Вячеслав Шалыгин - Агрессия

Ознакомительный фрагмент

Старый покачал головой:

- У меня тоже один предварительный вопрос имеется. Что делала Татьяна в Дымере?

- Может, лучше про Алтай? - вздохнул Остапенко. - Мы ведь не хотели раньше времени забивать тебе голову работой.

- Ответьте, и поговорим о чем угодно, хоть об Алтае, хоть о политике, хоть о конце света.

Генерал вдруг уставился в окно:

- Коля, ты это видишь?

- Так точно, жмется к нам кто-то, - ответил шофер. - Четвертая машина взяла его на заметку.

Когда машины вырулили с Воздухофлотского проспекта на полосу разгона Кольцевой, Андрей тоже увидел, что в стройные ряды черных «Ауди» настойчиво пытается вклиниться серый «Ленд Крузер». При этом серый «японец» вел себя не совсем так, как это делает «дорожное быдло». Он не «наезжал», не сигналил и не моргал фарами. Просто ехал, словно приклеенный, в левом ряду, не позволяя замыкающей машине группы себя отсечь или притормозить. «Крузер» будто бы готовился к финишному спурту: «вот вырулим на Кольцевую, я вам покажу, как умею ускоряться!» И все же Лунев был уверен, что «Тойота» готовится не к гонкам, а к чему-то другому.

- Лучше на прицел его возьмите, - посоветовал Старый. - Он не жмется, он позицию занимает.

- Мы в броне, - заявил водитель. - Уровень защиты «Б шесть». Пусть хоть из «калаша» лупят, если мозгов нет.

В этот момент группа выехала на Кольцевую, и «Крузер» вполне ожидаемо резко ускорился. Замыкающая машина попыталась прижать его к разделительному ограждению, но «японцу» вполне хватило мощи протиснуться и даже «отбортовать» черную машину к обочине.

Андрей вдруг заметил, что глухая тонировка стекол «Крузера» стала чуточку светлее. Отчего вдруг?

На поиски ответа ушла треть секунды.

- Тормози! - крикнул Лунев.

- Чего ради?! - нервно спросил шофер.

- Они окна открыли!

- Ничего они не открыли, - возразил шофер, бросив взгляд в боковое зеркало.

- Вот ты баран! - Лунев бесцеремонно толкнул локтем Остапенко в бок: - Они с другой стороны стекла опустили, понимаете, что это значит? РПГ у них!

- Коля, притормози, - приказал Остапенко. - Всем машинам, атака слева с тыла! Серая «Тойота Ленд Крузер». Приказ - обезвредить!

Сопровождающие не успели никого обезвредить. Пока Остапенко приказывал шоферу тормозить, правое переднее окошко «Крузера» тоже поползло вниз, а в тот миг, когда генерал назвал марку опасной машины, в окне «Тойоты» показался гранатометчик с РПГ-18 «Муха». Старый не ошибся.

Выстрел с двадцати метров из гранатомета это гарантированный конец фильма. Рисковали при таком раскладе и сами стрелки, но, видимо, в данном случае противник решил, что дело стоит любых жертв. Лунев лихорадочно попытался сообразить, что можно предпринять, но никакого приемлемого варианта не нашел. Только один - смириться и достойно встретить смерть.

- Первый, на обочину! - прозвучало из гарнитуры водителя Остапенко. - Остановиться!

Коля почему-то замешкался, но его оплошность исправил водитель, который сидел за баранкой ближайшей машины сопровождения. Он резко вырулил влево и занял позицию чуть позади и слева от генеральского внедорожника, встав щитом между «Крузером» и «Ауди» генерала Остапенко.

И в ту же секунду хлопнул выстрел.

Что произошло дальше, Андрей запомнил частично. Сначала слева полыхнула вспышка, а затем послышался оглушительный грохот. Машина сопровождения взорвалась и врезалась горящим бортом в борт генеральского внедорожника.

Машину Остапенко сильно тряхнуло и буквально смело с дороги. Громыхнули, ломаясь, ограждения автомобильного моста, душераздирающе застонало сминаемое железо, затрещали бронестекла, хлопнули, надуваясь, занавески и подушки безопасности, а дальше последовал краткий миг полета. А вернее - падения прямиком на железнодорожные пути под виадуком.

Мир перевернулся, а через секунду Старый крепко приложился затылком к потолку и отключился.

Правда, как раз в эту секунду он все же успел поймать за хвост одну замечательно своевременную мысль:

«Говорят же, не возвращайся туда, где был когда-то счастлив, но нет, дернул меня черт…»

2. Украина, недалеко от Чернобыля, 14.07.2016.

Нудный и по-осеннему прохладный дождик в середине июля был как бы неуместен, но кого он спрашивал, когда ему идти, а когда нет? Дождик явление свободное, когда захотел, тогда и пошел. И где захотел, там и поливает. И каким ему быть - моросящим, крупным или вовсе грозой - это он тоже сам выбирает, ни с кем не советуется. Разве что с ветром. Тоже, кстати, с тем еще вольным казаком. Не хуже дождя. Где ему вздумается, там и гуляет.

Да что там говорить, свободнее этой парочки - дождя и ветра - в зоне отчуждения никого не сыщешь! Никакие вольные сталкеры и рядом не стояли. Пусть эти граждане думают о себе что хотят, а реальной свободы они не видели и не увидят. Настоящей свободы, без дураков, такой, как у ветра и дождя.

Ведь что такое «воля» для сталкеров? Да всего-то возможность выбора, куда отправиться за смертью. В какой из уголков затоптанного пятачка зараженной изотопами территории. И все, больше никакой свободы. Даже способ умереть они не могут выбрать. Зверье, радиация, пуля, несчастный случай… да просто болезнь какая-нибудь… никто даже угадать-то не сможет, как умрет и когда. А уж о выборе нечего и говорить.

Так что «вольные сталкеры» это одно название. Пустой звук. Самообман. На самом деле, никакие они не вольные. Они либо бестолковые, поэтому их не принимает ни одна группировка, либо слишком гордые - поэтому сами ни с кем не желают кооперироваться, либо чокнутые. Последнее самый частый вариант.

«Такие, как я, - вольный сталкер по прозвищу Скаут невесело усмехнулся. - У меня в этом плане вообще все четыре туза в рукаве. Мало того, что из военных проводников вытурили, так еще две ходки в психушку за плечами и подозрение в том, что я скрытый мутант. Послужной список что надо. Кто будет с таким типчиком работать? Только такие же долбанутые изгои. Вот, вроде Мухи», - Скаут покосился на спутника.

Михаил Мухин имел целых три прозвища, которые применялись его знакомыми в зависимости от ситуации. Если он был в относительном порядке, то есть более-менее соображал, узнавал знакомых и поддерживал разговор, то его называли Мухой. Если он впадал в тихое помешательство, то Михой Тормозом. А вот когда он начинал буянить - Михамухиным. Эта нехитрая градация помогала коротко и внятно доводить до знакомцев информацию о текущем состоянии этого чокнутого сталкера. «Видел Муху», значит, все в порядке. «В Копачи не ходи, там Михамухин» - значит, в Копачи лучше действительно не ходить. Буйный Михамухин проявлял чудеса изобретательности по части устройства всяких гадостей окружающим. И что хуже всего, в этом состоянии его никто не мог обезвредить. Очень уж ловким становился сталкер.