Ковенант. Акрополь - Сергей Извольский

«Княжев», — гласил вполне обычный для российской действительности дорожный указатель. В сам город вожак стаи нас не заводил — провел по предместьям, потом вдоль бетонного забора промзоны, после мы прошли через парковку огромного торгового центра и покинули пустой населенный пункт.

Когда вышли за границы города и прошли через парковую аллею, окружающий пейзаж изменился словно тумблером перещелкнуло. Ощущение, как будто две части разных мест друг с другом состыковали — ни следа равнины средней полосы, вокруг теперь холмистая и усеянная крупными валунами местность с хвойными лесами.

Следуя за все более радостно-возбужденными человекообезьянами, видимо к цели приближаемся, мы прошли по прямой как стрела дороге между холмов и вышли к высокой стене укрепленного форта. Еще не доходя до самой стены наткнулись на заградительные линии из колец колючей проволоки — местами смятые и заваленные телами измененных сумраком существ. Судя по виду те же самые, что атаковали нас в городе — самые разные времена и эпохи, хотя здесь преобладали цветные рабочие комбинезоны, в основном оранжевые. После заградительных линий пришлось обходить бетонные блоки, у которых то тут, то там лежали искореженные остовы зеленых боевых машин — угловатых, похожих на утюги и с открытым верхом.

Форт оказался пуст и завален многочисленными телами, среди которых встречались дети постапокалипсиса, явно сражавшиеся здесь с ордой измененных. Похоже, первая линия обороны, потому что пройдя через форт, дорога повела нас дальше на высокий холм. Переведя зрение в шакалий режим, впереди я заметил уже самую настоящую крепость, в центре которой возвышалась высокая и похожая на телебашню коническая металлоконструкция, увенчанная сверху круглой площадкой.

Когда вышли на вершину холма к крепости стало понятно, что здесь заруба была не хуже, чем у нас в упавшем городе. И именно отсюда в нашу сторону откатилась орда измененных — если посмотреть, то как раз вон почти просека в лесу, как они по прямой двинулись в сторону упавшего города. Снова переведя зрение в шакалий режим, я его даже увидел вдали — лежащая на склоне холма огромная летающая тарелка. Очень похоже, что в момент нашего появления здесь управляющий сумрачной ордой разум велел им снять осаду с крепости, увидев в нас главную опасность.

Вожак стаи уже привлек внимание защитников крепости — прямо перед нами сейчас располагались ворота, на одной из створок которых был изображен красный знак «V» на круглом щите, на втором — золотой римский орел. К воротам мы не подходили, встали за деревьями — на вышках заметно и оружие, и люди рядом с ним.

— Это дети, командир! — вдруг произнес Слай, после чего протянул мне винтовку, предлагая глянуть в прицел.

Посмотрел, действительно — у пулеметов стоят мальчик с девочкой не старше лет двенадцати. В знакомой уже одежде в стиле постапокалипсиса: «что велико то подкатал или обрезал, что мало то разрезал и намотал». Вожак стаи продолжал привлекать внимание, за стенами явно засуетились, слышны звонкие детские голоса. Около минуты ожидания, потом одна створка ворот двинулась, приоткрываясь. За ней обнаружилось около десятка подростков разных возрастов — было даже пара наших ровесников. В большинстве вооруженные, причем оружие есть и знакомое, как немецкий автомат у одного, так и точно неземное — массивное, чужое и совершенно непривычных очертаний.

На нас смотрели очень странно — со смесью страха и надежды. Я уже убрал шакалий спектр зрения, так что глядел обычным взглядом, мало ли. Заговорил с нами самый крупный парень с гривой криво обрезанных волос, парикмахеров профессиональных тут явно нет. Спросил что-то на языке, напоминающим смесь испанского и итальянского, но я ничего не понял, о чем и сказал на русском, потом на английском. Потом подумал немного и показал пальцем сначала на эмблему Ковенанта на рукаве, потом наверх.

Результат превзошел все ожидания — кто-то заплакал от радости, кто-то упал на колени, сложив руки в молитвенном жесте глядя на нас. Из-за спин обступившей нас группы вдруг вышла совсем маленькая девочка, подошла ближе и взяла Ушана за руку. Виталик на меня посмотрел, не зная, что делать, а после — все еще озадаченный, взял девочку на руки. Его жест вызвал еще большее оживление, а самый старший здесь парень жестом пригласил нас внутрь.

За стеной оказались казарменные блочные строения, из окон которых выглядывали совсем детские лица. Многие выходили из домов и шли за нами в отдалении, так что, когда мы миновали однотипные нарезку одинаковых улиц и вышли на плац к центральному зданию — вычурному, с античной колоннадой, за нами шла целая толпа в которой затерялись неразумные человекообезьяны. Похоже, что они здесь выполняют роль друзей человека по образу собак, только чуть более разумных.

Новый провожатый — командир воротной стражи с немецким автоматом в руках, вывел нас на главную площадь и отступил в сторону, жестом показывая вперед. Здесь, на земле на покрывалах, были разложены раненые, явно пострадавшие во время недавнего штурма. Вокруг виднеются выполняющие обязанности врачей подростки, среди которых я неожиданно заметил знакомый черно-белый мундир ковенанта. Девушка, отдает указание сразу целой группе местных юных аборигенов, внимательно ее слушающих и, даже отсюда видно, преданно смотрящих.

— Хелен! Хелен! — обращаясь как раз к ней, прокричал наш сопровождающий.

Вживую я ее до этого момента не видел, только на фотографии, но услышав имя узнал: Хелен Ингрем, избранница богини Фрейи, ковенант из британской группы «Виски».

Хелен обернулась, увидев нас вздрогнула и замерла. Только сейчас стало заметно, в каком она состоянии — рукава закатаны до локтей, руки в плохо вытертой крови, ворот кителя расстегнут, несколько локонов челки прилипло к мокрому от пота лбу.

Неуверенно двигаясь, словно на негнущихся ногах, Хелен пошла в нашу сторону, обходя раненых. Ушан, с ребенком на руках стоял первым и подойдя к нему Хелен замерла. Я видел, что у нее по щеке скатилась слеза, хотя лицо при этом оставалось почти невозмутимым, только нижняя губа прикушена. Ушан опустил девочку на землю, и та подбежала к Хелен, взяв ее за руку и что-то сказала на незнакомом нам языке.

— Это вы сделали? — поднимая взгляд, на английском спросила Хелен, глядя в глаза Ушану.

— Часовню тоже я? — совсем тихо шепнул Слай.

— Что сделали? — спросил Ушан на своем неидеальном английском.

— Волну мертвецов? Вы ее увели?

Этот вопрос Ушан уже не совсем понял, обернувшись на меня.

— Ты имеешь ввиду те несколько десятков тысяч странных неживых существ? — спросил я