Ведьмак с Марса 4 - Станислав Кемпф

перемещался ещё один пилот мобильного доспеха, судя по обрывочным докладам — той же модели, что у наёмников, зажатых на складе. Но явно выше классом. Всего один — но уничтожил уже три «Ратника» и целый отряд штурмовой пехоты, сам при этом не получив никакого ущерба. Группа располагала пятью «Ратниками» и «Виконтом», это был мощный ударный кулак со свежими силами. Но куда его направить?

Идти наперехват одиночке — тогда группа наёмников сможет прорваться и ударить им в спину. Штурмовать немедленно — что, если этот опытный пилот не один? Что, если там на самом деле ещё одна группа идёт по его следам?

Так или иначе, они рисковали оказаться между молотом и наковальней.

Конец колебаниям положил командир группы на «Виконте».

— Начинаем штурм.

Ворота склада открылись. «Ратники» сунулись в них — и упёрлись в наглухо перекрытый контейнерами проход. Вторые двери — то же самое. Наёмники не теряли времени даром, перетаскав к дверям все контейнеры, какие только смогли поднять и переместить. Но тем самым они лишили себя возможности быстро выбраться со склада и атаковать штурмовую группу, если та развернётся навстречу новому вторжению.

— Займёмся ими потом, — решил командир. — Сейчас — перехватить и уничтожить одиночку. Мех по возможности оставить целым. Пехота — охраняйте склад.

Группа двинулась по коридорам навстречу неизвестному.

Дадеко они не ушли. Как только дверь открылась перед ними, в проход вылетел рой ракет, и группа сразу поредела на три «Ратника», шедших впереди. Груда рваного металла заблокировала коридор. Уцелевшие отступили к складу, под прикрытие МПД.

Пол у них под ногами вздрогнул, из-за дверей склада донёсся грохот — там что-то тяжёлое падало и катилось. Потом зашипела, открываясь, дверь…

Поредевшая штурмовая группа развернулась навстречу новой угрозе, когда совсем рядом с ними переборка взорвалась и разлетелась, выпуская карающего ангела с плазменным мечом…

— Ты так и не сказала, как твоё имя, — сказал наконец пилот, чей мех нёс на корпусе знаки различия командира группы.

— Лиза, — у девушки сел голос, она прокашлялась и представилась по всем правилам: — Елизавета «Титания» Романова, Звёздная Академия, факультет пилотов мобильных доспехов.

— Романова? — переспросили хором пилоты. — Кто твой отец, девочка?

— Романов Николай Александрович, — отчеканила Лиза.

Внутри у неё всё замерло в тревожном ожидании — что ей ответят? Бесконечно тянулась тягучая тишина.

— Наша, — наконец сказал командир. — Наша порода… Только один из Романовых мог бы вот так, в одиночку, десантироваться в зону боевых действий и пробиться к своим.

— И как пробиться, — отозвался один из пилотов. — Ты посмотри, сколько она их накрошила…

Лиза огляделась.

Уничтоженные ею МД и МПД валялись там и сям, и каждый нёс на себе страшные отметины плазменного меча. Из разрубленного кокпита свисало на ремнях безжизненное тело. Под обезглавленным МПД растекалась тёмная лужа…

Девушка стремительно щёлкнула замками ремней, открыла кокпит и свесилась наружу, заботясь в этот момент только об одном — чтобы её не вывернуло наизнанку прямо внутри «Эспады». И уже неважно было, насколько она опозорилась в глазах своих предполагаемых родственников.

К её удивлению, смеяться над ней никто не стал. Когда дурнота отступила, она почувствовала, насколько едкий здесь воздух, в котором витали гарь разрывов, запахи крови и сожжённых внутренностей, и её снова замутило, но она справилась с тошнотой и вернулась на своё место.

Мигнул индикатор закрытого канала. Лиза открыла доступ.

— В первый раз? Эх, птаха…

Сантиллиан Тази так и сяк тасовал карточки своих подчинённых, распределяя их по миссиям. Все три задания выглядели как полнейшее ничегонеделание. Ну чем, действительно, может заниматься тяжёлая пехота, сопровождая Александру Герега в её же собственный клан? Обсуждать линии декольте и способы покачивать бёдрами?

Это была мысль. Санти быстро выделил Марию, Люси и всех девушек, к которым так или иначе проявлял интерес Феликс. Интересно, надолго бывший лидер прикипел к своей новой фаворитке? Или она скоро ему надоест, и тот вспомнит старую любовь?

Что бы ни случилось, весь его цветник надо отправить с Александрой. Пусть всю дорогу перемывают кости парням. Всё при деле будут.

Тех, кто подписал контракт с Юлием — включая себя — на завод к Реалам. Если там будут механики Михалыча — возможно, и она сама будет появляться. Когда ещё можно будет пофлиртовать с горячей латиной? Юлий-то будет далеко… Опять же, в администрации наверняка водятся красотки-секретарши, которым обрыдло подавать кофе старикам-директорам, а тут новая кровь, бравые парни из самой Звёздной Академии. Решено.

Всех оставшихся с Феликсом во главе Сантиллиан назначил в сопровождение к Винсенту. Земля, Испания, апельсины и горячие испанки — пусть парни оторвутся.

В тот же день группа Санти погрузилась на шаттл с выданными им «Деспотами» и отправилась на станцию-завод, принадлежащую концерну «Трамонтана». Полёт прошёл без происшествий. Пехотинцы смотрели голо, ели, спали, болтали — и недовольным выглядел только один Сантиллиан.

— Чего ты такой надутый? — заметив его состояние, спросил Робин.

— Ведьмак обещал интересную практику, — вздохнул Санти. — А на деле — скукотища… Надеюсь, там хотя бы девушки будут классные…

Вместо девушек их встретил начальник охраны.

Практиканты выстроились в шеренгу, демонстрируя выучку. Начальник охраны прошёлся вдоль строя, довольно крякнул.

— Орлы, — сказал он одобрительно. — Красавцы. Меня зовут Федерико Арана. Обращаться ко мне следует «синьор Арана». Со всеми вопросами к вашему старшему, старший — ко мне. Работа спокойная и не пыльная, всё покажем, всё расскажем, всему научим. Но!

Он поднял указательный палец.

— За появление на рабочем месте в нетрезвом виде — незачёт. За драку — незачёт. Если девушки начнут на вас жаловаться — незачёт. Всё понятно?

— Так точно, синьор Арана! — проревели пехотинцы.

— Тогда передаю вас синьорине Катарине, она вас проводит в казарму, поможет разместиться, покажет, где столовая, и проведёт инструктаж по технике безопасности. Свободны.

Синьорина Катарина оказалась пухленькой, живой, смуглой, черноглазой и белозубой испанкой. В молодости она наверняка сражала мужские сердца одним взмахом ресниц. В свои почтенные девяносто сражать она могла уже только заботой — и развернулась вовсю.

Через несколько часов, устроенные, накормленные, слегка ошалевшие от количества «нельзя; совсем нельзя; вообще нельзя, даже если очень хочется; ни при каких условиях нельзя; и нельзя просто потому, что нельзя» практиканты собрались в спортзале. Туда им было можно в любое время, когда они не будут заняты собственно охраной, а охрана начиналась с утра.

— Кормят — отпад,