Юлия Рыженкова - Мелкий Дозор (сборник)

Грязная и перепуганная, я куталась в теплый клетчатый плед, прихлебывала матэ из термоса и думала о Нем. Романтичненько!

Романтика усилилась, когда из соседней могилы раздался вопль:

– Я чую кровь!

Я схватилась за рану. Пытаясь выбраться, я разодрала руку так сильно, что ее пришлось бинтовать колготками.

Из отверстия в стене невыносимо пахну́ло смрадом.

Дрожащими пальцами я включила подсветку на телефоне. Из дыры ко мне тянулась рука.

Я уронила аппарат. Мысли путались в голове. Войти ко мне вампир не сможет, но как же страшно он рычит…

– Порву тебя на куски!

Ох. Дай ему волю – порвет, как пить дать порвет.

Осинин был прав, заперев меня здесь с утра. Я успела накрутить себя до предела, отпаниковать, успокоиться и продумать все варианты.

Теперь я могла вдохнуть глубоко и понять, что в голосе вампира звучит не только гнев, но и… страх?

Хм. Я боюсь вампира Перова, шастающего по моим снам. Боюсь смерти. Просто боюсь. А чего боится он, бессмертный и всесильный? Какой у него там уровень – не меньше второго однозначно. Так, может, настоящая опасность еще хуже? Может, я страшусь чего-то не того?

– Чего вы боитесь, Филипп? – крикнула я почти не дрожащим голосом.

Помирать – так с музыкой.

В ответ раздался презрительный всхрип. И удар. Шум. Бешеный шум и страшный крик. Перов пытался выйти из спальни – и не мог.

– Почему? – не понимал он.

– Ну… полагаю, Осинин меня подстраховал.

– Что?

– Понимаете, мне нужно было поговорить с вами… Нет, не нужно, только найти, но это уже не важно… Я наняла джампира Осинина, очень хорошего, – мое бормотание звучало как полный бред.

– Так это не они… Так это тыыыы?!

Мне показалось, когда Перов услышал про джампира, в его голосе появилось облегчение.

А вот завоняло еще сильнее.

Казалось, сейчас вампир целиком просочится сквозь дырку и заполнит мою могилу своим раздувшимся зловонным телом.

Но я уже не боялась. В какой-то момент страх достигает критической массы, и, когда доходит до этого, ты умираешь. Или – живешь дальше. Мне было так плохо, что я обрела бесстрашие. Если я переживу эту ночь, я не буду бояться вообще ничего и никогда.

– Я убью тебя, стерва! Разорву тебя пополам! Я тебя уничтожу! – кричали за стеной.

А у меня уже были силы склочно ответить:

– Вы не были в этой могиле, это точно, «вампирского следа» нет. А я вас сюда не приглашаю.

Мне было уже нечего бояться и стало на все плевать.

Убьет – значит убьет. Сколько можно трусить.

Вампир бушевал, орал, бился о стены, а я сделала музыку в плеере погромче.

Не понимала в тексте ни слова, конечно.

Когда вампир утих, сняла наушники и услышала:

– И что теперь? Ты заказала меня убить?

– Нет, вы что, я сотрудник Ночного Дозора! Практикантка… не важно. Только найти. Вы напали на меня во время рейда и должны понести наказание!

– Что? Ты меня не испугалась? Я старше тебя на несколько веков и сильнее раз в тысячу.

– Очень испугалась. Но когда страшно, надо идти навстречу страху… мне так кажется.

Больше вампир не сказал мне ни слова. А я – ему. Вот и поговорили.

Судя по цифрам на экране телефона, наступило утро. Осинин не пришел.

Я выключила бесполезный гаджет: связи не было по-прежнему, а аккумулятор стоило поберечь.

Вампиру не спалось. Он даже решил снизойти до беседы:

– Что будет потом?

– Придет Осинин и выпустит нас…

– Когда?

– Когда-нибудь. Наверное.

В моем голосе не было уверенности. Скорее всего никто не придет и никто не найдет нас. Сумасшедший джампир мог запутать мои следы так, что даже Кеша обнаружит их лишь через год. Чтобы отвлечься от нехороших мыслей, я спросила:

– Филипп, почему вы действительно не уехали? Почему вы до сих пор тут?

– Здесь безопасно. Большой город, – туманно ответил Перов.

– Но мы же вас нашли!

– Вы – нашли. А они – нет.

– Кто они?

– Не важно. Слушай свой плеер.

Я хотела есть, я хотела в туалет, я хотела, чтобы кто-нибудь сжал мою ладонь – и не для того, чтобы затем ее оторвать. Где же ты, Осинин? За что ты так со мной?

Теплилась надежда, что Кеша все же сообразит, как меня найти. Да, я хотела поговорить с вампиром и перестать его бояться. Но я не хотела умереть рядом с ним!

Ну, Кешенька, напрягись. Это же нетрудно!

В десять утра Иной третьего уровня Иннокентий Кат обнаружил на своем столе записку: «Я взяла отгул или несколько. Целую, Маша». Подпись, число, отпечаток сиреневой помады. Разноцветный, сияющий след от ауры: когда подчиненная выводила эти строки, ей было весело и драйвово.

– Чтоб ее! Очень вовремя. Уволю заразу!

Кеша превратился в кота – как делал всегда, когда нервничал, – и сам себе ответил:

– Она будет только рада.

Опять стал человеком и пригрозил:

– Ну уж нет, не уволю! Я ей такое устрою!

И резюмировал снова в теле кота:

– Бедная девочка, у нее стресс. Пусть отдохнет.

Интересно, где Машка сейчас? И с кем?

Но искать ее Кеша не стал. Неэтично это: практикантка заслужила право на отдых. И вообще сам же ее заставлял съездить куда-нибудь. Ну и вот. Ну и пусть.

На плеере замигала батарейка: заряд подошел к концу. А обещали восемнадцать часов бесперебойной работы. Почему все вокруг врут?..

Вампир в соседней могиле тоже проснулся.

– Ну что, Осинин твой не приходил?

– Нет.

– Сколько человек может выдержать без еды?

– У меня есть немного, на неделю хватит, если экономить. Скорее я умру от переохлаждения. А ты?

– А я как раз от голода, если не разрешишь съесть тебя. Не позволишь? Ну, умрем рядышком. Почитать тебе стихи?

– А давай…

Шли третьи сутки. Очень хотелось есть.

– Я бы съела сейчас даже сыра, – призналась я.

– Ты не любишь сыр? – удивился Филипп. – Ненормальная. Я бы ел целыми днями.

– Как тебя зовут на самом деле? Самое первое имя…

– Филипп. Филипп Русло.

– Как ты стал вампиром?

– Разговоры по душам?

– Ага.

Если вы сидите в темной могиле бок о бок с незарегистрированным Темным Иным, готовым вас сожрать, и только заклинание не дает вам умереть от недостатка воздуха, а плеер сдох, это располагает к задушевным разговорам, знаете ли.

– Я родился на Сардинии. Моя семья владела сыроварней.

– Так ты не аристократ? И даже не француз? – удивилась я и сама себя мысленно высекла: ну вот обязательно надо ляпнуть банальность, да? Если вампир с четырехсотлетним стажем, то, конечно, дворянин, а как иначе-то. Впрочем, что хотеть от девочки, инициированной полгода назад. Для других Иных я младенец.

– Нет, но мы были довольно богаты. Особой популярностью пользовался могильный сыр – мы продавали его туристам.

– Как это?

– О, это очень интересно! – Филипп за стенкой оживился. – Сейчас расскажу. У тебя крепкие нервы?

– Я сижу в склепе, разговариваю с вампиром и скоро умру, – мрачно сказала я. – Выдержу уж и твою историю. Валяй.

Фишкой семьи Русло был могильный сыр – червивый Casu Marzu.

Рецепт прост: овечий сыр пекорино протыкают палочками, смоченными в прогорклом оливковом масле. Сырные мухи откладывают в дырочки яички, личинки прогрызают сыр, и он начинает плакать «слезами» lagrima. Деликатес! Мягкий, как густые сливки, ну или… как «Филадельфия». Очень нежный и действует лучше всякой виагры. Острый, ни с чем не сравнимый вкус. Сыр просто горит во рту. Или язык щиплют червячки? В хорошем сыре всегда живые личинки, сырные попрыгунчики.

– На что похоже по вкусу? – мужественно спросила я, стараясь сдерживаться.

– На макароны с сыром. О-о, это настоящая протеиновая «бомба»!

– Мухи – переносчики болезней. – Нет, сдержаться не удалось.

– Да, это удовольствие лишь для экстремалов. Поэтому сыр запрещен и так дорог. Но он очень вкусен, поверь специалисту. Его намазывают на pane carasau – традиционный сардинский хлеб, ополоснутый в воде, и съедают вместе с личинками под бокал красного домашнего вина.

– Бр-р. А почему он называется «могильный»?

– Итальянцы склонны к драматическим эффектам и выдерживают его в склепах. – Я представила, как Филипп разводит руками.

Красивый он все же мужчина… был.

Весной 1614 года юный Филипп пошел проведать сыр и столкнулся в склепе с незнакомцем. Его первая встреча с вампиром была куда менее драматична, чем моя.

Чужак по имени Марко всего лишь попросил сыровара никому не рассказывать о встрече. Филипп пообещал.