Пепел дорог (СИ) - Гришанин Дмитрий Анатольевич

Чудовищу тоже знатно досталось. У него оказалась в лохмотья изодрана вся правая половина тела. Практически начисто оторванная стопа левой ноги соединялась с окровавленной культей лишь чудом уцелевшей роговой пластиной. Вместо многометрового хвоста остался жалкий обрубок, длинной в полметра. А лицо кваза так сильно было иссечено осколками, что превратилось в сплошную кровавую рану.

И все же потрясающе живучее чудовище продолжало отчаянно цепляться за жизнь – его пробитая в трех местах грудь вздымалась всем смертям назло, а из окровавленной пасти раздавался булькающий хрип, сопровождавший каждый мучительный вздох.

– Как вы это сделали? – пробормотал потрясенный куратор. – Откуда велась съемка?

– Беспилотник, сэр, – пояснил толстяк. – Дрон-корректировщик, благодаря которому и был реализован точечный ракетный удар.

На экране полуживой кваз начал приходить в себя. Его могучее тело забилось в болезненных судорогах, а к булькающему дыханию добавился непрерывный мучительный стон.

– Черт, ну и образина, – поморщился куратор. – Надеюсь, вы его добили.

– Увы, сэр, перезарядка ракетного комплекса дело не быстрое.

– А с этого вашего корректировщика?

– Этот дрон не предназначен для ведения активных боевых действий, и оснащен лишь средствами слежения.

– Черт! Получается, несмотря на все ваши старания, кваз выжил?

– Смотрите, сэр, осталось уже совсем чуть-чуть.

Преодолевая судорогу, кваз в несколько рывков закинул относительно целую левую руку ладонью на окровавленное лицо. И через секунду после этого, казалось бы, совершенно безобидного жеста, изуродованное тело гиганта начало деформироваться, скукоживаясь, как угодивший в раскаленное масло кусочек бекона. Усохнув за считанные секунды раза в три, бронированное тело поплыло, как воск на огне, и вдруг превратилось в обычное человеческое тело.

Преобразившийся из монстра в человека мужчина оказался полностью обнажен, и отсутствие на нем одежды наглядно продемонстрировало мгновенное исцеление трансформировавшегося тела. Что тут же подтвердил и сам мужчина, легко вскочив на ноги и зашагав в сторону далекого стаба.

Картинка на экране погасла, сменившись серой рябью.

– Чертов Рихтовщик! Он опять смог! – возмущенно всплеснул руками куратор. – Как же так, Варгот?! Вы же лично уверяли меня, что эта чертова абилка больше никогда у него не сработает!

– Вы не поняли, сэр, – толстяк встретил недовольство высокого начальства луковой ухмылкой. – Он сейчас вовсе не использовал Дар. Это было воздействие белой жемчужины, которую Рихтовщик употребил, призвав в левую руку из ячейки инвентаря… Вы понимаете, что это значит?

– Не томи!

– Он никогда больше не сможет стать квазом. Соответственно, эта малоуязвимая нашим оружием личина чудовища отныне ему не доступна. Он больше не сможет, как недавно, крушить бронетехнику, и толпами вырезать наших бойцов. Теперь он такой же, как все остальные игроки. И с вероятностью восемьдесят три и шесть десятых процента…

– Сэр, у нас, кажется, гости, – вдруг перебил аналитика неприметный помощник.

– Что такое? – насторожился куратор.

– Полагаю, вам лучше увидеть это самому, – помощник подскочил к столу и пультом вывел на широкий экран картинку с камеры наружного наблюдения.

Сидящие в кабинете боты увидели, как к широкому крыльцу их многоэтажки бесшумно подкатил черный джип, с черными даже на фарах стеклами.

Передние двери черной машины одновременно распахнулись и под яркие солнечные лучи синхронно вынырнули из полумрака салона двое высоких мужчин, одетых в одинаковые длинные (до пят) стильные черные пальто и не менее стильные черные шляпы. На худых и бледных, как мел, лицах визитеров сверкнули на солнце непроницаемо-черные стекла стильных очков.