Владыка битвы - Алекс Хай

мощью знака мёртвого бога вся эта возня между, королями, ярлами и конунгами не значила ничего. Это как положить на весы грязный песок против цельной золотой марки. Но понять меня мог разве что такой же начертатель — тот, кто видит и чувствует мир гораздо тоньше, да и то не всякий. Ормар наверняка бы смог. Но Ормар и так дал мне слишком много и умер за это.

Скегги, конечно же, меня не понял. Я видел по глазам брата, что он считал меня помешанным. Но всё же он привык уважать речи колдунов и подчинялся слову того, кто слышит волю богов. И хотя Скегги наверняка считал мою просьбу безумной, я был благодарён ему за то, что он не стал задавать лишних вопросов.

— Я услышал твою просьбу и клянусь выполнить её, когда ты посчитаешь нужным, — вздохнул брат и наконец-то прикоснулся к свёртку с Вигриком. — Я принимаю твой дар и отблагодарю взамен.

Я молча кивнул. Признаюсь, ожидал, что Скегги, повинуясь своей порывистой натуре, тотчас же развернёт ткань и возьмёт меч в руки. Но брат лишь ещё бережнее перетянул тесьму на подарке и убрал его под мышку.

— Даже не взглянешь на него? — спросил я.

— Ты сам сказал, что этот меч будет верно служить только достойному. Я пока таковым себя не считаю, — поразил меня Скегги. — Такими ценностями на улице не размахивают. Пусть дожидается своего часа. Надеюсь, это время однажды наступит.

Я лишь улыбнулся. Значит, не ошибся в брате. И отныне всё изменится. Скегги марать руки в жестокости и нечестных битвах я не позволю. Всё это ляжет на мои плечи. Время воинов — день, время колунов — ночь. Теперь всю тьму, что выткана на полотне судьбы Скегги, я возьму на себя.

Может и правы были древние короли эглинов, когда зачаровывали Вигрик. Правителем был достоин стать лишь совершенный. Запятнаешь себя недостойным деянием — лишишься этого совершенства и права вести людей за собой.

Но почему тогда Вигрик не поразил меня, когда я взял его в руки? Ведь я считал его собственностью, выигранным в честном бою трофеем. Быть может, лишь это меня спасло?

— Идём, брат. — Скегги взмахнул рукой в сторону чертога. — Есть ещё дела на вечер.

На улицы Скелгата легла ночь, хотя город ещё бодрствовал. Мы прошли мимо нескольких домов, где по вечерам подавали эль и нехитрую еду для воинов — оттуда звучала резкая музыка дудок, лились песни скальдов, а порой стены сотрясались от весёлого смеха. Скегги вопреки обыкновению не соблазнился и направился дальше.

— Мне нужен твой совет, Хинрик, — сказал он, когда мы приблизились к чертогу, что нам выделили для ночлега. — Уберу Вигрик в сундук и вернусь к тебе. Перекуси пока. Потолкуем позже наедине. Так-то ради этого я тебя и искал.

— Хорошо.

Предложение поесть пришлось как нельзя кстати. Я заметно проголодался, да и меда выпить был не прочь — после жара кузницы прогулка по улице меня подморозила. Пока Скегги возился с барахлом, я подсел за стол к нескольким хускарлам, которых знал ещё со времён побега из сверского Виттсанда. Воины подвинулись, я наконец-то устроил задницу на выстланной мягкой тканью лавке и потянулся к кувшину.

— Хинрик, — обратился ко мне один из хускарлов. Его звали Йирдманом, и он служил десятником в дружине Скегги. — Скажи, начертатель, зачем ты потратил все деньги на свиней?

Я едва не поперхнулся мёдом.

— А ты откуда прознал?

Йирдман широко улыбнулся.

— Слухи быстро разлетаются. Местные здорово удивились, что сперва ты утром сделался богачом, продав эглинские трофеи, а к вечеру превратился в скотовода. Неужто большую жертву богам готовишь? Обычно мы тоже вносим вклад на покупку жертвенной скотины — Скегги хоть монету, но возьмёт с каждого. А ты такие траты на одного себя взвалил…

Я откашлялся, хлебнул ещё мёда — янтарная сладковато-травянистая хмельная жидкость прочертила огненную дорожку в глотке. Приняв суровый вид, я уставился на людей Йирдмана.

— Это стадо пойдет с нами в Омрик. Свиньи — и жертва, и оружие, но прикасаться к ним не смейте. — Я перешёл на шёпот. — И не болтайте о стаде, иначе завяжу вам языки рунами. Негоже честным мужам слухи растаскивать по добрым домам.

Йирдман быстро захлопнул рот, видимо, и правда опасаясь моего гнева. Что ж, было у плаща начертателя всё же преимущество, особенно в землях северян. Злоупотреблять ремеслом мне не хотелось. Но и свинкам пока лучше побыть в тайне. Я допускал, что в Скелгате могли ошиваться мерглумские шпионы. Пусть и не самые умелые, но слухи они могли собрать и донести до своих вождей. Пусть лучше думают, что грязные дикие северяне, какими нас считала эглинская знать, решили умилостивить своих богов щедрым подношением.

— Ты чего, начертатель? — надулся Йирдман. — Мы ж из добрых намерений…

— Ценю. Но и правда не болтайте, парни. Придёт время — и вы все узнаете.

Я доел остывшую кашу с мясом, выскреб дочиста деревянную миску хлебом и допил мёд. Меня разморило, глаза начинали слипаться от тепла и покоя. Пришлось даже выйти на улицу, чтобы не заснуть. Скегги долго возился с вещами — должно быть, надёжно прятал Вигрик.

Он появился почти бесшумно — лишь скрип двери выдал брата, очутившегося за моей спиной.

— Пойдём к берегу, прогуляемся, — предложил он. — Местные юноши и девицы повадились прятаться среди скал, чтобы пообжиматься. Костры разводят. Не думаю, что нам там помешают.

Услышав про огонь, я криво улыбнулся.

— Хочешь, чтобы я кинул руны?

— Думаю, придётся.

Берег здесь был наполовину каменным, наполовину песчаным. Крепость Скелгата тёмной громадиной возвышалась на холме, а пристань примыкала к пологой части берега. Здесь же выходили на промысел рыбаки. Скегги повёл меня дальше — туда, где камни становились больше, а света — меньше. Луна худела — слишком стремительно приближая нас к Новолунию, в которое мы условились встретиться с Гуллой.

— Что у тебя на уме, брат? — спросил я, когда мы отошли на достаточное расстояние.

Убедившись, что за нами никто не шёл, Скегги пнул ногой небольшой булыжник.

— Нужно решать, когда идти на Омрик.

— Согласен, времени мало.

— Его меньше, чем многие думают, — добавил брат. — У меня два пути, и я не могу выбрать, Хинрик.

— Вернее, не знаешь, стоит ли ждать Глоди и Кьелла с кораблями.

Скегги кивнул.

— Да. Через пару-тройку дней вернутся разведчики из Оствуда, и я должен объявить о решении. Но наши корабли могут не успеть. Останемся их дожидаться — пропустим праздник и удачное время для нападения. Пойдём половиной хирда — можем не сдюжить и