Демон из Пустоши - Виктор Фламмер (Дашкевич)

– А что бы сделали вы? – Аверин посмотрел на него внимательно.

– Я бы… зажал вам горло кольцом и велел приказать вашему диву отступить. Создал бы серьезный риск для вашей жизни, чтобы у него сработал приоритет.

Аверин несколько раз хлопнул в ладони.

– Неплохо, очень неплохо. Правда, в случае с Владимиром велик риск, что он будет трактовать приказ так, как ему удобно, а приоритет у него не на вашу жизнь. Да и не стал бы я создавать ситуацию, где для вас появился бы настоящий риск. Но план у меня был примерно такой. Во время магического поединка очень важно захватить колдуна живым. Бой с демоном – то еще удовольствие.

– Как хорошо, что бой не был настоящим, – улыбнулся Мончинский, – я совсем нерационально тратил энергию, суетился и в результате выбился из сил.

– Вот видите? Нечего мне вам объяснять, вы заметили почти все свои ошибки. Но будет нелишним разобрать подробно весь бой.

– Да, – обрадовался Мончинский, – давайте так и сделаем. У нас есть немного времени до отъезда.

Трещина расширялась. Он пытался удержаться, балансируя на тонких нитях Пут, но понимал, что долго так не выдержит. Ноги скользили, сверху периодически скатывались огромные ледяные глыбы.

Рано или поздно силы закончатся. Рук он не чувствовал, пронизывающий холод вгрызался в тело, до судорог, до трескучей боли в голове.

И тут над головой раздался громкий гул. Обвал. Все, конец! Он попытался перебросить Путы на другой край трещины, но понял, что уже не видит ее в сплошном белом мареве ледяной пыли.

Гул приближался.

Нет. Это не обвал. Это же шум дождя!

Аверин дернулся, открыл глаза и сел.

Было прохладно. Это грохот ночного ливня, доносящийся из открытого окна, разбудил его. Но не только дождь. В темном оконном проеме отчетливо вырисовался темный силуэт фигуры, завернутой в одеяло.

– Кузя… – усмехнулся Аверин и щелкнул кнопкой ночника.

Кузя, сидящий на подоконнике, повернул к нему лицо. В неверном тусклом свете оно выглядело непривычным и даже пугающим. По спине пробежали мурашки. Что ж… Он ожидал подобного.

Аверин внимательно посмотрел диву в глаза. Кузя и не думал их отводить. Его вертикальные зрачки отражали свет ночной лампы.

– Я ведь запретил тебе входить в мою спальню. Особенно через окно, – медленно и тихо проговорил Аверин, стараясь не делать резких движений.

– А если я забыл? – Уголки губ дива разъехались в стороны, обнажая кончики довольно внушительных клыков.

– Я напоминаю.

– Вы не обновили этого приказа… хозяин, – сделав перед последним словом паузу, еще сильнее оскалился Кузя, – и я уже заходил в вашу спальню… в первый вечер. Неужели вы не заметили?

– Заметил, Кузя. И именно поэтому ждал тебя. Знал, что ты придешь. Я обновляю приказ.

– А если я не послушаюсь? Что вы сделаете? Побьете меня Плетью, как Анонимуса? Схватите за ошейник? А получится? Вы ведь даже приоритеты не выставили. Какая неосторожность… – Легким движением див выскользнул из-под одеяла и оказался возле кровати Аверина. Присев на корточки, он наклонился к колдуну, глядя в глаза. Оскал становился все шире, между губами показался длинный розовый язык.

– Это называется доверие.

Аверин резко ударил кулаком по кровати рядом с собой. И тут же, выставив щит на максимум, сильно толкнул Кузю в грудь. Тот потерял равновесие и с размаху сел на пол, машинально подставив руки. И… уставился на Аверина удивленными глазами. Зрачки приобрели обычный вид.

– Как это?! – Он дернул рукой, но она намертво прилипла к полу.

– Я же сказал, что ожидал твоего прихода. А ты пропустил мои слова мимо ушей. Неужели ты думал, я не подготовился? Вокруг алатырь. А к дну кровати была прикреплена на кусочек пластилина моя звезда колдуна. Я по ней ударил, она упала, и ты попался.

– Обалдеть! – восхитился Кузя. – А я-то думал, вы размякли и начнете уговаривать меня, взывать к совести. А вы совсем не изменились!

– Ты тоже. И я этому рад. Но не стоит больше пытаться пугать меня. Плетью ты получишь, и сполна, во время тренировки, сегодня же. Вижу, заскучал. А пока давай поговорим. Ты ведь за этим пришел?

– Ну… почти, – немного смутился Кузя. – А можно мне опять на подоконник? Он ведь… ну, не совсем в спальне. И дождь уже кончился.

Аверин наклонился и стер одну из линий рисунка на полу. Кузя тут же вскочил и переместился на окно. И, натянув свою длинную футболку на колени, обнял их руками.

– «Доверие»… а сами алатырь нарисовали, – пробурчал он.

– …И лег спать, даже не активировав его, – улыбнулся Аверин. – Кузя, балбес, я же за тобой в Пустошь ходил. И за шкирку оттуда вытащил. Неужели ты сомневаешься, что я тебе доверяю?

– Не сомневаюсь… – Кузя потянул себя за ошейник. – Но я теперь понял, что все намного более несправедливо, чем я считал раньше.

Аверин вздохнул:

– Я ведь объяснял тебе. Законы начинают меняться. И если бы не история с императором, многое бы изменилось уже сейчас.

– Да помню я. Я не про это. Вот смотрите. Вы, люди, живете в прекрасном безопасном теплом мире. С растениями, солнцем и животными. Вы едите вкусную еду и спите в теплых постелях. А дивы? Мы рождаемся и умираем посреди бескрайней ледяной пустыни. Большинство из нас не доживает даже до звериной формы, мы вынуждены жрать друг друга, потому что больше нечего, совсем! А не есть мы не можем, потому что лед забирает наши силы, мы даже спать подолгу не можем – или вмерзнем в лед, или сожрет тот, кто не спит. Да, ваши животные тоже охотятся друг на друга, но у них есть безопасные норы, чтобы спрятаться и отдохнуть, родители, которые защищают детенышей, и тепло! Почему так?

– Ну, справедливости ради могу заметить, что у вас нет болезней, от которых вы становитесь беспомощными или умираете. И дивы живут почти бесконечно долго, если сравнивать с человеком. Но… ты прав, жизнь в Пустоши не сахар. Но это ваш мир, и я не знаю, почему он так устроен.

– Может, мы правда черти? Которых изгнали в ад за грехи? Только в аду не сковородки, а лед.

– Так… – вздохнул Аверин, – это откуда? Маргарита?..

– Ну… не совсем. Одна передача, которую она смотрела. Там человек говорил про дивов, что они и есть черти, а Пустошь – ад. А другой человек, священник, с ним спорил. Но не объяснял, почему мир устроен так несправедливо.

– Потому что это не священники должны объяснять, а ученые. И, похоже, пришло время для изучения Пустоши.

– Да? – обрадовался Кузя. – Значит, мы скоро все-все