Последний менталист. Том 2 - Валентин Якимов

а Бронислава — поддерживать вокруг моих клинков отталкивающее грави-поле. Чтобы я не пошинковал всех големов в первом же спарринге.

Ну а потом мы расчистили площадку перед входом в дом, и я битый час кружился на ней, отбиваясь двумя клинками от наседающих стальных болванов.

Надо сказать, скорости и силы им не занимать. Ничуть не уступают тварям Бурь, против которых и созданы.

— Во даёт… — услышал я чей-то голос сквозь громкий лязг стали о сталь. Обернулся и увидел самого Валеру, сидящего на ступенях крыльца вместе с командиром их отряда. — Никогда не видел такой ловкости с двумя мечами. Думал, блажь это всё…

Наблюдать я разрешил всем желающим — и не удивился, что оба рукопашника отряда оказались здесь.

— Недурно. — кивнул головой и Игорь Бельский. — Интересная идея для тренировки.

Сражаться с толпой големов действительно оказалось полезно. Дело ведь не в силе противников — в ближайшее время предстоит биться с порождениями Бурь. дело в их количестве и в необходимости разделять сознание надвое, чтобы одинаково успешно орудовать обоими клинками.

Возможность эффективно орудовать столь специфическим инструментом — ещё одно неоспоримое преимущество менталиста, и я собираюсь им беззастенчиво пользоваться.

Отбив синхронным ударом клинков сразу четыре лезвия големов, я просигналил Игорю, что тренировка окончена. Големы тут же замерли — некоторые так резко, что повалились по инерции на землю.

— Отличная разминка! — усмехнулся я, чувствуя, как к постоянной боли от поглощения Ядра примешивается приятная усталость в мышцах.

Поглощение, увы, ещё даже не близится к завершению. Энергоканалы по всему телу перегружены, Источник нестабилен, поэтому экспериментировать со своими новыми силами пока опасно.

Но я уже чувствую — когда поглощение будет закончено, потенциально я наконец буду способен и на прямой контроль некоторых врагов, и на более грубые вещи, вроде создания разрушительных пси-волн.

А возможность временно ускорять восприятие как раз станет отличным подспорьем в ближнем бою.

Но пока тестировать всё это не стоит. Следовательно, что? Если не можешь учиться сам — займись обучением других.

Весь вчерашний день Оля ждала, но сегодня с утра я уже пообещал ей вводное занятие, чтобы она начала осваивать свои новые силы. Обещания нужно выполнять…

…И вот с этой частью тренировок возникли некоторые трудности. Я ведь не эмпат, и эмпатию осваивал уже в том возрасте, когда умел учиться сам и был истинным мастеров чистого ментализма.

Следовательно, никакие вспомогательные средства мне уже не требовались. В отличии от Оли.

— Смотри. — неспешно говорил я ей, пока мы прогуливались по дороге неподалёку от поместья. Я решил выбрать для учёбы уединённое место, располагающее к беседе. — Начнём с азов. Что такое ментальная… э-э, магия. Пусть будет магия.

— А что, это что-то другое? — с интересом спросила Оля, внимателньо слушая всё, что я ей говорю. Учиться она и правда хочет.

— Да нет, можно и магией звать. Просто те, кто учил меня, называют это практикой. А заклинания — техникой. Имей ввиду, если я буду использовать эти слова.

— Поняла. — кивнула девушка, откидывая со лба прядь волос.

— Так вот, ментальная магия — это способность обращать чистую энергию из Источника в ментальную волну того или иного типа. Но объединяет все типы то, что они влияют на мир не в астральном плане, как чистая энергия. А в ментальном — на том уровне бытия, на котором существует наш разум, эмоции, желания… То, что вы называете «идеальным»…

И вот с этой-то основой у любого менталиста главная трудность. Особенно у того, кто не освоил дар с рождения. С тем, чтобы осознать ментальный план — и суметь направить в него свою энергию, сменить её форму.

Это принципиально отличается от, скажем, использования огненной стихии, когда ты с астрального плана переводишь силу в материальный. Так что, увы, учебников, нужных мне, в этом мире попросту нет.

А сам я никогда не учил того, кто не освоил свой дар стихийно, с рождения. Я ведь учил лишь лучших — а они все врождённые. Мне проще угомонить ребёнка, пытающегося влезть в мой разум, чем объяснить взрослому, «как выглядят эмоции».

А именно этого Оля и не понимала.

— Я не знаю… — рассеянно отвечала мне она. — Когда я была не в себе, когда случался этот энергопсихоз… Я плохо помню, что тогда было. Но восприятие мира полностью менялось!

— Что добавлялось?

— Цвета! Весь мир и, особенно, люди вокруг окрашивались разными цветами, разными оттенками… Там, в том офисе, оттенки были в основном красными.

— Ещё бы. — пожал я плечами. — Там все были в ярости, или напуганы.

Дар Оли оказался довольно типичным. Многие эмпаты видят свою силу вот так, глазами. В виде цветов, дыма, аур, фигур… Думаю, с этим мы справимся. Просто не сразу.

В общем, я стал учить девушку… верить в себя. Верить в свою новую способность видеть внутренний мир других людей. Благо, медитировать она уже умела, так что мы сели в поле друг напротив друга — и отрешились от материального бытия.

— Ты знаешь, что я сейчас сижу перед тобой. — мягко говорил я ей. — Не видишь меня, но знаешь, что я здесь. И что я испытываю какие-то эмоции, хотя и их ты никогда не видела. Теперь ты должна увидеть их, ты знаешь, что можешь. А уж конкретный способ каждый изыскивает сам…

* * *

Увы, так просто всё это не вышло. Я, с позволения Оли, просканировал поверхностные слои её разума, и быстро выяснил то, что итак имел ввиду.

Девушка просто боится собственной силы. Всё ещё связывает свой новый дар с тем ужасом, который пережила в «клинике» Чеканова. К тому же, бывшая всю жизнь прилежной ученицей, она с трудом представляет, как это — смена типа Источника.

В этом мире никто и никогда о таком не слышал. Никто и никогда не проводил такого с успехом, хотя пытались многие.

Когда за три дня Оля не достигла успеха, я решил применить тот же метод, который в своё время применял с маленькой Айлин.

— Держи. — протянул я ей непроницаемо-чёрную широкую повязку. — Завязывай глаза.

— Что? Хорошо, но… зачем?

Оля смотрела на меня широко открытыми глазами, в которых желание научиться явно боролось с нежеланием лишаться зрения. Могу её понять.

— Будешь учиться доверять себе и другим. — пожал я плечами. — А заодно, более интенсивно тренироваться видеть чужие эмоции.