Метатель. Книга 8 - Ник Тарасов

Пройдут ли эти десять километров, усиливаясь, как предупреждал Модуль-17, или волна просто развеется? Параллельное сознание уже прикидывало варианты, но я решил дождаться. Секунда, пять, десять… На двадцать пятой меня накрыло. Звуковая волна ударила с такой силой, что я почувствовал, как воздух вышибает из лёгких. Меня снесло с площадки, будто пушинку, и я кувырком полетел в траву. В тот же миг я вынырнул из видения, оказавшись в палатке, весь в поту, трясущийся от мощнейшей фантомной боли, которая раскалывала голову, как молот.

Кира тут же подскочила ко мне, её глаза округлились от тревоги. «Артём, ты живой⁈» — её голос в мысленной связи был полон паники.

— Живой, — прохрипел я, хватая ртом воздух. — Дай… секунду. Сейчас… отойду.

Она смотрела на меня, не отрываясь, пока я пытался собрать мысли в кучу. Боль медленно отступала, но виски всё ещё пульсировали, а перед глазами плясали искры. Я вытер пот со лба и заставил себя сесть ровнее. Параллельное сознание уже прокручивало результаты: платформа, десять километров, безопасная точка. Мы могли туда прыгнуть. Прямо сейчас.

— Нашёл, — сказал я наконец, глядя на Киру. — Большая платформа, шире этой раза в три. Десять километров отсюда. Если прыгнем туда, сэкономим кучу времени.

«Десять километров⁈» — она прищурилась, но в её тоне чувствовалось восхищение. «Ты точно спятил, Тём.»

— А то, — хмыкнул я, чувствуя, как силы понемногу возвращаются. — Только есть нюанс. Длинный прыжок — это КД на час. Если что-то пойдёт не так, сразу не свалим.

Кира задумалась, её пальцы нервно постукивали по колену. «Значит, надо быть уверенными, что там безопасно.»

— Там безопасно, — ответил я твёрдо. — Я всё проверил. Поверхность твёрдая, звука нет. Если двинемся дальше оттуда, можем найти ещё такие точки. Или что-то получше.

Она кивнула, и я почувствовал, как её решимость возвращается. «Ладно, Тём. Давай прыгать. Но если нас там накроет, я тебя лично придушу.»

— Договорились, — усмехнулся я, вызывая интерфейс. — Держись.

Я взял её за руку, чувствуя, как её пальцы сжимают мои, и начал готовиться к телепорту. Картинка платформы стояла перед глазами чётко, как на экране.

Мы перенеслись на новое место, и, как и хотели, бесшумно приземлились на широкой каменной платформе. Поверхность под ногами была гладкой, холодной, с едва заметными трещинами, словно кто-то вытесал её из цельной скалы и отполировал до блеска. Я огляделся — лес вокруг всё ещё стоял стеной, но деревья здесь казались чуть реже, а воздух — чище, как будто эта параллельность решила дать нам передышку. Хотя с Системой такие «передышки» обычно заканчиваются новым подвохом. Параллельное сознание уже прикидывало: длинный телепорт сработал безупречно, но теперь час КД — час, когда мы уязвимы, если что-то пойдёт не так.

— Кира, давай палатку, — шепнул я по мыслесвязи, стараясь не нарушить тишину. — Надо переждать откат.

Она кивнула, и мы быстро достали из инвентаря нашу звуконепроницаемую крепость. Ткань легла на камень мягко, края сами подстроились под поверхность, а маскировка включилась с еле слышным щелчком, от которого побежали по спине мурашки — палатка слилась с платформой, будто её и не было. Мы юркнули внутрь, и я почувствовал, как напряжение в груди чуть отпустило. Здесь, в этой палатке, мы были в относительной безопасности. Пока.

Я устроился на матрасе, понимая, что нужно, что восстановилась энергия. Последняя разведка выжала меня, как лимон, но восстановление уже шло — медленно, но верно. Кира сидела напротив, поджав ноги, и задумчиво жевала протеиновый батончик. Её взгляд был прикован к чему-то невидимому, но я знал: она тоже считает секунды до следующего шага.

«Сколько ещё ждать?» — её голос в мысленной связи прозвучал спокойно, но с лёгкой ноткой нетерпения.

«Минут двадцать до полного восстановления,» — ответил я, глядя на таймер КД. — «Потом снова прыгну в видение, разведаю, что впереди.»

Она хмыкнула, не отрываясь от батончика. «Только не выдохнись, Тём. Нам ещё до цели топать и топать.»

— А то я не знаю, — буркнул я, но уголки губ всё равно дрогнули. Кира всегда умела подколоть так, чтобы я не расслаблялся.

Когда энергия судя по ощущениям, поднялась до приемлемого уровня, а КД на длинный телепорт всё ещё тикал, я решил не терять времени. — Ладно, начну с малого, — шепнул я и нырнул в видение.

Мир окрасился в призрачные тона, и я рванул вперёд, телепортируясь за несколько раз на километр от нашей точки. Лес здесь был чуть реже, что давало больше пространства для манёвра. Я приземлился на траву, замерев, но шорох остался слабым — звук еще не успел набрать силу. Прыжок, ещё один, третий — я проверил окрестности, не найдя ничего, кроме деревьев и тишины. Вернувшись в палатку, я вынырнул из видения, чувствуя лёгкий укол в висках, но без той адской фантомной боли, что накрыла в прошлый раз.

— Пусто, — сказал я Кире. — Но лес редеет. Думаю, дальше будет легче.

Она кивнула, и мы стали ждать, пока КД спадёт окончательно. Как только таймер обнулился, а энергия восстановилась, я решил повторить трюк с усилением. Активировал способность, направив её на видение, и почувствовал, как восприятие обостряется, будто кто-то включил свет в тёмной комнате. Энергия заструилась по венам, горячая и живая, и я снова нырнул в призрачный мир.

— Поехали, — бросил я через связь и рванул вперёд.

Прыжок за прыжком, по 250 метров, я летел по прямой, как стрела. Лес отступал, деревья расступались, открывая больше пространства, и я выжимал максимум, успевая сделать два-три скачка в секунду. Шорох от приземлений гнался за мной, но я был быстрее — звук просто не успевал собраться в ту убийственную волну, о которой предупреждал Модуль-17, с которой я уже не один раз сталкивался, находясь в видении. Десятый прыжок, двадцатый, тридцатый — я потерял счёт, но слабость уже начинала подкрадываться, как назойливый гость. Мышцы ныли, в груди кололо, но я стиснул зубы и гнал дальше. На тридцать пятом прыжке впереди мелькнула новая платформа — большая, метров двести в ширину, с ровной поверхностью, будто созданной для нас.

Я приземлился, замерев, и принялся запоминать детали: лёгкий уклон к центру, мелкие трещины по краям, слабый отблеск света, как от полированного камня. Картинка отпечаталась в памяти чётко, и я, не дожидаясь, пока звук меня догонит, вынырнул из видения. В палатке было тихо, только дыхание Киры нарушало тишину.