«Персефона». Дорога в ад 2 - Кристиан Бэд

наверное, что «Персефона» будет дожидаться тех, кто идёт за ней следом. Засекли геомагнитные помехи.

Правда, выскочила «игла», демаскировав ангар. Но — одна-единственная. И нападать не спешила. Нарезала круги.

— Кончились у них «иглы», что ли? — неискренне удивился Млич, выделяя белыми штрихами на тёмном навигационном «небе» метания длинного судна вокруг Меркурия.

— Похоже, ведёт разведку? — предположил капитан. — Подозревает, что мы задумали нехорошее?

— Чё это сразу нехорошее? — возмутился Млич и потёр виски. — Мы очень даже хорошее задумали: быстрое и безболезненное уничтожение. Вброс антивещества не критический. Уничтожим в запале ближние астероиды — так даже орбиту почистим. Засрали её, не понять чем…

Он запнулся и стал с ожесточением массировать голову.

— Ты чего? — удивился капитан.

Но тут уже и сам ощутил странную боль в висках и затылке. А коснувшись лба, понял, что кожа — просто горит!

— Что-то голова у меня перегрелась… — выдавил Млич.

— Внимание службам! — капитан вскочил. — «Игла» излучает какую-то дрянь! Какой-то иной вариант «шума»!

«Персефона» тут же дрогнула нутром, неудачно плюнув в «иглу» плазмой. Узкое и длинное судёнышко увернулось и ударилось в бегство.

А шлюпки — их пилоты, наверное, гораздо раньше ощутили горячую боль — отреагировали странно. Дерен влепил полный светочастотный разряд в одну из каменюк на орбите.

Каменюка зафонтанировала, словно была начинена взрывчаткой, и импульс боли в капитанской голове тут же угас.

— Что это было? — запросил он медотсек.

— Едва успели зафиксировать, думаем, — отозвался Дарам.

Начмед впустил его в святая святых — психоблок. И он там обосновался со своими экспериментами и Азертом-старшим вместо вычислительной машины.

— Плохо, — сказал капитан Мличу. — Они нас подлавливают раз за разом с этими «шумами». Если бы не Дерен — гонялись бы мы сейчас за «иглой». А за сто лет они на орбите Хэда лысого могли замаскировать!

— Я не думаю, что «шум» — это хаттская технология, — вмешался Дарам.

— Мама-Империя? — не удивился капитан Пайел.

— Воздействие идёт на вполне изученные зоны мозга. Приёмами, давно отработанными психотехниками на допросах. Раньше эти технологии не использовались широко и не транслировались с помощью излучений, вот, пожалуй, и всё новое, что я вижу.

— Что мы можем этому противопоставить?

— Пока — только чутьё Дерена. — Дарам был мрачен, видно задачка задела его за живое. — Мы пытаемся спрогнозировать, куда ещё они могут ударить. И предупредить воздействие. Работаем, капитан.

— Ничего, антивещество и не с таким справлялось! — оскалился Млич, оглаживая голову. — Выварим и это осиное гнездо. Не парабы, небось. Такие же собаки, как те, которых мы уже разделали под келийский орех!

— Непонятно, подействовал этот вариант шума на Бо и Азертов, или они просто медлят? — нахмурился капитан, наблюдая за брандерами.

Млич скосил глаза на секундомер:

— Это ты торопишься. Всё идёт как надо. Первый удар должен быть выверен идеально, идёт расстановка фигур. Потом начнётся неразбериха, и парням станет не до планирования.

Шлюпка Бо виртуозно скользила в сложном взаимодействии шести боевых «двоек». От остальных его было не отличить. И враги даже представить себе не могли, что реактор брандера вот-вот обнулит солидный кусок пространства.

Шлюпки крутились вокруг эгидрофов, как стайка голодных птиц, легко уходя от ленивых плевков его стационарных орудий.

Казалось, в этом полёте — ни капли логики. Эгидрофы превосходили в ударной силе и мощности «Персефону», не то что этих малявок. Куда им тут нападать?

Но безобидность кружения шлюпок оказалась обманчивой.

Вот одна из них резко разорвала дистанцию и…

— Есть! — крикнул Млич.

Бо старался. Он не просто загнал брандер в бок эгидрофу. Он ещё и рассчитал, где у него ангарные ворота.

Шлюпка ударила эгидрофу «в зубы», перекосив стальные «челюсти». И только потом растеклась чёрным пятном вырвавшегося из реактора антивещества.

Казалось, что голова исполинского великана подавилась шлюпкой и кричит от боли, пожираемая тьмой.

— Могёт твой хатт, — сказал Млич, наблюдая как расползается пятно коллапсирующего пространства, поглощая подбитый эгидроф и распугивая его приятелей. — Первый пошёл!

— Не радуйся раньше времени, — осадил навигатора капитан. — То-то и оно, что первый. Сейчас они сообразят, что это был брандер, и поменяют тактику.

— Да что они нам сделают?

— Постараются не подпускать шлюпки на расстояние удара. Затянут резину. А нам надо убирать эгидрофы быстро. Скоро нас догонят два экзотских крейсера и станут помехой в бою.

— Так вот чего ты из рубки сбежал? — развеселился Млич. — Так и вижу, как оба экзотских капитана, меняя на ходу штаны, стучатся к тебе с воплями: «Ой-ой, да что вы творите⁈ Да разве так полагается воевать? Это же антивещество! Вы же нас всех угробите!»

— Что «ты» творишь, — поправил капитан. — Нету у них никакого «вы».

— А императив?

— Так я же не эрцог… Хэд… Ты глянь, что Бо удумал!

Капитан был в курсе плана Келли. А потом ещё и Рос сбросил ему схему, предложенную хаттами: три Азерта и Бо пилотируют четыре брандера, а потом возвращаются в ангар и выводят ещё четыре.

Однако по ходу сражения Бо, видимо, пришла в голову идея получше.

Взорвав первый эгидроф, хатт не вернулся в ангар, а поменялся местами с одной из генераций Азерта. Оседлал его шлюпку, уже пляшущую под вражеским боком.

Эгидрофы просекли про брандеры. Они откатывались, удирая от аннигиляционного пятна, пытаясь перестроиться и просчитать возможную картину боя, но Бо не дал им и трети минуты.

Он, в отличии от своих собратьев по генерации, навыки пилотирования имел запредельные. И второй брандер вдруг показал врагам сумасшедшую сноровку, войдя в прокол с дестабилизированным реактором и вынырнув под брюхом у одного из самых массивных вражеских судов.

— Бездна! — выдохнул Млич.

Бездна и в самом деле разверзлась. И произошло это так быстро, что в построении эгидрофов выявилась солидная брешь, куда тут же устремились сразу два Азерта.

Беспомощные враги не успели даже развернуть тяжёлые бока, чтобы открыть по брандерам огонь. Пространство полыхнуло, сворачиваясь…

— Минус четыре! — констатировал Млич.

Оставшиеся четыре эгидрофа в панике понеслись, набирая скорость, под защиту природных астероидов. Приказа самоубиться, но не сходить с места у них, видимо, не было.

Шлюпки скользили следом. Не прошло и пяти минут, как число эгидрофов уполовинилось. И желание пилотов было понятным — догнать и добить.

На перерез вылетели две «иглы»: маскировались они, нечего сказать, здорово.

Эгидрофы тут же выстроились в боевой порядок. Развернули свою, одинокую теперь, пирамиду, передумав бежать.

Завязался осторожный бой, по сути, тянувший время. Пилотам с «Персефоны» он тоже был выгоден — им нужно было ещё пару-тройку минут, чтобы подтянуть оставшиеся брандеры.

Капитан хмурился, наблюдая, за смертельной игрой маленьких шлюпок. Без брандеров они могли только уклоняться от вражеского огня.