Черные боги Галактики - Лидин Александр

– Похоже на то, – согласился Илэр.

Однако ящики у дальней стены его очень заинтересовали.

Когда работа была закончена, они с Натали сняли один и осторожно поставили на пол. Странно… Ящик был сделан из тонкого металла, который ничего не стоило вскрыть десантным ножом. Внутри обнаружилась дюжина серебристых цилиндров. Илэр осторожно повертел один в руке. Цилиндр был не слишком тяжелым – не больше килограмма весом – и явно не монолитным: судя по тонкой канавке, похожей на царапину, которая опоясывала его, он то ли раскручивался, то ли разнимался. Однако проделывать какое-либо из указанных действий желания не возникало. Таинственный цилиндр мог оказаться чем угодно, в том числе и бомбой. Возможно, ситуацию прояснила бы надпись на торце, но как прочесть эту абракадабру – даром что она написана латиницей?

– О чем вы задумались? – послышался голос Натали. – Нуждаетесь в научной консультации?

– Угу, – признался Илэр, протягивая ей цилиндр.

Цыпочка повертела находку в руках, бросила взгляд на развороченный ящик и решительно повернула крышку цилиндра.

– Стой! – завопил Илэр.

Девушка посмотрела на него, как на сумасшедшего.

– Если ты думаешь, что это взрывчатка, – произнесла она, извлекая на свет божий пузатую бутылку из темного стекла, – то посмотри внимательно, в чем его хранили. Тебе не кажется, что упаковка несколько ненадежная? А если обращаешься за помощью к научному консультанту… Кстати, дегустировать не советую. Старый коньяк – вещь хорошая, но этот, по-моему, слегка передержали. Видишь, даже стекло деформировалось.

Бутылка и в самом деле оказалась слегка скособоченной.

Илэр уже собирался сказать, что даже не собирался проверять на вкус ее содержимое, но передумал. Еще не хватало – оправдываться перед этой цыпочкой. Будь она хоть кандидатом наук… Пусть для начала покувыркается в космосе, погоняется за истребителями уэнов, побывает в плену непонятно у кого… а потом посмотрим, гражданка, как вы запоете «Марсельезу».

– Думаю это куда интересней, – голос Натали прервал его рассуждения.

Она указывала куда-то за коробки. Илэр прищурился, пощелкал языком по сенсору, поправляя фокусировку фонарика… и невольно присвистнул.

Через пару минут коробки с коньяком уже громоздились под стеллажами. То, что находилось за ними, было достойно таких усилий: это был люк с герметичной прокладкой.

Илэр почувствовал, как к горлу подступает горький ком. Сержанту и его людям не было никакого смысла с боем прорываться в коридор. Вот он, выход, который они все искали. В буквальном смысле слова. И в буквальном смысле слова у них под носом.

Он оглянулся, и Натали, поймав его взгляд, кивнула.

– Знаешь, если мы окажемся снаружи, сразу станет ясно, выбрался сержант или нет. Мы сможем с ним связаться. И с нашим кораблем тоже…

– По «игле».

– Вот именно. Только направление сигнала нужно установить очень точно. Иначе мы просто разрядим батареи.

– Ты думаешь?..

Илэр услышал себя словно со стороны. Когда они успели перейти на «ты»?

– А в чем проблема? – Натали тряхнула головой. – Боишься, что нас засекут? Можно подумать, эти твари не знают, где мы прячемся.

– Но если мы…

– Открывай и выходим, – голос Натали стал жестким. – Первым делом пробуем связаться с сержантом. Если он не откликнется – ставим маячок и пытаемся сделать то, что не удалось им…

– Есть, – буркнул Илэр и принялся ковыряться в электронном замке.

Должно быть, Натали надоело ждать, поэтому она подошла сзади, отпихнула пилота и со всей силы шарахнула прикладом карабина по кнопочной панели. Брызнули куски пластика и микросхем. Илэр услышал щелчок, и над дверью зажглась надпись на незнакомом языке.

– «Выход разблокирован, переходите на ручное управление шлюзом», – видя его недоумение, прочитала Натали.

– «И, не зная языка, понимать язык врага», – процитировал Илэр. – Народная мудрость.

Изречение «народной мудрости» являлось отрывком микропоэмы, где подробно описывалось, для чего научному консультанту язык и прочие органы – единственным отрывком, который можно было прочесть научному консультанту, не рискуя получить по физиономии. Поэма пользовалась большим успехом в родном училище; правда, автор ее остался неизвестным.

Рычаг люка пошел вверх. Илэр шарахнулся в сторону и почти не задумываясь щелкнул языком по сенсорной кнопке, переводя скафандр в режим работы «глубокий вакуум». Неважно, что автоматика сделала то же самое. Техника – это твой бог, на которого можно полагаться, который позаботится о тебе, но не дает тебе повода расслабляться. Ты можешь поймать тот самый единственный шанс из тысячи, из миллиона… И тебе будет уже неважно, кто виноват в том, что произошло.

Обо всем этом думал Илэр, пока рычаг поворачивался – медленно, точно стрелка на старинных часах, которые показывают по головидео в новогоднюю ночь. Без двух минут… без одной… Послышалось шипение, словно часы вот-вот пробьют…

Но часы не пробили. Только бесшумно распахнулся люк.

Илэр включил магниты, осторожно подошел к нему и выглянул наружу. Перед ним лежала ровная металлическая равнина – поверхность корабля, над которой горели и переливались созвездия. Точно как в зале, который остался за дверью.

В наушниках послышался шорох – автоматически включилась связь. Илэр вышел на поверхность, Натали последовала за ним и почти сразу обогнала. Глядя, как она идет – свободно, широким шагом, – пилот покачал головой. Что он чувствовал? Раздражение… или зависть?

Она не боится – потому что никогда не падала в бездонную пропасть, почти наверняка зная, что это падение не закончится вместе с запасом кислорода в скафандре. Тогда бы она не шла, как по бульвару, а скользила, стараясь не отрывать подошвы от поверхности. Она не щеголяла бы осанкой, а готовилась в любой момент бросить карабин и упасть на четвереньки, чтобы удержаться на металлической обшивке хотя бы руками… В ее хорошенькой цыплячьей головке не возникало и мысли о том, что когда-нибудь те же самые уэны найдут ее скафандр с замороженным трупом внутри. Со сморщенной ледяной сосулькой, которая рассыплется при малейшем прикосновении, а через миг растечется омерзительной черноватой лужицей по блестящему полу звездолета…

– Ты что, уснул?

Илэр поморщился. Голос Натали ударил по ушам.

– Ты хотел поставить маячок и вызвать сержанта…

Видение собственного тела, которое превращается в полужидкую массу под недоуменными взглядами уэнов, еще стояло в него перед глазами. Но сейчас не время рисовать картинки… Илэр представил, как лужица превращается сперва в вытянутую каплю, похожую на оплавленный столбик, а потом его многострадальное тело принимает прежний вид… и у уэнов разом отваливаются челюсти. Подняв себе настроение этим отрадным зрелищем, Илэр вернулся к двери и нашел в стальной стене более-менее ровный участок. Теперь поставить три самозакручивающихся болта на плошки пластотермита… активизировать три воспламенителя… Яркая вспышка – и вот маячок на треугольной подставке накрепко приварен к обшивке.

Откинув крышку, Илэр склонился над крошечной панелью. Код запуска… код позывного их группы… шифрованный код координат… код ситуации… Теперь любой пролетающий мимо корабль десанта, поймав их сигнал, будет знать: на борту есть раненые, которые нуждаются в эвакуации.

Отлично. Теперь связаться с сержантом…

Он уже приготовился к самому худшему, когда в наушниках щелкнуло, и послышался голос Батиста Сю:

– Париж и кардинал…

– Десант и Констанция… Я Пилот, я Пилот…

– Да не повторяйте вы по сто раз… Вы что, наружу выползли?

– Так точно. А вы?

– Мы тоже. Сколько вас?

– Двое. Подробности при визуальном…

– Вас понял, Пилот. У нас тут жарко становится… Огоньком не поддержите? Даю азимут. Поторопитесь.

– Есть. Выдвигаемся. Идет по азимуту. Груз остался с доктором.

– Ждем.

Тут Натали постучала ему по шлему, и Илэр со стыдом сообразил, что забыл включить громкую связь.