Отморозок 6 - Андрей Владимирович Поповский

Фигурки в серых халатах, не взирая на огонь, упрямо лезут наверх занимая наши бывшие позиции. Черт, сколько же их? Надо уходить глубже в горы. Я волоку Беса, а Эдик помогает ковылять раненному Шерхану. Так мы далеко не уйдем. Настигнут. Слышим гул вертолетов. Над нами зависли наши «крокодилы» заполняя долину гулом двигателей. Застываем глядя с надеждой на МИ-24. Чего же они медлят? Формально высота, которую сейчас занимают духи, находится на пакистанской территории. Открывать по ней огонь нельзя. Будет крупный международный скандал. Наш выход на территорию сопредельной страны можно объяснить дракой духов между собой, ведь мы не оставили там никого, кого можно было бы привязать к Союзу. А вот наши вертушки уже фиксируются техническими средствами. Но если они не собьют духов с высоты, нам не пройти дальше. Сейчас мы в укрытии за скалами, но впереди, до спасительных гор, лежит простреливаемое свободное пространство, которое нам просто не дадут пройти. Выкосят всех.

— Пацаны, 002-й на связи, отработайте высоту с «духами»! — Надрываясь охрипшим голосом, орет в микрофон майор. — У меня тут полно раненых. Иначе не уйдем.

— Нельзя! — Слышится в ответ — Не имеем права. Госграница.

— Пацаны, родные, помогите! Иначе нам всем тут каюк, — не сдаваясь давит майор.

— Не имеем права! — Слышится в ответ.

Рация летунов отключается и вертушки почти сразу же открывают ураганный огонь по высоте с укрепляющимися там «духами». Там сейчас просто ад.

— Пошли, пошли! Быстрее! Уходим! — Подгоняет нас майор буквально просветлев запачканным в пыли лицом с грязными потеками от струек пота.— Пока вертушки их кромсают, нужно уйти дальше в горы.

Мы все понимаем, что сейчас произошло. Все переговоры в эфире записываются. За невыполнение приказа о госгранице и открытие огня по территории Пакистана, летчикам может грозить трибунал. Командир летунов специально, под запись, дал нашему майору отказ в поддержке, а потом выключив рацию, открыл огонь. Спасибо вам, пацаны!

Глава 12

Чистое, без единого облачка, звездное небо над головой. Сваренная из стальных прутков решетка, отделяет меня от неба и звезд. Интересно, это я за решеткой, или небо и звезды? Вопрос, конечно, интересный. Это, с какой стороны посмотреть. Мне, сидящему в яме, кажется что звезды, а им равнодушно пялящимся на меня сверху, наверное, кажется, что за решеткой сижу именно я.

Размер моего узилища — четыре шага в длину и три в ширину, высота около четырех метров. Застарелый запах мочи из угла. Хорошо, что свежий холодный воздух свободно проникает через широкие квадраты стальных прутьев. Несмотря на то, что сегодня уже четвертое апреля, ночи в горах, еще довольно прохладные, тем более, если ты находишься в яме выдолбленной в скальном грунте. Прислоняюсь спиной к холодному камню, закрываю глаза и медленно прокручиваю в памяти события последних двух недель.

* * *

Из крайнего рейда в район кишлака Карера, мы вернулись полностью выполнив поставленную командованием задачу. Укрепленный район был уничтожен, сооружения и захваченное у моджахедов вооружение — взорваны. Было задвухсочено до трехсот «духов». Наши потери составили двенадцать человек убитыми и чуть более трех десятков раненных. Среди «трехсотых», к сожалению, оказались и двое членов нашей команды Бес и Шерхан. Всех серьезно раненных, на следующий день после возвращения на базу, вывезли в Джелалабад. Мы с Эдиком успели попрощаться с нашими боевыми товарищами, пожелав им легкого пути и скорейшего выздоровления. Бес, с трудом приподнявшись с койки, на прощанье по-дружески ткнул меня кулаком в плечо.

— Давай, Отморозок, покажи им, что такое советский спецназ. Я в тебя верю. По началу, видя редкий пух на твоих румяных щеках, который ты по недоразумению зовешь щетиной, я признаться, сомневался, что ты вообще сюда доберешься, но узнав получше, понял, что ты настоящий и реально крутой. Нам с Шерханом не повезло нарваться на пули, зато у вас с Горцем, есть все шансы стать настоящими героями.

— Держитесь пацаны. — Улыбнулся бледный Шерхан и, понизив голос, добавил — Жаль, что так вышло, очень хотелось пройти вместе до конца. Вы тут берегите себя и удачи вам.

Вот так мы и остались с Эдиком одни. Приятно, что парни в нас верят, хотя насчет редкого пуха на щеках было реально обидно, ну это по Юркиному разумению. Мне, как мужику опытному, возможность бриться раз в два-три дня, весьма на руку.

На следующее утро после отбытия раненых, нас вместе вызвали в штаб. В помещении, куда мы вошли уже находились Виктор Петрович и оба майора: Быков и Корнеев.

— Садитесь товарищи, — выслушав наше приветствие кивнул Викин дед, сидящий во главе стола. Он дождался пока мы с Эдиком расположимся на стульях и оглядев всех собравшихся продолжил. — Ну что же, настало время довести до вас суть задуманной операции. Примерно в сорока километрах от афгано-пакистанской границы, в поселке Бадабер находится крупный лагерь беженцев, скрывающихся от «советских оккупантов». В лагере находятся: женщины, старики и дети, но все это лишь прикрытие для существования «Центра подготовки боевиков имени Халида ибн Валида»— самого крупного лагеря для подготовки боевиков на территории Пакистана. Одновременно там проходит подготовку более трехсот моджахедов. Сам лагерь находится в крепости и заправляют там всем американские инструктора, под прикрытием пакистанского спецназа SSG. Там же в крепости расположены крупные склады оружия производства: Китая, США и некоторых европейских стран. По сведениям из достоверных источников в лагере, в настоящее время, содержатся более пятнадцати наших пленных солдат и офицеров, и около сорока пленных военнослужащих афганской народной армии и Царандоя. Все военнопленные живут в ужасающих условиях и используются для тяжелых работ. Кроме того, среди них ведется работа по склонению их к предательству Родины и переходу на сторону противника. Руководством страны, принято решение подсветить для мирового сообщества участие Пакистана в незаконных актах подготовки моджахедов, вооружения бандформирований, организации террористических вылазок и содержания в лагере советских военнопленных. Подобная активность, делает Пакистан участником идущей в Афганистане войны со всеми соответствующими выводами и последствиями.

Генерал остановился и обвел присутствующих многозначительным взглядом, оценивая, насколько все поняли вышеизложенное. Никто ни одним словом, ни жестом не показал, что есть вопросы. Я читал материалы о Бадабере наряду с другими материалами о наших убитых и плененных