Там, где кончается степь - Алексей Пинчук

И даже больше, чем ты думаешь. Девчонки все про вас рассказали.

– Ну вот… – кивнул я. – Там же не только минусы были. У меня в руках магия была как пластилин, я лепил из нее что хочешь.

– И при этом стремительно молодел… – покачал головой Леха. – И сейчас что? Грудничком до цели долетишь?

– Не должен, – мотнул головой я, наблюдая, как волшебные искры со всей округи собираются вокруг меня и впитываются в кожу. – Моложе уже не стану, но организм будет стремительно дохнуть. Что-то типа волшебного рака. Хотя, по моим расчетам, на сутки меня еще должно хватить…

– Ой, дурак… – протянул Леха, качая головой, но дальше спорить не стал. – Хотя… Может, ты и прав.

– Командир всегда прав! – оскалился я, чувствуя, как в голове начинает слегка шуметь, как после водки. – Если командир неправ, смотри пункт первый! Только это…

– Что? – настороженно глядя на меня, произнес Леха.

– Ты меня до места доведи, а когда я шум подниму, наших под шумок освободи и вытащи, – вздохнув, высказал я неприятные для друга слова. – Желательно всех, но если не получится, то бери наших и улетай.

– Это ты, значит, там воевать будешь, а я, как крыса, бежать? – вызверился Леха, прошипев мне прямо в лицо. – А ты не охренел ли, часом?

– Ой, не начинай! – отмахнулся я. – Включи мозг! Они или обдолбанные, или связанные будут, так что будешь их своим телом прикрывать, даже не надейся, что я все сам сделаю. Только отвлеку, а основная работа на тебе. И смотри мне, облажаешься – с того света приду и спрошу.

Чувствуя, что меня начинает слегка заносить, я заткнулся и уставился вдаль, по ходу движения. Леха тоже молчал, перевешивая на себя патронташ и распихивая по карманам патроны.

Небо вокруг стремительно темнело, и вскоре мы уже практически не видели землю, летя лишь по показаниям компаса и надеясь, что не промахнемся.

– Огни!

Костры мы заметили практически одновременно, и судя по всему, их только начинали разжигать, задержавшись в этот раз с ночевкой.

– Часа полтора лететь, – прикинул опытным взглядом Леха. – Тебе готовиться надо?

– Да фиг его знает… – проворчал я и для пробы создал в руке диск, а потом растянул его в ширину, на манер щита. – Вроде получается все.

– Выключи, твою за ногу! – вдруг рявкнул Леха и, злобно глянув на разрезанный борт корзины, к счастью, не по всей длине, проворчал: – На земле потренируешься.

– Да не надо тренироваться, – поморщился я. На самом деле щит получился словно сам собой, без всяких усилий, и самое главное, я чувствовал, что он не потратил и сотой части накачанной в меня магии. – Все получится, нам бы только долететь…

– А куда мы денемся? – буркнул Леха и, вздохнув, добавил: – Если, конечно, ты колдовать больше не будешь…

Аэростат посадили в паре километров от лагеря степняков, из расчета, что ближе нельзя, услышат, а дальше незачем, пленники могут и не добежать. Конечно, мы планировали спасти всех землян… Точнее надеялись, честно говоря. Но понимали, что случиться может все что угодно, а транспорт, способный унести до безопасного места всю нашу группу, – это сила. А уж потом можно и за новой партией вернуться или с воздуха поддержать в крайнем случае. Но это уже так, из мечтаний неисправимого оптимиста…

– Готов? – с сомнением поглядев на меня, спросил Леха.

– Как пионер! – криво ухмыльнулся я и, прикрыв глаза, попытался сосредоточиться. Получалось откровенно плохо, как после хорошей порции алкоголя, такой, когда стоять сам еще можешь, но не очень понимаешь – зачем. А потом, действуя по наитию, я направил волну магии в голову, и в мозгах словно дернули какой-то рубильник, проясняя сознание.

Темнота вдруг стала вполне себе осязаемой, при желании я мог разглядеть каждую травинку у себя под ногами, а сознание было кристально ясным, без всякой мути. И вместе с тем я вдруг словно часы внутри себя ощутил, медленно отсчитывающие отпущенное мне время.

– Вот теперь точно готов, – проговорил я, не узнавая свой голос, звучавший словно издалека. – Идем, чего встал?

И мы пошли…

Глава 24

Лагерь степняки оборудовали, скажем так, странно, как по мне. Нет, то, что телегами с добром огородили один из краев, посреди них разместив пленников, я еще понял. Хотя сам бы разместил пленников в центре. Ну и что, что воняют, зато сбежать труднее. Но это ладно. А вот почему весь лагерь обнесли кострами по всему периметру? Не видят же ни фига за пределами костров?

При этом в центре разместили низкие походные шатры, в которых, как я понял, спала основная часть степняков, и лишь молодежь лежала на улице, на попонах.

Впрочем, возможно, людей здесь не боялись и это была своеобразная защита от ночных хищников? Хотя плевать. Нет, не на хищников, те-то как раз меня изрядно напрягали, благо вместе с заражением магией я приобрел и способность видеть в темноте. Поздновато, правда, но лучше поздно, чем никогда. И как раз я хорошо видел голодные глаза твари, лежащей на вершине холма, совсем рядом с лагерем степняков. Настолько хорошо видел, что мог бы подстрелить ее прямо в один из этих голодных глаз, если бы не опасался шуметь. Ну ладно… Не только поэтому. Леха вовремя заметил, как я тяну из кобуры револьвер, и выдернул у меня из рук оружие. Что уж говорить, адекватности во мне в этот момент было маловато… Меньше даже, чем обычно.

С Лехой общались жестами, стараясь даже не шептать. Я вел напарника за руку, старательно обходя все неровности, и было это дело не быстрое, но уже к середине ночи мы лежали рядом с лагерем, неподалеку от круга телег, внутри которого дрыхли без задних ног уставшие бежать за обозом пленники.

Наших я увидел сразу, хотя выглядели они не лучшим образом, если честно. Побитые, грязные, с перевязками из обычных тряпок.

Но при этом практически все, кто оставался на заставе, были здесь, даже студенты. Не хватало, конечно, кого-то, но кого именно, я так и не понял. Или не знал. Все же за время, проведенное с вояками, познакомиться успел только с группой Мороза.

Сам Мороз, судя по внешнему виду, сопротивлялся и в плен сдаваться явно не хотел. А потому сейчас сидел, прислонившись к тележному колесу, всем своим видом напоминая жертву гопников в подворотне. Как говорится, голова обвязана, кровь на рукаве… В смысле, рукава нет, а рука явно сломана и зафиксирована шиной из веток и тряпки.

Охраняли пленников сразу четверо часовых, сидящих спиной к