Два кольта и винчестер - Михаил Владимирович Баковец

Трое спят, возможно, пьяные вусмерть или под спеком. Один караулит на крыше рядом с печной трубой. Тоже с бутылкой, но ведёт себя активно, головой крутит как сорока во все стороны. Остальные веселятся внутри со свежей осквернённой. Привязали её к кровати и сношают во все дырки…

— И в рот? — влез в доклад Клео Лодочник. — Или они ей зубы выбили?

Та решила не обращать внимания на фразу мужчины.

— … рядом загон с одиннадцатью лошадьми. Вооружены муры хорошо. У каждого по два-три револьвера, винчестеры и дробовики.

— С виду как их оценишь? — спросил Ворон.

Та пожала плечами:

— Мясо. Если незаметно окружим здание, то у них не будет никаких шансов.

— А что за постройка? С виду прочная.

— Почтовая станция. Построена из жердей и обложена где камнями, где кусками дёрна и глины. Так себе укрытие. Видимо там эти места безопасны. И не очень хожены, раз такое позорище стоит.

— Ясно, — помощник шерифа в очередной раз задумался, принимая решение. Восемь муров на нашу четвёрку слишком много. Но если половина из них в отключке, то шансов больше у нашей стороны. — Часового сможешь тихо убрать?

— Смогу, — уверено ответила Клео.

— Тогда идём. Лошадей оставим здесь. Если даже и убегут, то нам достанутся муровские, — произнёс Ворон.

Никто его поправлять в стиле «если достанутся» не стал. Не скажу про других, но у меня эта фраза чуть с языка не соскочила.

За полкилометра до почтовой станции мы разошлись. Клео и Лодочник вдвоём пошли по дуге, чтобы оказаться с южной стороны постройки. Я с Вороном должен был зайти с севера. Ийко и Три Топора взяли на себя запад и восток. Из оружия с собой я прихватил «шарпс» и револьверы с запасом патронов. Прочие вещи снял с лошади и положил на землю, чтобы сохранить их, если вдруг наши коняшки исчезнут. Хоть мы их и стреножили, но всякое может случиться. Штуцер с собой брать не стал, хотя его мощные пули пригодились, чтобы разносить каменную стенку, прикрывавшую основные стены здания. Вот только боеприпасов к оружию кот наплакал. Я их легко могу потратить только за один этот бой.

Темнота скрыла наше передвижение. Наша с Вороном двойка приблизилась метров на двести пятьдесят и остановилась в ожидании сигнала. Прошло ещё минут двадцать, когда на крыше почтовой станции сверкнул огонёк, потом ещё раз и ещё через равные промежутки в две секунды. Это Клео зажгла спичку и потом закрывала её ладонью, семафоря нам таким нехитрым способом.

— Часового больше нет. Идём, — шепнул помощник шерифа и быстрым шагом двинулся вперёд, держа в руках «винчестер».

Мы подошли к постройке вплотную. Вблизи удалось рассмотреть, что та построена буквально из той самой всем известной субстанции и палок. Досок в строительстве и нормальных брёвен использовалось по минимуму. Даже гвоздей, проволоки и крепёжных скоб почти не было видно. Основным строительным материалом были кривые жерди, горизонтально вставленные между попарно вбитых в землю жердей более-менее ровных. Сами столбы в верхней части строители скрутили верёвкой, стянув между собой. Щели в стенах кое-где оказались замазаны чем-то вроде штукатурки. Здесь её готовят из сена, коровьего помёта с добавлением песка и глины. Вдоль всего периметра постройки на уровне груди шла ещё одна стена. Кое-где из камней, уложенных друг на друга без всякого раствора, кое-где из нарезанных пластов дёрна. Этот бруствер должен был защитить обитателей почтовой станции от вражеского обстрела.

Сквозь щели в стенах виднелся колеблющийся свет свечей или масляных светильников. А ещё я прекрасно слышал крики, смех и ругательства, издаваемые мурами. Думать, что Ворон мог ошибиться и принять за бандитов обычных людей, охотников и рейдеров, я себе запретил. Да и поздно уже. Кровь часового на наших руках. В пользу версии о мурах говорят следы, которые привели нас сюда с места жуткой казни охотника.

Мы подошли метров на двадцать, когда дверь со страшным скрипом распахнулась. В освещённом проёме встала тёмная крупная фигура. Секунды две она не двигалась. Затем шагнула вперёд, на улицу. Сделав несколько шагов, мужчина вновь замер и зашуршал одеждой. Вскоре раздалось звонкое журчание.

— Ох, хорошо-то как, — вслух произнёс хриплым басом он. Закончив свои дела, он заправился и пошёл вдоль стены, отчего-то не став возвращаться обратно в дом. Смена часового? Так и оказалось. — Эй, Рогатая Жаба, ты там ещё не уснул? Вали уже внутрь. Там тварюшка живая вроде пока, ещё дёргается. Так что развлекись, ха-ха.

Всё это время мы с Вороном держали его на прицеле. Но стрелять не понадобилось. Позади мура неслышно поднялась с земли фигура кого-то из наших. Миг — и они слились в одно целое. Сверкнул в отблесках света нож, входя в правый бок мужчины. Мур не издал ни малейшего звука. Умер в одно мгновение и был бережно уложен на землю своим убийцей.

— Вперёд. К стене, — приказал Ворон.

«Какие же они беззаботные, — думал я про бандитов, когда торопливо шагал за помощником шерифа. — Уже двоих потеряли и ни в одном глазу».

Возле здания мы остановились и припали к щелям. Внутри моим глазам открылась картина, чем-то схожая с аналогичными, показываемыми в моём времени по телевизору про квартиры-притоны. Бардак, грязь, толпа народу, бутылки и кружки, туман от табачного дыма, на кровати мужик со спущенными штанами дёргается на распятой светлокожей женщине с тёмными волосами с завязанным ртом куском толстой верёвки.

Машинально отметил, что почти на каждом находящемся внутри имеется набор из страшных амулетов: черепа птиц и мелких грызунов, сушёные змеиные головы, клыки волков и медведей, сморщенные человеческие пальцы и уши, тёмные, скорее всего копчённые, а ещё скальпы.

С потолка свисали шкурки, мотки верёвок, нечто похожее на авоськи чем-то наполненные, стояли ящики, бидоны, горшки, тюки и какие-то узлы.

— Приготовься, — прошептал Ворон. — Выбирай себе цель с левого угла.

— Понял.

Минуты потянулись еле-еле. Показалось, что прошёл час, когда раздалось громкое уханье филина. Этот звук мгновенно насторожил муров. Но было уже поздно.

— Стреляй! — крикнул Ворон и первым спустил курок своего револьвера, просунув тот в щель между жердей.

Я выстрелил на секунду позже. И почти одновременно со мной открыли пальбу наши товарищи.

«Чёрт,