А отличники сдохли первыми... (Часть 4) - Рик Рентон

— я подождал, пока они присоединяться к нашим посиделкам и продолжил. — Расскажи подробнее про Балаково. Что нас там ждёт?

— Ну... Вы учтите, что я оттуда ещё в марте свинтила. Уже два месяца прошло... Даже больше, наверное... — Снова подсев к котелку, Настя помешала своё произведение кулинарного искусства и осторожно попробовала дымящийся бульон. — Вроде норм по соли... Если чё, сами досолите... Алинк, а, Алинк? Притащи вон оттуда плошки. И ложки тоже там сбоку, увидишь. А то бабоньки-то наши совсем ухайдокались, поди...

Вспотевшие амазонки расселись вокруг костра, сняв с плеч оружие. Все очень разные — одна низенькая брюнетка, другая наоборот — светло-русая. И чуть ли не с меня ростом. Третья подопечная Альфы — смуглая азиатка среднего роста — наверное, была родом из Казахстана. Четвёрка девчонок с самого утра старалась держаться в полном соответствии манерам своей командирши — максимально холодно и сосредоточенно. Но сейчас и они тоже поддались чарам атмосферы вечера, наполненной красками заката, тихим плеском воды, потрескиванием угольков и аппетитным запахом настиной ухи. Даже Альфа-один, высвободив ноги из тяжёлых армейских ботинок и протянув их к огню, немного изменилась в лице, глядя на небольшие язычки пламени под котелком. Насупленный лоб смягчился, а уголки пухлых губ немного дёрнулись вверх, когда девушка пошевелила пальцами, чувствуя жар от углей. Она будто бы вспомнила какой-то похожий момент из своей прошлой жизни. Которой жила до того, как ей пришлось возглавить молодую армию возрождающегося государства.

— Сушите ноги. А то запреете. И мозоли будут. — Все три девчонки с готовностью последовали её примеру. И, когда амазонки освободились от тяжёлой обуви, на всех трёх вспотевших мордашках тут же образовалось точно такое же блаженное выражение. И три пары ножек принялись активно шевелить миниатюрными пальчиками. Меня здесь уже давно никто не стеснялся.

— Так значит, чего вам рассказать-то... — Настя приняла у Алины принесённые плошки и начала разливать уху. — Я так поняла, что как только лёд встал, начали крошиться дамбы вокруг судоходного канала и ГЭС. Там вообще как... С правого берега плотина мощная — такую и за сто лет не размыть. А вот тот конец ГЭС, что к городу подходит, на левый берег — он пожиже...

Закончив с раздачей, Настя вернулась на своё место и придвинула упаковку пива к девчонкам:

— Угощаю, бабоньки! За вашу службу. За то что даёте мне тут пожить спокойно.

Амазонки нерешительно переглянулись и вопросительно посмотрели на командира. Та спокойно кивнула:

— По одной. — И тоже дотянулась до упаковки, выудив банку для себя. — Остров, который отделялся от города судоходным каналом, весь ушёл под воду. Мы туда плавали на разведку пару раз. Второй раз под обстрел попали со стороны плотины. И больше пока не совались. В Вольске и без того забот хватало...

— Ф-ф-ф-ф... А Вольск рядом с Балаково? — Алина с нетерпением ждала, когда рыбный суп в плошке хоть немного остынет, время от времени дуя на ароматный парящий бульон.

— Двадцать километров — и по воде и по суше одинаково. — Альфа-один ловко открыла банку одной рукой, принимая второй свою порцию супа. — Ближе всего плыть по Девушкиной воложке...

Алина чуть не прыснула пивом со смеху:

— Девушкиной воложке?! Что это? Смешно звучит! И очень мило...

Амазонка равнодушно пожала плечами:

— Это так называется протока от Вольска до Балаково. Хотя тяжёлые суда обычно ходят по Балаковскому рукаву. Основной фарватер там. Но через него дольше. И течение там сильнее.

— Хм... Всё равно мило... Девушкина воложка... — Алина повторила название протоки, смакуя словосочетание. Похоже, она начинала понемногу хмелеть. — Забавно...

— А ещё от цементного завода до ГЭС прямая железнодорожная ветка идёт. — Равнодушно продолжила своё повествование Альфа. — Там тоже разок скатались на дрезине, чисто проверить. Она вся пустая, без составов. Но близко к ГЭС уже не подъезжали. Там, скорее всего, тоже всё под обстрелом. Во всяком случае, я бы так и сделала.

— Так вы там на заводе базируетесь? — Прикончив свою банку, я швырнул её в костёр. — А чё не в академии?

— Академия слишком пострадала в ходе... В ходе наведения порядка. — Лицо амазонки снова стало насупленным. — Там нельзя было оставаться. А на заводе есть всё что нужно — там, практически, небольшой городок за забором. Запас еды в столовке и детском саду. Даже клиника своя есть. К воде близко. В карьере родники кое-где пробиваются. Профильтровать, прокипятить — и можно пить. И оборонять легко.

— А есть от кого?

— Зимой было... — Альфа насупилась, вспомнив что-то ещё более тяжёлое. — Но к весне местные всё-таки поняли, что с нами лучше не связываться. И девушки к нам потянулись ото всюду. Вон, Дельта-пять тогда и пришла.

Высокая девчонка, на груди которой была приторочена соответствующая лычка, согласно кивнула. Она не могла сейчас говорить, занятая осторожным разжёвываем щучьего бока — так, чтобы не проглотить вместе с мясом ещё и кости.

— Я тоже слышала стрельбу со стороны ГЭС. — Настя также швырнула пустую банку в костёр и принялась за уху. — Я же там как раз и жила — на островке. Недалеко. В ту сторону мимо пару раз проплывали какие-то отморозки на плотах — уже в марте. А потом я их опять увидела — как назад возвращались. Не все. Покоцанные. И с тех пор, пока я сама сюда не отчалила, больше туда никто не совался.

— А что там в Балаково с жорами? — Я, наконец, попробовал уху. — М-м-м... Божественно, Настён!

— Хе-хе... Я ж говорила! — Девчонка довольно зарделась. — А жоры... Зимой ходили туда-сюда. А как затопило — то только иногда у меня под окнами в виде трупов мимо проплывали. Плавать-то они не умеют, я уже рассказывала.

— Ну, знаешь... Мы вот до недавнего времени были уверены, что они и ходить толком не умеют. А поди ж ты — вспомнили как стрелять... Правда, пока что от пуза, не целясь.

— Да... Кадеты рассказывали... Пипец... — Настя дотянулась до очередной банки и немного помедлила, прежде чем открыть её и продолжить речь. — Ещё и эти грибы в Светлом... А, кстати, этот, бородатый, которого вы взяли. «Хан». Чё с ним?

— Молчит, сволочь. Альфа предлагала пытать. И я тоже. — На этих моих словах командир амазонок глянула на меня с