Толмач - Эльхан Аскеров

class="p1">Именно это и было написано на физиономии старика, стоявшего на крыльце с заложенными за спину руками и взиравшего на полковника так, словно видел перед собой какое-то недоразумение, а не офицера и дворянина. Сам же полковник, с ходу приметив этот афронт, чуть скривился, но от начатого дела не отступил. Поднявшись на крыльцо, он коротко поклонился и, вздохнув, устало произнес, то и дело скашивая взгляд на стоявшего рядом с дедом Егора:

– Иван Сергеевич. Я вынужден произвести с вашим внуком официальный разговор.

– Это по какому же, позвольте спросить, поводу? – холодно поинтересовался старик.

– Мне надобно знать точно, где он был примерно неделю тому ночью. От этого будет зависеть весь остальной разговор.

– Так в имении, где ж ему еще быть, – удивленно ответил Иван Сергеевич, вопросительно посмотрев на парня.

– Господин полковник, извольте объясниться, – вздохнув, решительно потребовал Егор, складывая руки на груди. – На каком основании вы решили задать мне подобный вопрос?

– Людей, желавших вашей смерти, зарезали. Прямо в квартире, которую они снимали в городе, – чуть подумав, прямо ответил полковник.

– А я тут с какого боку? – Егор изобразил на физиономии крайнюю степень удивления. – Вы ж сами отказались назвать мне тех убийц.

– Отказался. Но, похоже, вас это не остановило, – произнес полковник, глядя на него настороженным взглядом.

– Для подобных заявлений, господин полковник, требуются веские основания. Они у вас имеются? – процедил Иван Сергеевич, вклиниваясь в разговор.

– Имейся они у меня, разговор бы этот случился в моем кабинете, – зло отозвался жандарм. – И плевать бы, что убийц зарезали. Но вся беда в том, что те убийцы поданные иного государства.

– Погодите минуточку, – деланно озадачился Егор. – Вы хотите сказать, что от меня решили избавиться иностранные господа, и в том, что их кто-то убил, вы приехали обвинять меня? Однако интересные в государстве нашем законы теперь.

– Где вы были неделю назад в ночь с третьего на четвертое число сего месяца, Егор Матвеевич? – жестко спросил жандарм.

– Здесь. В имении. Спал, – фыркнул парень, твердо глядя ему в глаза.

– А ваш казак? – тут же последовал новый вопрос.

– Так же. Здесь. В имении. Спал, – продолжал рубить фразы Егор. – И с этой минуты, господин полковник, все остальные разговоры будут вестись только в присутствии моего адвоката. Как и разговоры с моим денщиком. Извольте явить официальное обвинение, раз смеете задавать нам подобные вопросы.

– Как я уже сказал, будь у меня хоть какие-то факты, мы бы беседовали в моем кабинете. Совсем на других условиях, – рыкнул полковник в ответ.

– Вот и ищите самые факты. А то, как убийцу назвать, так права не имею, а как обвинять беспричинно, так первый, – чуть подрагивающим от злости голосом произнес парень.

Его и вправду взбесила сложившаяся ситуация. Ведь он прямо предлагал жандарму задержать возможных заказчиков и тем самым, если не посадить, то хотя бы напугать их тем фактом, что их планы раскрыты.

– Вы не понимаете, молодой человек, – качнув головой, тяжело вздохнул полковник. – Вы главный, кому было выгодно подобное нападение. Ведь это именно на вас была объявлена охота. А значит, вы и являетесь первым подозреваемым. В конце концов, вы должны были защитить свою жизнь.

– Я бы ее защитил, если б вы, господин полковник, не вздумали играть в секретность и разводить таинственность, – презрительно усмехнулся Егор. – Но вы решили, что моя жизнь не так важна, как ваш так называемый закон. А ведь я предлагал вам задержать тех людей и тем самым сломать им все планы. Но нет. Циркуляры и заведенный порядок вам важнее. А что недоросля, который вам же и помогает, убить могут, то не важно. Главное, в бумагах порядок. Хватит. С этой минуты я с вашим ведомством никаких дел иметь не желаю. Раз уж даже жандармы тайну сохранить не умеют. За сим не смею более задерживать, господин полковник, – жестко закончил парень.

– Не все так просто, Егор Матвеевич, – решительно задержал его полковник. – Ваш дядюшка каким-то образом смог вскрыть некий заговор при дворе. И все бы хорошо, но заговор тот вскрылся при помощи бумаг, которые имелись у тех самых погибших лиц. Что скажете?

«А умеют они тут работать», – хмыкнул про себя Егор, рассматривая жандарма, как какое-то ходячее недоразумение.

– Ничего, – пожал он плечами. – Дядюшка изволит в столице работать, а я тут, в имении под Москвой живу. И откуда у него некие бумаги взялись, не ко мне вопрос. Он, в конце концов, в той каше уже который год варится. Знает, как и что делать.

– Из речки вашей двух зарезанных бывших каторжников выловили. Тоже скажете, что не ваша работа? – не унимался жандарм.

– Господин полковник. Вы теперь каждого зарезанного станете на моего внука вешать? – тоном, которым можно было резать стекло, поинтересовался Иван Сергеевич. – Да, мальчик непрост. Умеет за себя постоять. Так ведь тут ничего удивительного нет. Отец его, царство ему небесное, боевым офицером был и сына обучил всему, что любой офицер и дворянин уметь должен. Или теперь умение защищать себя в нашем государстве стало причиной для осуждения?

– Никак нет, – мрачно вздохнул полковник. – Но даже умение защищать себя не дает никому права вершить самосуд.

– Не понимаю, о каком самосуде вы тут толкуете, – фыркнул Егор, чуть пожав плечами. – Кто собирался меня убить, я не знал. Как не знал и самого того факта, что на меня охота объявлена. Из имения я никуда не выезжал. Нужды не было. Денщик мой всегда при мне был. А то, что тех желающих моей смерти зарезали, только ваша головная боль. Каторжных, говорите, в реке выловили? Так, может, те каторжные и должны были меня убить, да только чего-то с хозяевами своими не поделили? В таком разе вам виновных надо, к примеру, на Хитровке искать, а не на честных людей напраслину возводить. Есть еще что-то?

– Значит, казак ваш от вас не отходил и из имения не выезжал никуда? – чуть помолчав, упрямо повторил жандарм.

– Именно так, господин полковник, – жестко ответил Иван Сергеевич, которого этот разговор уже явно достал. – И в следующий раз извольте прислать вызов в ваше ведомство, прежде чем соберетесь нанести нам очередной визит. Отныне все беседы на подобные темы будут проходить в присутствии нашего адвоката. Желаю здравствовать.

Последняя фраза означала, что разговор окончен, и продолжать его хозяин дома не собирается. А все вместе давало понять, что больше в этом доме для жандармского ведомства места нет. Короче говоря, все вон. Тяжело вздохнув, полковник коротко козырнул и, развернувшись, направился к своей коляске. Проводив транспорт взглядом, Егор презрительно усмехнулся и, не