По праву сильного - Дмитрий Лифановский

— На захваченном судне изъяты судовые журналы и записи капитана, — Юрий Мстиславович пододвинул к Великому князю несколько тетрадей в твердых обложках. — Контрабанда. Работорговля. Вывозились в основном дети. Женщины и мужчины реже. В основном одаренные. Нападения на наши торговые суда. С этими бумагами их претензии пустые. Можем передать копии в нейтральные порты, поднять шум. Эребы замолчат, чтобы не позориться. Не захотят угомониться, — Лобанов жестко оскалился, — среди захваченных и проданных людей не только подданные Княжества. Там и степняки, и имперцы… И если они хотят обострения, в эту игру можно играть вдвоем…

Епанчинцев заметно расслабился, на губах появилась едва заметная улыбка.

— Захотят, — уже открыто усмехнулся он, — это абсолютно меняет дело. Я подготовлю ответную ноту. С такими доказательствами эребы отступят. Но надо спешить, пока они не начали давить сильнее.

Ингвар еще раз пролистал документы и пододвинул их Епанчинцеву:

— Хорошо, Вадим Ладомирович, займитесь. Готовьте ноту, следите за портами, чтобы наши купцы не пострадали. Ступайте.

— Если что-то понадобится еще, обращайтесь к Нечаеву, у него есть приказ содействовать вам по любым вопросам, — добавил Лобанов

— Благодарю, Юрий Мстиславович.

— Одно дело делаем, — хмыкнул князь.

Едва за Епанчинцевым закрылась дверь, Ингвар с нетерпением посмотрел на Лобанова:

— Докладывай, что удалось выяснить по культу?

Лобанов поднялся, опершись кулаками на столешницу. Говорил спокойно, без эмоций, но по неестественной бледности было видно, что князь нервничает.

— Позавчера был убит князь Воронцов, из младшей ветви Вороновых, присягнувших ярлу Пограничья, — Ингвар, вскинув брови, посмотрел на меня, но промолчал, — больше известный как Фроди — Старый Ворон. Бывший весьма успешный ватаман ушкуйников, потом глава Гильдии вольных охотников в Пограничье. До появления Рагнара возглавлял силы сопротивления имперцам. Его с двумя телохранителями нашли со следами пыток и выжженными глазами в портовых трущобах. Жуткое зрелище, — покачал головой Юрий Мстиславович.

— Что интересно, такие же трупы в последние годы стали появляться в Империи и Эребском Союзе. Ходят слухи, что ритуальные убийства докатились до дворца Императора Никифора…

— Ритуальные убийства? — нахмурился жрец.

— Да, — кивнул Лобанов, — есть основания полагать, что это может быть культ Эрлика. Но доказательств, что у нас, что у наших коллег в Империи и Союзе мало — в основном слухи и домыслы. Культисты действуют весьма скрытно. Имперский сыск предполагает, что они имеют поддержку среди определенной части аристократии. Но никакой конкретики у них нет. В Княжестве до убийства князя Воронцова проявлений культа не регистрировалось. Но похожие убийства имели место. В Новгороде, Вятке, Алаборге, Смоленске… Связать их с какими-либо религиозными течениями в ходе следствия не удалось. В свете новых данных, мной дано распоряжение объединить старые дела с делом об убийстве князя Воронцова.

— Почему вы решили, что это культ Эрлика, а не сведения личных счетов.

— Были свидетели, — Лобанов кинул на меня быстрый взгляд — ушедшие на покой ватаманы Рябой и Корень. С ними Старый Ворон встречался в день убийства.

Ингвар побарабанил пальцами по столу:

— Странно. Воронцов убит, а эти живы. Считаю их надо допросить с пристрастием. Чтобы убедится, что они ничего не скрывают.

— Никак не получится, — покачал головой Лобанов. — Они умерли после разговора с ярлом Рагнаром.

— Раевский, опять ты⁈ Как это понимать⁈ — радужка Великого князя опять начала желтеть.

— У меня не было выбора, — пожал я плечами, — или они называют имя убийцы и умирают, или остаются живы, но никому ничего не рассказывают.

— Почему?

— Рябого и Корня нашли в порту, — вмешался Юрий Мстиславович, — в состоянии кататонии. Лекари считали, что им выжгли мозг.

Ингвар недоверчиво покачал головой, а вот Радомир вздрогнул.

— Как интересно, — протянул Великий князь, — мозг выжжен, а вот с нашим загадочным ярлом эти безмозглые пообщаться смогли.

— У меня есть свои методы, — пожал я плечами.

— И ты, конечно, с нами ими не поделишься, — явно ерничая посмотрел на меня Великий князь.

— Конечно, нет, — я посмотрел ему прямо в глаза, — тайна рода.

— Я уже начинаю жалеть, что даровал тебе боярство и право основать свой род.

— Это легко исправить, Великий князь, ­– я слегка склонил голову, — забирайте Пограничье, выплачивайте мне причитающееся за артефакты, переданные вам и потраченные на освобождение земель Княжества, и я уйду. Со своими людьми.

— Вот это видел⁈ — Ингвар скрутил волосатыми пальцами кукиш и ткнул в меня, нависнув над столом: — Наворотил дел и в кусты? Что ты узнал и почему именно культ Эрлика?

— Последнее, что видели старые ватаманы — человек в черно-синем балахоне и рогатой маске с огромными черными усами.

— Это точно последователи Эрлика! — подтвердил мои слова Радомир.

— Да кто такой этот Эрлик, демоны его забери⁈ И что за культ⁈ — вспылил Ингвар.

Радомир поднял взгляд. Его лицо было напряжённым, глаза горели злостью и страхом, как у человека, который узнал, что его дом подожгли:

— Древний Бог тьмы. Когда-то Эрлик был обычным богом смерти, пока не случилась Великая катастрофа. Тогда его жрецы, впав в кровавое безумие, начали фанатично резать людей, принося их в жертву своему Богу. Они утверждали, что аномалия — это гнев Эрлика, вызванный человеческой гордыней. На обломках двух Империй, в том хаосе, что тогда творился, они нашли толпы последователей, особенно среди степняков и народов востока Эллинской Империи. Кровь лилась рекой, алтари строили прямо в городах. Такое положение дел не устраивало никого. Жрецов Эрлика начали уничтожать, выжигая эту заразу где только можно. До недавнего времени культ считался исчезнувшим. Теперь, оказывается, кто-то возродил древнее зло, и они снова режут людей. А мы гадаем, почему Боги гневаются.

Ага, гневаются они! Если я делаю правильные выводы — высшие напуганы до усрачки.

Я посмотрел на Радомира:

— Я думаю Эрлик уже не просто темный Бог.

— А кто? — вперил в меня свои недовольные буркалы старик.

— Есть вероятность, что он начал перерождаться в инфернальную сущность.

Лицо Радомира посерело:

— Ты уверен? — сипло выдохнул он.

— Нет, — покачал я головой, — но… Пытки… Жертвы через боль… Кровавые ритуалы по всему миру… Они готовят его перерождение.

Старик ударил кулаком по столу и грязно выругался.

—