Князь – дракон - Владимир Александрович Сухинин

Озерная жемчужина

Хойскар прибыл в Озерную жемчужину ближе к полудню и сразу же был принят канцлером Милой.

Она встретила его с приветливой улыбкой на красивом лице, но в глазах ее читалась тревога.

– Как там Артем? – спросила она.

– Все хорошо, – ответил Хойскар. – Он женится.

– Как женится? – воскликнула Мила и замерла, словно пораженная громом. – На ком?

– На дочери тамошнего царя. Он спас ее от бандитов, подосланных ее дядей, и в награду царь отдал ему дочь и царство, а сам скоропостижно скончался. Вот такие дела, леди Мила.

Женщина смяла платок в руках и, словно тигрица, взволнованно стала ходить по комнате.

– Он ее любит, Хойскар? – спросила она.

– Не думаю, – честно ответил тот. – Там живут очень бедно, а для Артема это шанс сравняться с Артамом. Артам – великий князь озерных, а Артем – царь заречных. Но ему еще нужно объединить царство, леди Мила. А там такое творится, что и врагу не пожелаешь.

Мила немного пришла в себя, села у камина и задумалась.

Посидев минуту, она жестом указала Хойскару на место рядом.

– Садись, магистр, мне нужно подумать.

Хойскар сел и стал ждать. Так прошло еще пару минут.

Мила окончательно пришла в себя.

– Он меня звал к себе? – спросила она.

– Нет, только Неелу с мертвецами. Вам, леди, честно говоря, там делать нечего. Грязь, клопы и скудная еда. Туда надо слать провизию и подарки Великим Домам.

Мила кивнула.

– Расскажите мне все подробно, что там случилось и что нужно Артему…

Выслушав и задав множество наводящих вопросов, Мила, наконец, успокоилась. Оказалось, что новая невеста Артема была осведомлена о наличии у него другой невесты.

«Что ж, две жены – это не так уж плохо, – размышляла Мила, – но первой буду я. Это уже обсуждалось, когда Неела хотела стать второй. Однако Неела слишком груба и подвержена страстям, в то время как дети царей прагматичны и понимают свою выгоду. Мы уживемся», – сделала вывод Мила.

– На обеде, Хойскар, ты все расскажешь остальным. А ты себе жену не нашел? – кокетливо глядя на Хойскара, спросила она.

– Нет еще, но там есть красивые девушки, леди Мила, этого у них не отнять.

– А как же леди Ирена? – немного искоса взглянув на Хойскара, спросила Мила. – Ты ей нравился.

– Ну, леди Ирена – достойная девушка во всех отношениях, и красива, и благородна, но, – замялся Хойскар, – мне нужна женщина попроще…

– Глупости, Хойскар. Тебе нужна именно такая жена, как леди Ирена.

Хойскар удивленно на нее посмотрел.

– Почему вы так думаете, леди? – спросил он.

– Потому что ты теперь представитель элиты народа Озер, один из лучших сынов этого народа. И тебе нужна женщина, которая будет тебя оттенять. Она научит тебя светским манерам, придаст тебе лоск, которого у тебя, Хойскар, пока нет. Прости, но ты говоришь и ведешь себя как мужик.

– Но я и есть мужик, не баба, – не переставая удивляться, ответил Хойскар. – Что в этом плохого?

– Ничего, как мужчина ты видный, – Мила смерила Хойскара взглядом, в котором промелькнул скрытый интерес. Но я не об этом говорю. Я имею в виду совсем другое. Хочу сказать, что ты ведешь себя как сквайр, простолюдин, а должен вести себя как сэр.

– И что в том плохого, – ответил Хойскар, – так и князь Артем себя ведет по-простому, и это людям нравится.

– Понимаю твои сомнения, Хойскар, но Артему нужно было завоевать сердца и расположение озерных эхейцев, чтобы они за ним пошли. Это было раньше, когда он был одним из вождей, теперь же он создал княжество. Понимаешь? Княжество. И он уже не столь доступен для людей, как раньше. Всякий правитель создает прослойку элиты для того, чтобы отделить себя от простых жителей, это закон правления, Хойскар. И ты должен отличаться от простых сквайров.

– Как-то это все… – скривился Хойскар.

– Это закон, Хойскар, – решительно заявила Мила. – Я канцлер и глава Высшего совета, куда входишь и ты, и мы теперь создаем законы и правила для всех. И всем от этого хорошо. Мы наверху власти и часть правящей системы. Князь правит, мы управляем, а народ богатеет и живет в безопасности. Вот когда один из этих принципов будет нарушен, тогда могут начаться сложности. Но элита для того и нужна, чтобы не допускать нарушения принципов монархии. Мы выстраиваем вертикаль власти, Хойскар. Запоминай: наверху князь, под ним мы, под нами князья, под князьями совет старейшин, под советом – народ. Все четко и целесообразно. Народ, глядя на тебя, должен видеть, что ты отличаешься от них. Ты выше. А что будет, если каждый к тебе, помазаннику Марселона, будет обращаться как к равному? Ничего хорошего, ты и орден распустишь, и авторитет потеряешь, понял?

– Ну, допустим, леди Мила, я это понял, но при чем тут леди Ирена?

– Ты не хочешь взять ее в жены? – в ответ спросила Мила.

– Я и сам не знаю, – Хойскар отвернулся в сторону. – Мне кажется, что своими манерами она меня замучает.

– Это все решаемо: в семье ты господин, но в жизни не будь тираном. Делай так, как считаешь нужным, и слушайся леди Ирену. Я сделаю вот что. Вы побудете вместе, и ты поймешь, какая она. Я назначу ее твоим секретарем. А там сам решишь, подходит она тебе или нет.

Мила очаровательно улыбнулась, и эта улыбка растопила сердце Хойскара.

– Хорошо, леди Мила, я послушаюсь вашего совета, – ответил он.

– Вот и хорошо, Хойскар, а теперь иди, отдыхай и приведи себя в порядок, надень благородное платье…

– У меня его нет, леди Мила, – растерялся Хойскар.

– Я тебе пришлю его, иди в гостевые покои, там служанка поможет тебе совершить омовение и переодеться.

– Что совершить, леди? – Хойскар снова от удивления разинул рот.

– Ну, ты же не сядешь за стол неумытым и прямо с дороги. От тебя не очень хорошо пахнет, Хойскар. Ты мылся за рекой?

– Э-э-э, мылся? Зачем?

– Я так и поняла. И когда вернулся от эхейцев, в баню не сходил?

– Э-э-э, нет…

– Вот и совершишь омовение. Иди, Хойскар, – надавила голосом Мила, и мужчина быстро подчинился ее приказу.

Он вышел, а Мила с усмешкой смотрела ему в спину. «Как легко управлять этими дикарями, – довольно подумала она. – А он мужчина видный», – оценила она стать Хойскара, но быстро отогнала от себя плотское наваждение. Мила закрыла глаза и начала медитировать.

Иногда влияние Мары на ее естество было очень сильным. Ее богиня была женщиной свободных нравов, в отличие от холодной и чопорной сестры, и этот легкий нрав передавался