Мосты Норланда - Дмитрий Павлов

Фрей задумался. Проблемы пехотного полка его не касались. Но с другой стороны, полковник оказался гостеприимным хозяином. Более того, от его поддержки зависит успех рейда к мосту. А значит, принцу стоит озадачиться тем, как без потерь раскрыть источник странных звуков.

Из-за окна донёсся протяжный свист гаубичного «чемодана» на излёте. Сапёр метнулся под стол. За окном рвануло. Ударная волна выбила стёкла вместе с рамами, осколки расколотили каминную полку и вдрызг разнесли драгоценных антиков у стены. Бронзовая люстра рухнула на стол и брызнула хрустальными подвесками во все стороны.

Огневой налёт длился несколько минут, потом снаряды стали рваться дальше и глуше. Фрей выбрался из-под стола и осмотрелся. Полковник сидел на прежнем месте. Длинная щепа от оконной рамы пригвоздила его к спинке стула как большого жука, вторая щепка вонзилась точно над переносицей офицера, придав ему вид таинственного зверя единорога. Сукно полковничьего кителя медленно пропитывалось кровью. Фрей одним махом допил вино – не пропадать же добру – и бросился из господского дома к двухэтажному флигелю, где квартировали саботажники. Во дворе, перепаханном крупнокалиберными снарядами ему попался Берглунд.

– Командир, я встретил штабного писаря, он говорит, будто имперцы прорвались и давят, – одним духом выпалил оборотень. – Что будем делать?

– Драпать! – мгновенно решил Фрей. Он не собирался терять подготовленных солдат в мясорубке встречного боя. – Бросайте хурду на машины и уезжаем.

В тентованные кузова полетели котлы и одеяла, консервы и брезенты. Погрузили водолазные скафандры, тротил, патроны. С особой нежностью саботажники уложили коробки с детонаторами. На лужайке, отделяющей парк от дворца, показались первые беглецы – расхристанные, с выпученными от ужаса глазами, но пока ещё с оружием.

– Что там происходит? – схватил Фрей за воротник попавшегося навстречу солдата со скрещенными пушечками в петлицах.

– Там! – канонир развёл руками, словно пытаясь обнять необъятное. – Огромные! И прут!

Солдат был не из юнцов последнего призыва – два креста на груди и лычка за ранение. Что заставило его удирать без оглядки? Впрочем, неважно. Фрей вскочил на подножку головного грузовика и махнул рукой.

– Поехали!

Машины промчались через парк, свернули под арку, обозначающую границу усадьбы и оказались в лесу. Это был лес военного времени – страшный, искалеченный, с изломанными деревьями. На дне воронок под снегом копилась тёмная вода. Фрей поздно сообразил, что колонна проскочила развилку и прекрасная шоссированная дорога ведёт прямиком к окопам, откуда уже доносилась канонада разгорающегося боя.

– Ты куда прёшь, кретин! – завопил Фрей водителю.

Он с трудом удержался, чтоб не залепить леща унтеру.

– Развернуться?

– Какой к чёрту «развернуться»? Где ты видишь место для разворота? Гони прямо!

Сапёр знал: через пару сотен метров дорога пересекает поле и немного не доходя до передовой, снова ныряет в лес. На скорости можно проскочить.

Лес кончился, и грузовики вырвались на простор изрытого воронками поля. Наперерез, отрезая колонну саботажников от леса, двигались чудовища. Они походили на большие железные чемоданы, поставленные на гусеницы и утыканные пулемётами. У каждого танка из морды торчал ствол трёхдюймового орудия. Одно чудище остановилось и харкнуло из пушки. Снаряд разорвался перед машиной Фрея. Водитель с перепуга крутнул руль влево. Грузовик скатился с дорожной насыпи, промчался вдоль кювета и застрял. Фрей вытолкнул водителя из кабины и сам сел за руль. Попеременно включая переднюю и заднюю передачи, попробовал двигаться враскачку. Движок взревел, из-под колёс полетели фонтаны грязи пополам со снегом, грузовик продвинулся на метр и застрял окончательно.

Фрей выскочил из кабины и вскарабкался на насыпь. Чуть приподнялся, чтоб рассмотреть поле боя. Полк отступал. Над брустверами мелькали штыки солдат, бегущих по ходам сообщения. Где-то в стороне ещё трещал пулемёт, но его пули горохом отлетали от танковой брони. Один танк развернулся, рявкнула пушка и на месте пулемётного гнезда взмыл в небо фонтан разрыва. Из лесу на рысях выскочила колонна конной батареи. Погон из-за расстояния не различить, но Фрей узнал вороных лошадей гвардейского артиллерийского полка. Сколько бы ни ругали армейцы столичную гвардию, воевать «штакетно-марафетные» умели. Пушкари, как на учениях спешились, отцепили пушки от передков, возницы погнали упряжки в укрытие.

– Сейчас врежут! – крикнул залёгший рядом Берглунд.

Гвардейцы успели сделать два залпа. Один танк крутанулся на разорванной гусенице, остальные развернулись и открыли беглую стрельбу из пушек. Батарею скрыло завесой разрывов. Когда дым рассеялся, показались опрокинутые орудия и трупы артиллеристов, разбросанные, как сломанные куклы. Оставшаяся без ездового упряжка вороных мчалась по изрытому полю. Танки надвигались неумолимо, как океанский прилив. Они объезжали воронки, чуть покачнувшись, преодолевали брустверы окопов.

– Дай закурить! – вдруг потребовал Фрей.

Озадаченный Берглунд протянул папиросы и чиркнул спичкой. Фрей не курил, но по собственному опыту знал: ничто не успокаивает так, как вид спокойно курящего под огнём человека. Фрей затянулся и спросил у оборотня:

– Скажи-ка дорогой, куда ты запрятал выпивку, которую стащил из усадьбы?

Сапёр не видел, как саботажники обчищали погреб, но не сомневался: вино у них есть.

– Во второй машине, под спальниками, – ответил оборотень.

Он, грешным делом, подумал, что его командир решил напиться перед смертью. Желание не слишком патриотичное, но вполне обоснованное. Фрей забрался в кузов, разворошил солдатское шмотьё и под кучей спальных мешков обнаружил ящик с бутылками, любовно переложенными соломой. Сапёр поставил ящик на край кузова и оглядел своё притихшее войско.

– Делай, как я! – скомандовал Фрей.

Он сорвал проволоку с бутылки, тряхнул её и треснул ладонью по донцу. Пробка вылетела, игристое вино выплеснулось на снег.

– Водила! – рявкнул Фрей. – Тащи запасной анкерок с бензином.

Поняв, что от них требуется, саботажники выплёскивали вино на снег, заливали в бутылки бензин, смешанный с моторным маслом, и затыкали горлышки обрезками мешковины. С бутылками в руках они по одному перебегали через насыпь, ныряли в ход сообщения и гуськом трусили за Фреем. Навстречу потоком шли отступающие солдаты, их отшвыривали в сторону, но всех растолкать невозможно.

– Командир! – крикнул оборотень. – Не пройдём. Надо поверху.

Фрей приподнялся над бруствером, осмотрелся. До траншеи оставалось менее сотни метров.

– Добро! Пошли.

Саботажники группками по двое-трое выскакивали из хода сообщения и рывком преодолевали расстояние до траншеи. Пули взрыли мёрзлую землю, кто-то упал, его схватили за ворот и стащили в воронку. Команда собралась в траншее. После обстрела её стенки осыпались, и местами окоп напоминал неглубокий ровик, заполненный изломанными досками и комьями земли. Фрей наткнулся