Мародеры - Влад Лей

— Ну, хочешь — собери всех, собрание устрой. Но сразу тебе говорю — бабы никого валить не согласятся. Да и Бориска ваш тот еще интеллигент. Тоже проголосует против. А Костик его поддержит.

— Борис? — Вова вообще не понял, о ком речь.

— Ну вы его по-другому зовете, Волохаем. А вообще он Борис Владимирович, — Иваныч присел на крыльцо и достал пачку папирос «Беломор Канал». Проделав весь ритуал — дунуть, смять гильзу «по правильному», чиркнуть спичкой и выпустить первый, самый зловонный клуб дыма, он откинулся назад и с усмешкой посмотрел на сына.

— Он, кстати, пока вас нет, воду мутит. В вожаки метит…

— А ты против? — усмехнулся Вова.

— Конечно! Вожак в нашей ситуации должен быть злым и решительным. И этот, — Иваныч кивнул на нарика, — может стать показательным примером.

— То есть ты предлагаешь мне стать эдаким местным барином? Казнить нельзя помиловать?

— Скорее шерифом, — усмехнулся Иваныч, — или, если тебе так больше нравится, можно хоть Уокером техасским рейнджером называться. Суть одна — нужен глава, а то сейчас каждый городит что хочет. Долго мы так не протянем, если и правда вокруг все происходит так, как вы с Женькой описываете.

— Правда, — кивнул Вовка, — но то, что ты предлагаешь… Пап, я что-то не уверен, что это классная идея.

— Сейчас идеальный момент будет, и не надо мне тут «папкать». Не хочешь — не надо. Жди, когда Женька твой поправится, и ему предложи. Думайте вместе, как быть. Но я свое слово сказал. И на вашем месте именно так и поступил бы. Никто потом даже слова не скажет, если ты будешь решать за них.

Под напором отца Вова сдался. В конце концов, ведь действительно, кто-то должен будет принимать решения. Почему пока что не взять это на себя. Потом, может, все-таки удастся перекинуть всю эту шляпу на Жеку, тот точно не откажется. Но в любом случае, когда в их «поселении» каждый воротит что хочет, когда у теток одно на уме, Волохай и Костя воду мутят — ничего хорошего не будет. А если еще люди к ним подтянутся? Тогда не анклав будет, а сборная солянка, шансов выжить у которой — ноль.

— Ладно, я понял тебя. Но стоит подумать, надо ли оно мне вообще, — буркнул Вова. — Я сидеть тут, в деревне, не планирую. Нам очень много всего нужно. И это все нужно где-то искать…

— Давай ты отведешь своего пленника куда хотел, и тогда уже думать будешь, чего да куда, — напомнил Иваныч. — И да. Ослабь ему потом браслеты, иначе останется без рук к утру.

— Да, конечно.

Вова ухватил пленника за сцепленные за спиной руки, задрал их, заставив нарика подняться и наклониться. Весу в нем оказалось на удивление немного, так что это не вызвало ни малейших сложностей. Где-то толчками, где рыком и угрозами Вова быстро загнал его в подвал и по совету отца ослабил наручники, а затем поднялся наверх, захлопнул дверь и повесил замок.

Аня

Чертов нарик!

Чертов Джей, герой кверху дырой! Чтоб его!

Жидкость из плевральной полости она откачала довольно легко и быстро, благо было чем. Молясь, чтобы у Джея не оказалось непереносимости опиатов, вкатила ему наркоз. А вот дальше началось веселье. Отсутствие практики за последние пять лет сказалось на ее навыках куда серьезнее, чем она сама думала и представляла. Поэтапная сшивка тканей осложнялась и тем, что было повреждено много мелких сосудов, а еще тем, что у нее банально сдавали нервы. Одно дело оперировать совершенно незнакомого человека, а тут…

— Отсос. Тампон! — командовала она.

Ася, которой Аня, собственно, и доверила эти две операции — специальным механическим приспособлением убирать кровь, была все же не врачом. Да и от медицины в целом была далеко. Хорошо, что ее не мутило от вида крови, но все же до операционной медсестры ей было далеко. Вот и сейчас она с трудом смогла убрать хлынувшую из сосуда кровь, потом замешкалась с тампоном и пришлось заново убирать поток. Аню это очень сильно раздражало, но пока что сдерживалась — в конце концов, сама она бы точно не справилась, а требовать профессионально делать то, к чему человек вообще никак не готовился, — глупо.

Постепенно дело все же двигалось, хотя, конечно, крови Женька потерял изрядно. Когда Аня накладывала последние стежки на грудную клетку, лицо Джея, несмотря на две капельницы с физраствором, было уже просто бело-восковым. А ведь еще предстояло зашить рану на голове, но это было все же намного проще. Просто рваная рана. Аня вздохнула и, сжав зубы, скомандовала:

— Иглу! Нить! Тампоны! Продолжаем.

Вова

На исходе третьего часа операции Вова не выдержал, и попытался сунуть нос в двери, поинтересоваться, как идут дела. Но оттуда на него ощерилась и рявкнула мегера, вселившаяся в пусть и вредную, но все же довольно дружелюбную Аню.

Вова замешкался и тут же получил контрольный:

— Пошел вон!

Причем произнесено это было таким тоном, что он предпочел на фиг ретироваться от греха подальше.

Впрочем, главное он узнал — Женя был еще жив, более того, Анька уже делала что-то с его головой, а это значило, что проблему с ножевым она уже купировала. И это в свою очередь значило, что Женя должен будет выкарабкаться, ведь если рана на груди не операбельна, то какой смысл заниматься менее серьезной проблемой?

Вова вышел во двор, и тут на него сзади налетели с воплем: «Дядя Ова!», тут же поползли наверх и уютно уселись на шею.

— Дядя Ова, дядя Ова! А что случилось? Где дядя Ень?

— Эгей, обезьянка, слезь! Я грязный! — Вова тут же снял с плеч юркую и бойкую Вику. — Ты чего не спишь?

— Кашую. Надо брызь. А Ая куда-то ушла.

— Погоди. Какой брызь?

— Брызь. Ну… — тут Вика сделала лицо и показала жест, как будто что-то брызгает в рот, только странно так, не как от горла брызгалки, а наоборот, перевернув баллон.

— Так. Ты кашляешь?

— Дя!

— И нужен брызь? Он у тети Ани есть?

— Да, брызь!

— Ясно. А у тебя брызь был?

— Дя! Там неть. Нужен новый брызь.

Да что ж за брызь…

Ситуацию спас Вовин батя, сам святой воин и рабовладелец