КОМ-6 (Казачий Особый Механизированный, часть 6) - Ольга Войлошникова

Так у них вилки быстро кончатся!

Конеч-ч-чно, — коварно усмехнулся я. Про себя, конечно же. Пусть стараются. Я их ещё и бегать заставлю.

За «Пантерой» вдогонку?

Отличная идея! Чтоб энергию дурную истратить. С новобранцами это — первейшее дело.

ПЕРЕДВИЖКА

А на следующий день к нам снова синему привезли.

В этот раз уже все наученные были — пришли со своими скамьями-стульями. И даже вонялки дымные от комаров по периметру развесили. Все тебе роскошества! Ну и мы всем экипажем, естественно. И три лисы чинно в ряд, под грозным взглядом атамана.

В начале, как положено, информационный журнал. Что, где и как. И, если честно, эти картины цепляли уже уставших от войны казачков гораздо сильнее, чем обещанная комедия. Комедия — что? Смешки да хиханьки. А тут тебе — города да веси, за которые ты свою кровь проливаешь! Вот тут школу новую открыли, там привезли новую партию тракторов, чтоб, представляешь, вместо лошадок пахать! Да продали тем, кто земельку пашет, с государевой скидкой! А тут — реку здоровенной плотиной перекрыли маги-геоманты. И для ближайшего города электричество протянули! А тут мост построили. Причём в таких страшных неудобьях, что прям непонятно, как инженера смогли так? И теперь путь ажно на триста вёрст сократился!

Ну и в конце, как положено, вести с фронта. Оно, конечно, с газетами у нас недостатка не случалось — это я уже рассказывал. И казённые доставляли, да и сами казаки покупали в увольнениях. Многие, как в ближайший городок поедут, так назад с цельной охапкой возвращались — не только для себя, но и для обчества.

Но с синемой не сравнить! Тут-то словно сам на события смотришь!

Вначале показали какие-то совещания генеральские. Тоже надо! А то как мирные договоры заключать? Война катилась к своему завершению, и сейчас непонятно было только одно — насколько Российская империя земелькой прирастёт? Или ещё чем… На то у генералов головы пусть болят.

А потом показали нас. В смысле — генеральное сражение, в котором поучаствовал наш механизированный отряд. Видимо, опять с дирижабля снимали. Вот пошли в атаку ТБШ, вот следом СБШ, а потом камера переключилась на шагоходы противника. Вот вдалеке появляется махина «Кайдзю».

Вдруг картинка сменилась белыми буквами на чёрном фоне: «Подвиг княжеского экипажа».

Снова картинка: «Святогор» с гербом Сокола, вспыхивая щитом, несётся на строй японских шагоходов. И вновь Иван повторяет свой фирменный финт, разрубая летящие в него ракеты. А вот «княжеский» шагоход сминает одного «Досана», подсекает опору второго, летит, как нож сквозь масло, но… Япов слишком много, и потихоньку вокруг бешено вертящейся машины смыкается круг врагов… Вот уже и опора отрублена… А «Святогор» ведёт бой!

Тихонько стрекотал аппарат синема-передвижки. И над площадкой висела ощутимая аура ярости. Я так думаю — не у одного меня возникло бешеное желание оказаться там, рядом, помочь, прикрыть… Мы все знали, что бой уже закончен победою, что князья хоть и пораненные — живы. Но! Велика всё же сила синема!

А вот «Пантера» врывается во вражеские шагоходы. Выстрел прямо в упор, в корпус одному и удар корпусом другому…

— Молодца, «Пантерка»! И особливо твоя милость! Красава! Смотри, что творят!

— Да не скачи ты, балабол! Полэкрана загородил!

— Молчу-молчу… Я ж похвалить!

— Сижа хвали!

А вот «Архангел» Федора в длинном прыжке сносит вражеский «СТ-15». Как он об него опоры не сломал?

Завершался ролик моментом, как фигурка Хагена проникает в разбитый «Святогор»…

Да-а-а… Я, кажись, за всё время даже не вздохнул.

— Э-э-э! А чего лисичку нашу не показали? — прогудел внезапно Федя. — Непорядок! Она ж князей лечила.

— Да и не только князей! В госпитале-то…

— И меня…

— Внимание! Следующая лента!

На экране появилась надпись: «Решающий момент».

Кажись, знаю, чего сейчас покажут. Опять взгляд сверху. Оператор мазнул камерой по позиции наших войск. Потом перевел взгляд на «Кайдзю». Вот же она страшная-то дурища!.. Вблизи же не видать всю эту стальную машинерию…

И вдруг в механической мешанине сверкнула и понеслась в сторону шагающего линкора светящаяся точка. Оператор поспешил приблизить кадр. Белый медведь с лисой на шее несётся по полю боя! Надо сказать, выглядели мы совершенно безумно. Особенно Айко. Ну и рожа, прости Господи…

Зрители оживились, словно всё — вот сейчас заново происходит!

— Жми, родной!

— Давай, Ильюха! Порви их там!

— Да-а-а!

Казаки нетерпеливо подскакивали, вскрикивали, хлопали в ладоши и били себя по коленкам, заново переживая те страшные минуты. Камера приблизилась, крупно показывая, как я карабкаюсь по опоре…

— Чисто белка, ты гляди! Ловок Илюха!

— Замолчи! По-хорошему прошу, отвлекаешь!

— Молчу-молчу…

А потом показали наш пробег по палубе. Особо кровавые моменты были закрыты чёрными прямоугольниками, но перед экраном собрались не экзальтированные дамочки, и никто не сомневался, что там закрыто. А потом мы проникаем внутрь. И спустя некоторое время японский сухопутный линкор выбрасывает белый флаг.

— Чего-то быстро у них всё прошло, мы же много дольше провозились…

— А это называется «монтаж», братец! — торжественно воздел вверх палец атаман. — Самые важные моменты оставляют, а кое-что вырезают, соображаешь?

Я хотел ответить, что уж не лыком мы шиты, так-то соображаем, но со всех сторон повскакали зрители, крича и хлопая меня и Айко по плечам. Мне ещё удалось отбиться, но Айко качали, пока она не взлетела над толпой и не сказала:

— Ну хватит, ребятки! Так мы и фильм не увидим! — а сама многозначительно на своих лисичек: видали, мол, как меня ценят?

А фильм был хорош. Точнее, запись спектакля «Мнимый больной» по пьесе господина Мольера. Нахохотались от души!

ДО ЗВОНА В УШАХ

Прошла неделя, в течение которой я гонял лисичек как сидоровых коз, через день выходя на боевое дежурство. В дни, когда я был занят, их гоняла Айко. Иначе атаман пригрозил нам выставить весь наш балаган в чисто поле, пока мы лагерь не разнесли.

А через неделю он встретил меня с суток, сияя, как медный таз. Едва дослушал мой доклад, что никаких особых происшествий…

— Всё, твоя светлость! Кончились мои мученья! Собирай всю свою шайку-лейку и вали в Иркутск! Всем табором! Во! — Он взмахнул какой-то бумагой. — Предписание!

В голове у меня пронеслось сразу множество мыслей. Про возможные неизвестные мне лисьи шкоды. Про похищение Хагена — могло статься, кому-то из начальства наше самоуправлство с бандой не понравилось? Или прознали про англа и