на ноги. Они у него были короткие и кривые, не приспособленные для бега. И руки короткие, но в отличие от ног, мускулистые, сильные. А крылья ловко свернулись за спиной, превратившись в большущий рюкзак.

Летун, переваливаясь с ноги на ногу, подошёл к Максиму. Просвистел, старательно регулируя децибелы:

— Я Ссса, страж Города Радужной Долины.

— А я Макс, Странник по мирам. Можно тебя кое о чём спросить?

— Я слушаю.

Летун внезапно опустился на колени. Максим растерялся было, но тут же сообразил — сидеть в другой позе ему крылья за спиной не позволяют. Улыбнулся и сам присел на тёплый, нагретый солнцем камень.

Ссса оказался очень удачным собеседником. На вопросы отвечал точно и умно, не пытался юлить. Сам же, узнав, что Максим и его спутники попали в его мир лишь несколько часов назад, расспросами не докучал. Единственным недостатком беседы было то, что от чересчур высоких звуков в висках ломило. Но с этим можно было мириться. Зато за полчаса Максим услышал о секторе столько полезного, сколько вряд ли узнал бы любым другим способом.

Крылатые существа называли себя вранами. А вот для своего мира название они никогда не придумывали. Для них он был «Наш мир», зачем же название? Разумеется, они прекрасно знали, что за лазоревыми и пурпурными спиралями находятся другие миры, одни почти как их собственный, другие — абсолютно не похожие. И уж подавно это знал Ссса, сбежавший когда-то от криссов— «пастухов». Но такой уж характер был у этих существ — не любопытны, довольствуются своим миром, никого не трогают, и хотят одного — чтобы их тоже не трогали.

Пять поколений назад вранов тронули. Да ещё и как тронули! В их мир пришли другие разумные. Бескрылые, несуразные, способные передвигаться только на двух нижних конечностях. Ходуны, одним словом. Но при том — свирепые и кровожадные.

Сначала их было немного — не более тысячи особей. Откуда они взялись, враны не знали. Просто однажды обнаружили у себя под боком неожиданных пришельцев, но значения этому не придали. Ходуны построили собственный город, сгубив для этого много деревьев. Враны не пытались им помешать. Мир велик, в нём хватит места для всех.

Но ходуны думали иначе. Они не желали питаться личинками насекомых, кореньями, древесной корой, как испокон веков поступали враны. Они жили охотой, и в поисках добычи шли всё дальше и дальше. К тому же они оказались достаточно плодовитыми, утраивая, а то и учетверяя своё поголовье в каждом новом поколении. Им требовалось всё больше пищи. И однажды они поняли, что детёныши и яйца вранов — тоже пища. И тогда разразилась война.

Вернее, это была не совсем война. Ходуны охотились, добывая пропитание своим детёнышам, заодно вытесняя исконных обитателей этого мира. Враны отбивались, защищая своих детей и свои жилища. Но суть от этого не менялась. Уже несколько поколений две разумные расы истребляли друг друга.

— И вы ни разу не пытались договориться?! — не выдержал Максим.

— Трудно договориться, когда враны не способны слышать издаваемые ходунами звуки, а для ходунов голос вранов страшен и омерзителен.

— Но пониматели…

— За пять поколений я первый из вранов, кому посчастливилось сбежать от пастухов. А ты — первый среди своих соплеменников.

— Да нет, я не первый… — возразил было Максим. И осёкся.

Слушая рассказ Ссса, он вылепил для себя образ кровожадных ходунов: видел их похожими на гвыхов. А сейчас с безжалостной ясностью понял: да нет же, никакие ходуны не гвыхи! Это люди! Люди пришли в этот мир и принялись переделывать его по своим законам. Но ведь люди не свирепые и не кровожадные? Если они, и правда, всё это творят, то исключительно потому, что не понимают смысла своих поступков!

— Нет, нет, подожди! Это наверняка ошибка. Если бы они знали, что вы — разумные существа, они бы не стали на вас охотиться.