"Фантастика 2025-135". Компиляция. Книги 1-25 - Елена Звездная

— В ванной… эм… тяжелая и упорная работа по возврату эротических кредитов. Надеюсь, ты оценила мои старания?

— Саша, — я затаила дыхание, едва он пробрался к краю белья и теперь вовсю изучал тактильные ощущения от кружев, — а давай я оценю завтрак, а?

Меня молча развернули, вынуждая взглянуть в затуманенные от страсти сине-серые глаза, и склоняясь к моим губам, Стужев хрипло прошептал:

— Ритусь, ты меня с ума сводишь.

— Слушай, Стужев, это вообще уже не смешно! — заорала я.

— Маргош, — на меня так обиженно посмотрели, что мне стало стыдно. Этот гад только того и ждал, чтобы, убив дорогущее белье одним движением, коварно прошептать: — А кто тут смеется?

* * *

Сижу и злюсь. Реально злюсь. Заискивающие взгляды, тирамису собственно кощеевского приготовления, маскирующееся под «Графские развалины», чашечка чаю, нежные поцелуи и обещания больше до обеда ни-ни — не действуют.

— Стужев, ты маньяк! — в сердцах выдала я.

— Маргошик, это не я, это все платье, — хоть бы врать научился, гад.

— Злодей озабоченный! — не унималась я.

— Злодейски озабоченный? — посмеиваясь, переспросил Князь.

Молча и хмуро смотрю на некоторых. У некоторых ни капли раскаяния, зато убойное оправдание имеется:

— Рит, — Стужев подался вперед, накрыл ладонью мои нервно постукивающие пальцы, — у нас, кстати, медовый месяц, мы вообще, по идее, не должны из постели вылезать.

Весомый аргумент, да. Я молча отдернула руку и отвернулась.

Кое-кто плавно поднялся, обошел стол, развернул мой стул, сел передо мной на корточках и сидит, сволочь, и улыбается! Появилось непреодолимое желание пнуть его.

— Ритусь, о моем поганом характере ты знала, — напомнил Кощей-младший.

Даже не смотрю на него.

— Ри-и-и-ит.

Вообще не смотрю. И не буду! Няшка озабоченная.

— Уйду я от тебя, Стужев, злой ты! — не сдержалась в итоге. — И озабоченный! И злой! И…

В двери осторожно постучали. Не поднимаясь, Князь крикнул:

— Входи, Генри!

Скелет приоткрыл дверь, заглянул, после решительно подошел и протянул несколько распечатанных листов. Саша, все так же сидя предо мной, взял, просмотрел, после отослав дворецкого, глянул на меня и предложил:

— Хочешь со мной на разборки?

Хмуро смотрю на него.

— С водяным разобраться нужно, охамел слеганца, — и взгляд на меня такой выжидательный.

Молчу.

— А я тебе мороженое куплю, — начал откровенно искушать Стужев.

Все еще молчу.

— Или колечко с изумрудами и сережки такие же, а? Продолжаю молчать, но уже с трудом пытаюсь сохранить невозмутимый вид и не улыбнуться.

— У тебя взгляд потеплел, значит, простила, — заметила няшка наблюдательная. — Ритусик, ну извини, сорвался.

Вот теперь я на него посмотрела, внимательно. А Стужев, вместо раскаяния, с самой нагло-невинной улыбкой выдал:

— А какой реакции ты ожидала, натянув это платье? Это все равно что вишенка поверх пироженки, и тут уж сыт или не сыт, а все равно хочется.

— Стужев, я не пирожное! — разозлилась окончательно.

— Я знаю, — с самым честным взглядом подтвердил он. — Ты куда как вкуснее, серьезно. — На четко очерченных губах расплывается очередная очень многозначительная улыбочка и уже чуть тише и проникновеннее: — Кстати, я говорил, что ты когда сердишься…

— Сашенька, — я подалась вперед, почти коснувшись носом его носа, — когда я надеваю красивое платье, я хочу услышать про то, какая я красивая! И увидеть в твоих глазах восхищение. Восхищение, понимаешь, а не порчу моего белья и одежды!

Дверь приоткрылась, прекращая монолог оскорбленных и супружеским долгом замученных, влетел Прив с букетом маленьких белых розочек, которые веткой росли. В смысле, с букетом! К которому была прикреплена открытка! Подлетел к Стужеву, передал и мгновенно умчался прочь. Кощей-младший с некоторой осторожностью открыл послание, прочел, просиял и с самым торжественным видом вручил мне цветы. Молча взяла, естественно, сразу потянулась к открытке, открыла, прочла:

«Любимая, прости, я не хотел!»

— Ты-то как раз хотел! — обиженно заявила я, поднеся цветы к лицу и вдыхая аромат.

— Малыш, я тебя всегда хочу, я с этим уже смирился. — Саша рассмеялся, встал и, обойдя стол, вернулся к завтраку.

А я сидела в обнимку с букетом и думала о том, что реально помогает эта идея Генри про цветы и извинятельные послания. Вот только…

— Прив, — позвала я.

Призрак мгновенно влетел в кухню и завис передо мной маленьким облачком.

— У нас опять много букетов? — поинтересовалась я.

— Ага, — не стал он отпираться.

— Опять в гараже? — возмутился Стужев.

— Нет, в подвале, — честно созналось привидение.

Князь скривился.

— Ваше коллекционное вино не пострадает, — мгновенно оправдался призрак.

Усмехнувшись, Саша поинтересовался:

— А что там еще есть из извинятельного?

— Конфеты, мягкие игрушки, украшения, — честность Прива поражала воображение, впрочем, как и предусмотрительность Генри.

Однако Стужев все понял по-своему.

— Я что, настолько плохой? — возмутился он.

— Почему же? — изумилось привидение. — Еще заготовлены подарочные комплекты нижнего белья, шампанское и другие мелочи, входящие в категорию Drachenfutter.

Кощей-младший потрясенно уставился на призрака, а я все же спросила:

— Последнее слово — это что?

— Буквальный перевод «Корм для дракона», — отрапортовала потусторонняя прислуга. — Это общий термин для подарков, преподносимых в том случае, если муж провинился.

Несколько секунд я сидела молча, после чего решила уточнить:

— То есть это я — дракон?!

Саша вдруг резко поднялся и, выдав «Извини, я на минутку», торопливо покинул кухню. Бесполезно! Его хохот я все равно услышала! Привидение тоже, как и шипение Генри на тему: «Прив, ты идиот».

Призрак хотел вылететь, но подумал и остался.

— Правильно, со мной безопаснее.

— Угу, — признало привидение.

Угрюмая я от расстройства съела все приготовленное мне Стужевым подобие тирамису. Несмотря на вид, на вкус было очень даже оригинально, мне понравилось. И чай, уже холодный, тоже оказался вполне даже ничего, и руки, скользнувшие по моим плечам, не такие уж и плохие, если честно.

— Я позвонил Ольге, помнишь ту вампиршу? Тебе сейчас все привезут, Ритусь, включая точно такое же платье.

Запрокинув голову, посмотрела на нависшего надо мной Князя и поинтересовалась:

— А с чего это Ольга будет тратить свое время на очередной…

— Потому что она мне обязана жизнью обоих сыновей, — спокойно перебил меня Стужев. — И поверь, для нее предпочтительнее бегать по магазинам, чем заниматься подготовкой к похоронам.

Он вновь сел на свое место и вернулся к завтраку, тоже уже остывшему. А я тихо спросила:

— Это связано с кланом Спящих? С теми, с которыми ты по телефону тогда говорил, да?

— Да, — просто ответил он.

И вдруг перестал есть и посмотрел невидящим взглядом куда-то в стол.

— Са-а-аш, — я подалась вперед, — что-то случилось?

Промолчал.

— С вампирами что-то? — встревожилась я.

Грустный взгляд