Молот Солнца: Ветка Нируби - Дейлор Смит

что караван на целые сутки задержался на перевале из-за схода лавины спас им всем жизнь. А может ветви киранского дуба и защитили бы их от зубов ночных ящеров. Но, как бы то ни было, очень скоро они присоединились к каравану, заплатили торговцу Химуса за места в его фургоне, и теперь в относительной безопасности приближались к славному городу Уис-Порту…

Когда мастер Химус заглянул в фургон, они уже допивали вторую бутылку «вилуски» и были изрядно пьяны. Шрам спал, вновь сильно пропотев, однако рана его теперь была обработана целебной мазью чернокожего знахаря, и выглядел он немного лучше. Стафф Ван и Джал негромко пели неторопливую песню о парне, которому любимая изменила с его лучшим другом, а потом лучший друг ее же и зарезал. Ягрр Фру слушал песню и задумчиво правил свой нож о кожаный ремень.

— Подходим к Уис-Порту, — сообщил Химус, в третий раз за последние двое суток. — Уже видны его башни.

— За околком? — с усмешкой уточнил Ягрр Фру, проверяя ногтем острее лезвия.

Химус рассмеялся.

— На это раз — точно! — заявил он. — Можете сами глянуть…

Тогда Ягрр Фру грузно поднялся с сиденья, одной ногой сошел на подножку и посмотрел вдаль поверх открытой дверцы. Теперь из-за стены леса действительно был виден край зубчатой каменной стены и две высокие круглые башни, шпили над которыми венчались большими треугольными флагами, трепещущими на ветру. В воздухе отчетливо чувствовался запах моря.

Караван входил в славный город Уис-Порт.

Глава 22

На пути им то и дело попадались странные грязно-желтые коконы разных форм и размеров. Наиболее мелкий из них был не больше собаки и представлял собой сильно вытянутое яйцо высотой до колена. Зато самый большой доставал лошадям почти до брюха, был кривобоким и вообще — каким-то неправильным.

Поверхность этих коконов была мутной и склизкой — Ру поняла это, когда, наклонившись прямо на лошади, прикоснулась к ней ладошкой. Она так и приклеилась к этой слизи, и поторопилась одернуть руку, брезгливо счищая с нее о штаны липкие потеки.

— Будь осторожна, — посоветовал Крас, остановив своего скакуна рядом с коконом. — Арахнусы делают их из своей слюны, а она у них очень едкая…

Соскочив с лошади, Ру почти вплотную приблизила лицо к кокону, пытаясь заглянуть внутрь него. Даже ладонью солнце прикрыла, чтобы не отсвечивало. Сначала она ничего не увидела — сплошная муть внутри — а потом вдруг так и отпрянула. Изнутри, из глубины этого кокона, на нее смотрел глаз! Был он зеленый с черным продолговатым зрачком и явно принадлежал какому-то ящеру, который сейчас находился внутри этого кокона. И был он еще жив — это Ру поняла по тому, что глаза этот в какой-то момент вдруг протяжно мигнул.

— Там ящер, — сообщила она Красу, взглянув на него с удивлением. — Он еще жив!

Крас кивнул.

— Это не надолго, — сказал он. — Сейчас он просто парализован ядом, и все его жизненные процессы замедлились в несколько раз. Но пройдет еще несколько часов, и он попросту задохнется.

Хозяин Йон тоже соскочил со своей лошади и подошел к Ру. Почти прижал лицо к кокону, пытаясь рассмотреть то, что находится внутри. Потыкал пальцем, брезгливо посмотрел на протянувшуюся к пальцу слизь.

— А-а-а! — заорал вдруг Кэндер Фогг.

Хозяин Йон и Ру с проклятьями отпрыгнули от кокона. Пастух захохотал, довольный произведенным эффектом.

— Придурок! — закричала Ру. — Ты напугал меня!

Быстро нагнувшись, она подхватила горсть земли и бросила ее в пастуха. Продолжая неприлично ржать, тот закрыл лицо руками. И тогда хозяин Йон подкинул в руке топор, размахнулся и самым кончиком лезвия вскользь ударил прямо по кокону.

Тот сразу же раскрылся, наружу потекла густая жидкость, стенки его обмякли. Внутри, как птенец в яйце, лежал средних размеров ящер — дейноних, видимо, если судить по пестрому гребню на макушке. Но рассмотреть его во всех подробностях не представлялось возможным — до того обильно он был измазан слизью.

Размахнувшись еще раз, хозяин Йон отсек ему голову одним ударом. Кэндер Фогг сразу же перестал смеяться.

— Наигрались? — хмуро спросил Крас. — Может быть мы все-таки двинемся дальше, или будем дожидаться, пока сюда вернутся арахнусы и сделают с нами то же самое?

Хозяин Йон вытер топор о траву и неторопливо забрался на свою лошадь. «Лакудро дермино…» — пробормотал он, покашиваясь на пастуха.

— Это он так ругается, — негромко сообщила Лата. — Если перевести на наш язык, то получится что-то вроде «глупый сын непутевой матери»…

— Примерно так я и подумал, — сказал метентар.

Ру между тем запрыгнула в седло, боком подпятила лошадь к пастуху и отвесила ему увесистый подзатыльник. Пастух вжал голову в плечи.

— Это была шутка! — воскликнул он. — Господин Муун, она шуток не понимает!

— За шутки здесь вспарывают животы… Видишь, сколько таких коконов раскидано повсюду? Очень скоро ты можешь оказаться в таком же. И тогда ты будешь мечтать о том, чтобы с тобой обошлись также, как хозяин Йон с этим дейнонихом…

— Но я не стану! — объявил хозяин Йон.

— Но он не станет, — согласился Крас. — Глупый ты сын непутевой матери… И тогда тебе останется только ждать, пока арахнус вернется за тобой и употребит тебя на завтрак… А может быть и на ужин — это уж как выйдет.

— А мы в это время будем сидеть в таверне в форте Ли-Сони, есть стейки с кровью и пить горячий «уилутин» с пирожными, — пообещала Ру. — Но про тебя мы к тому моменту уже забудем.

Кэндер Фогг так и сошел с лица, на него жалко было смотреть.

— Не забывайте меня! — чуть не плача попросил он. — Не забывайте, ладно? Обещаю, я больше никогда не буду шутить!

— Посмотрим… — Крас тронул скакуна с места. — Глупый сын непутевой матери… А теперь — все за мной! Кто хочет жить, разумеется… Кто не хочет — может оставаться здесь…

Они пустились вскачь, направляясь немного правее вулкана Кладу-Фуон, который уже был не просто дымящимся пиком на горизонте. Теперь он превратился в громадный синий конус с белой вершиной, цепляющей низкие облака, которые насыщались, как казалось, струей серого дыма, исходящей из недр вулкана.

Форт, находящийся немного правее, еще не был виден, но он несомненно был где-то