Баламут-3 - Василий Горъ

на сто восемьдесят градусов. Да, напряглись куда сильнее, но в какой-то момент доперли до сути упражнения и перешагнули через сомнения — старшая подставила лицо легкому ветерку и развела руки в стороны так, как будто представляла себя птицей, а младшая присела на корточки и дотронулась до лепестков цветка, похожего на колокольчик. Что интересно, оба этих «прорыва» произошли с разницей от силы в полторы минуты!

Мурыжить «героинь» неизвестностью было бы жестоко, и я заговорил опять:

— Для начала неплохо…

—…но я бы посоветовала вам выбрать диаметрально противоположный подход в войне со своими страхами! — внезапно заявила Язва, выскользнула из моих объятий, переместилась к силуэту Юмми и что-то прошептала ей на ушко. Потом в том же режиме «мотивировала» ее тетку, вернулась ко мне и гордо задрала носик: обе шеллемки почти одинаково вскинули головенки и развернули плечи!

— Совсем другое дело! — довольно хохотнула Шахова и характерным движением руки вернула бразды правления процессом воспитания этих особ мне.

Я задавил проснувшееся любопытство, выбрался из «захвата» Бестии, скинул марево, открыл «Око» в одну из точек этого же мира, забракованную получасом ранее, убедился в том, что одиночный динозаврик размером с хорошего дога, глодавший чей-то костяк, никуда не делся, и вывесил возле него «зеркало». А потом объяснил подопечным, чем мы будем заниматься на новом месте:

— Сейчас я продавлю плоскость сопряжения и поймаю этого зубастика силками. Язва, Бестия и Хельга возьмут на себя защиту от незваных гостей, а вы, дамочки, подойдете к зверьку, деактивируете «Хамелеоны» и изучите его в упор. А когда наберетесь уверенности в себе, убьете динозавра каменными кулаками. Они у вас пока совсем слабенькие, значит, умирать он будет долго, а зрелище будет на редкость несимпатичным. Но этот зверь — враг, готовый вцепиться вам в глотку, а значит, выбора у вас нет. И еще: если параллельно атакам сможете удерживать защиту, то получите приятный бонус…

Удивительно, но факт: первой несчастное животное атаковала Юмми. Причем от силы секунд через пятнадцать после того, как подошла к нему на расстояние двух шагов. Ничуть не меньше удивила и с точкой приложения — попробовала вбить заклинание в глаз беснующегося хищника!

Ее тетка подключилась к «битве» буквально через полминуты, сходу всадив кулак в скакательный сустав и раздробив какую-то мелкую косточку. А потом по той же точке прилетело сразу два заклинания — сообразив, что Авьен пытается ограничить подвижность динозавра, ее племяшка сочла этот подход логичным. Не скажу, что я сильно обрадовался, ибо «держал» зверя как раз за нижние конечности, но мешать воительницам не стал и в нужный момент перекинул силки повыше.

До тех пор, пока эти двое не поднялись на первую ступень ранга «ученик», качественно усилившую каменные кулаки, их заклинания большей частью превращали ногу зверя в отбивную. Зато потом началось настоящее веселье: особо удачное попадание Юмми вырвало часть крупной вены, запах крови разбудил динозавра побольше, на которого я изначально и возлагал основные надежды, и его рык, спугнувший всю окрестную мелочь, выбил шеллемок из состояния сосредоточения.

Старшая, отскочив от раненого зверя еще на пару шагов, посмотрела на несущийся к нам живой таран и… вернулась на прежнее место на долю секунды раньше гневного выдоха племяшки:

— Бей!!!

Ударила, доломав уже изуродованную кость, очень вовремя сместилась в сторону, не попав под тушку, завалившуюся на бок, и невероятно удачно вбила следующее заклинание точно в яремную вену!

В этот момент «здоровячок» заревел снова. Но на этот раз от боли, так как Язва с Бестией обезглавливаниями лишили его передних конечностей. Третий рык, увы, не получился: Хельга провела первое боевое испытание заклинания школы Хаоса, скомпонованного «научным крылом рода» на базе плетений, отжатых нами у ан’рьё Даргала. Ну, что я могу сказать? Даже под одинарной синергией эта хрень, попав в грудную клетку динозавра размером с носорога, оставила после себя дыру диаметром сантиметров шестьдесят и, как выяснилось чуть позже, глубиной в метр с гаком. При этом все, что находилось в этом объеме до попадания плетения, просто исчезло! Вот мои и впечатлились. По своему обыкновению, устроив небольшой бардак:

— Рат, найди, пожалуйста, поблизости какой-нибудь угол и поставь в него Машу: она шарахнула по зверьку дематериализацией, из-за чего я уже не смогу испытать мрак!

— Так долбани в бок — он выглядит совершенно целым!

— И что за кайф долбить в тушку, из которой исчезло все нутро?

— Тогда подожди пару-тройку минут: сейчас набегут другие тушки, и ты…

— А че это вдруг «она»? Я, вон, уже приготовила ножички, заточенные Металлом!

— Кажется, пора искать трехместный угол… — с намеком пробормотал я, сфокусировал часть внимания на силуэте чего-то вроде птеродактиля, как раз влетевшего в область действия чувства леса, а через несколько мгновений услышал восхищенный возглас Долгорукой:

— Мрак — песня: птички просто не стало!

— А-а-а, вредина-а-а: я так хотела достать ее метательным клинком!!!

…Несчастный «тренажер» погиб смертью храбрых минут через восемь после «исчезновения 'птички», изгваздав своих мучительниц с ног до головы кровью из разорванной артерии. Грузить дамочек, с честью справившихся с непростым испытанием, следующей боевой задачей я счел перебором, поэтому помог «безбашенным особам» добить монстрика высотой метров за шесть и подвел подопечных к здоровенной пасти с частоколами из зубов длиной сантиметров по двадцать пять:

— Мордочка впечатляет?

— Не то слово! — выдохнула Авьен, выглядящая чуть зеленоватой, но отнюдь не из-за страха. А Юмми, которую мутило значительно сильнее, ограничилась утвердительным кивком.

— Так вот, даже такой громадный зверь без магического дара, как этот, нормальному магу не соперник.

— Ты хочешь сказать, что есть миры, в которых магией пользуются даже звери и птицы⁈ — нервно облизав губы, спросила младшая шеллемка.

На этот вопрос ответила ее тетушка:

— Да, есть: примерно половину роена тому назад неподалеку от Замка был огромный разрыв пространства, соединявший Землю с таким миром. Борисыч закрыл этот переход, но зверье, успевшее сквозь него просочиться, убивают до сих пор!

Тут я невольно улыбнулся:

— Не-не-не, мы, бывает, убиваем мутировавшее наше, а живность с Той Стороны передохла дней за восемь-десять. Зато двух самых сильных магов корхов — разумной расы из того мира — мы завалили в конце декабря.

— Ага, «мы»! — недовольно заворчала Язва. — Он их завалил! В одно наглое рыло!! А мы с Бестией даже квакнуть не успели!!!

— Так они были на последнем издыхании!

— И что с того? — поддержала подругу Долгорукая. — Мы с Ларой хотели попасть в историю в качестве личностей, поставивших в этом межмировом конфликте последнюю точку, а ты нас обломал!

— Так я же извинился! И даже компенсировал моральный ущерб…

— Не было такого! — заявили эти нахалки, сбили обезглавливаниями еще одного «птеродактиля», оглядели горы трупов и недовольно поморщились: — Рат, может, переберемся в место покрасивее и заодно отмоем этих чушек?

Я без лишних слов открыл «зеркало» в «мир звездного неба», загнал в плоскость сопряжения всех дам, продавил ее следом за ними и, привычно «оглядевшись» чувством леса, демонстративно повернулся к шеллемкам спиной. Пока они раздевались и натягивали купальники, стоял, запрокинув голову, и любовался плотными россыпями мягко мерцающих созвездий. А после того, как силуэт Шаховой призывно помахал мне рукой, привел свой внешний вид к новому стандарту, быстрым шагом дошел до воды, пустил по темному зеркалу первые волны и услышал задумчивый голосок Юмми:

— Знаете, я только что заметила интересную разницу в нашем и вашем отношении к жизни. Мы, вроде бы, живя в мире, с ней постоянно воюем, из-за чего не вылезаем из стрессов. А вы, безостановочно воюя, не живете, а играете, поэтому наслаждаетесь каждым мгновением своего существования!

— Так и есть… — отозвалась Долгорукая. — Когда ходишь под смертью, начинаешь ценить жизнь совсем на другом уровне. И не откладываешь на потом ту радость, которую можешь доставить близким здесь и сейчас.

— А еще мне кажется, что после пусть маленькой, но все-таки войны мир стал значительно ярче: я по-другому чувствую даже песок, на котором сейчас стою!

Тут не смогла промолчать главная вредина семьи:

— Песок — ерунда: знала бы ты, какое сумасшедшее наслаждение после таких войн дарят ласки тех, кого искренне и беззаветно любишь!

— Да, пока не знаю! — подтвердила шеллемка. — Но очень надеюсь, что когда-нибудь как следует распробую и эту грань вашего отношения ко всему и вся.