Некромант на страже человечества. Том 7 - Никита Клеванский

В принципе, нормальная схема. Но скольких же родственников прежнего правителя вычислили и убили за последние годы, что даже столь сильно разбавленная кровь имеет шансы на престолонаследование?

Вторым к Антранауну вышла женщина из рода Север, облаченная в черные траурные одеяния и шляпку с вуалью. Однако, она не протянула руку для укола, а подтолкнула вперед заплаканного мальчика лет четырех. Судя по всему, в ночном налете они потеряли кого-то близкого и теперь скорбели о его смерти.

Ребенок еще даже не проходил Церемонию Пробуждения, а потому не начал практиковаться с Межмировой Энергией, но иглой все равно воспользовался де Каменье, после чего передал ее старцу. Тот точно так же вдохнул испаренную кровь, сосредоточился и изрек:

— Старший сын четвероюродного брата племянницы почившего императора по материнской линии…

На лицах члена рода Весна начали расцветать надменные улыбки, но оказалось, что Хранитель Знаний еще не закончил.

— … а также старший сын двоюродной сестры племянницы почившего императора по линии отца.

Я во всех этих терминах и хитросплетениях родовых связей разбирался слабо. А если точнее, то никак. Я понял лишь, что прижимавшийся сейчас к ноге матери ребенок являлся результатом пересечения сразу двух ветвей, связанных с правящей семьей. Возможно даже кровосмесительным пересечением. Не исключено, что намеренным.

Ведь за столько лет безвластия вполне можно было специально найти двух не имеющих практически никаких шансов наследников, чтобы в их отпрыске получить более пригодную таких целей марионетку.

А может я себе это все надумал.

Но, судя по завядшим улыбкам Весны и их кандидата, а также по удивленным охам и ахам из зала, Север только что вырвался вперед.

— Тишина! — крикнул Христофор, не дав начаться волнениям. — Мы почти закончили. — его, похоже, результат второй проверки особо не впечатлил. — Прошу выйти претендента от третьей фракции. И если вы сейчас снова, как всегда, скажете, что он надежно спрятан, и не покажется, то…

— Я покажусь! — перебив его, из группы людей на всеобщее обозрение выскочил молодой человек лет двадцати пяти на вид.

И мое сердце невольно пропустило удар. Настолько он был похож на моего отца в тот миг, когда я его впервые увидел. В день моего рождения в новом теле. Те же волевые скулы, те же смеющиеся глаза с ранними морщинками, тот же взъерошенный ершик волос. Только рыжих, а не черных. Ну и шрамов, конечно, я не обнаружил.

Все-таки это был не Жакер.

Но кто?

Помнится, Уман упоминал, что с людьми, припоминающими внешне моих родителей, замечали ребенка. Это он? Но почему он выглядит старше меня?

Поразительное сходство не ускользнуло и от Энн с Леушем. Оба недоуменно хлопали глазами. А вот Фил хмурился, не понимая нашей реакции. За время своих скитаний он забыл лица наших родителей. И если маму он еще худо-бедно вспомнил, то узнать отца в ком-то другом не сумел.

— Какая-то магия? — вполголоса спросила Анна.

— Не похоже. — ответил я, изо всех сил высматривая частицы силы и сплетенные из них чары.

— Никакой магии. И никаких подделок. — уверенным тоном произнес Громослав. — Мэтр Родион их за версту чует. Он бы не дал себя обмануть. Потому и подходит так хорошо на эту роль.

— Как видите, все на месте. — с легкими нотками превосходства, заявил мужчина с волчьими чертами, поправлявший ранее платок на голове моей матери. — Прошу, приступайте к процедуре. Кай к ней готов. Как и к короне.

Подобное высказывание вселило тревогу в сердца Северян, ведь они больше ни на что повлиять не могли, но и активных действий с их стороны тоже не последовало. Не перед лицом элитных гвардейцев с их предводителем во главе. И уж точно не до оглашения результата теста.

Вновь де Каменье взялся за иглу, а после процедуры передал ее Антранауну. А тот уже через пару секунд торжественно провозгласил:

— Старший сын дочери почившего императора. И его прямой внук!

Мгновение ошалелой тишины сменилось громогласным ревом сотен голосов, кричавших все подряд от оскорблений до здравниц. Я будто снова вернулся на стадион Ижмарила, а не стоял посреди знати, представлявшей собой высший свет людской столицы. Бешеными псами они лаяли друг на друга, брызжа слюной, и разве что в глотки соседям не вцепились. И то пока что. Но кое-кто оказался уже на полу, и это явно было лишь начало.

— ТИШИНА!!! — проревел Христофор и с такой силой ударил мечом об щит, что даже у меня в ушах зазвенело. Некоторые же из людей, особо не продвинувшихся по лестнице в развития, вовсе потеряли сознание.

Но зато своего распорядитель добился. В зале действительно стало тихо.

— Ошибки быть не может, Мэтр? — обратился к старику де Каменье, убрав оружие назад в кольцо.

— Исключено. — покачал головой Хранитель Знаний. — Со своим улучшенным умением я вижу кровные связи так же явно, как вас.

— Но у императора не было наследников! — выкрикнул молчавший до сих пор глава рода Весна. — Это все знают!

— Именно! — подхватил глава рода Север. — Он не оставил после себя ни одного мальчика. А о дочерях вообще речи не шло.

Поддержали их и прочие. Разве что в этот раз не настолько яростно.

— Что думаешь? — спросила у меня Энн.

Непривычно было видеть ее настолько хмурой. Моя сестра обычно делала, а потом думала, но в этот раз, похоже, решила изменить своим правилам. И зашла в тупик.

— Пока не знаю. — коротко бросил я. — Но будь наготове.

— Это я могу.

В голове у меня и в самом деле роилась такая куча мыслей, что должны были уже из ушей полезть и клочками свалиться на плечи. «Кто», «почему», «зачем», «как» и сотни других вопросов буквально дрались за право первыми пройти на рассмотрение высшей инстанцией, а между ними бродили теории заговора и иные идеи, изобретенные мной со дня падения Дальнего Крутолуга.

По примеру начальника императорской стражи я прикрикнул на них, чтобы угомонились и не мешали слушать Антранауна. Тот как раз открыл рот для объяснений.

— Дочь у императора была. — прошелестел старик ко всеобщему удивлению. — Ее появление держалось в тайне. А когда на индивидуальной Церемонии Пробуждения выяснилось, что она получила умение Писарь, Его Величество Петр Октавий приказал всем забыть о ее существовании. Умение редкое,