Росомаха. Том 2 - Андрей Третьяков

приобрёл осмысленность, плечи и вся осанка выпрямились. Он странно посмотрел на меня, и этот взгляд я не смог прочитать, несмотря на все мои познания в этой сфере. А потом коротко ответил:

— Клянусь, чего бы мне это ни стоило!

Его божественное кольцо вспыхнуло красным цветом и осыпалось брызгами диаметром в метр. А после начало медленно появляться на своём месте. Красиво Смородина клятвы принимает! Но Росс всё равно красивее.

— Так вот, — грустно улыбнулся барон. — Без меня мой род вымрет, понимаешь? У любого рода есть враги и завистники. Мой старший, как ни горько в этом признаваться, просто не потянет главенство. А я хочу, чтобы моя семья жила, понимаешь. И потому, ещё раз спрашиваю!

Он снова встал, преклонил колено. Меча на этот раз не было. Но решимости в глазах было столько, что против подобного взгляда у противника на арене я выходил бы с серьёзной опаской.

— Росомахин Андрей Сергеевич! Я прошу принять от лица моего рода вассальную клятву. Все правовые коллизии обязуюсь уладить лично в императорской канцелярии.

Глава 20

— Так мы оба бароны, — осторожно ответил я. — Вассалитет предполагает, что один из нас выше по социальной лестнице. Вы мне реально импонируете, Сергей Викторович. Вот только имперская канцелярия точно не пропустит подобного. И им будет по барабану на то, что вы медленно умираете, а ваш наследник не в состоянии сохранить род. Никому это не интересно. А я не граф, и уж тем более, прости Росс, не князь. Боюсь, подобная сделка невозможна официально.

Да! Меня учили и этому. Думаете, юристов и адвокатов не отправляли на рудники смерти? Думаете, владельцам Колизея не всё равно, кого выкупать на смерть с этих рудников? Фигня полная. Служителей закона у нас было чуть ли не десять процентов. Да, каждый десятый был «слугой народа»! Слишком заманчивы взятки. Они и брали. И вот эти жадные ублюдки меня тоже учили.

— Ты прав, наверно, — вздохнул мужчина. По его щетинистой щеке покатилась одинокая невольная слеза. — Но я больше не вижу способов спасти свой род. О! А не хотите взять в жёны мою дочь? Мне кажется, она будет за. И управлять двумя родами сразу.

— Точно нет! — отрезал я. — Как вы себе это представляете? «Дочка, тебе надо выйти замуж, чтобы сохранить твоего старшего брата»? Звучит не просто бредово, а даже гадко. Простите.

— Понимаю, — совсем поник мужчина, тяжело вставая с колен и присаживаясь рядом. — Но ведь должен быть способ. Я просто умоляю вас помочь мне! Вы теперь полностью в курсе ситуации. Пожалуйста…

— Есть способ, Сергей Викторович, реальный, а не как в ваших странных идеях, — сообразил я. — Создать клан под моим управлением. Закон позволяет делать подобное внутри одного сословия. И в договоре может быть прописано всё, что угодно. К примеру, на три поколения. А уж я постараюсь воспитать из вашего внука сильную и достойную личность. Его дети возьмут под контроль род уже самостоятельно. Можно даже ограничиться двумя поколениями. Сын Олега сможет править самостоятельно. И я клянусь не злоупотреблять данной мне властью!

Вокруг меня вспыхнул свет, подтверждая принятие клятвы. Викторович отшатнулся от неожиданности.

— Спасибо, Андрей, — сказал он спустя очень долгую минуту размышлений. За это время у него из другого глаза выкатилась ещё одна слеза, но он явно не замечал этого. — Этот вариант не приходил мне в голову. Он идеален! И вы серьёзно готовы взять на себя подобную обузу? Я понимаю, что в договоре можно прописать много всего. И вы готовы на это пойти? Это же не главный в тандеме, это не вассалитет, это старший среди равных. Я… я сегодня же займусь всей бюрократией, к концу неделю предоставлю все бумаги!

— Ой, батюшка, а я вас искала! — раздался нежнейший голосок, что так утомил меня в дороге.

Пред нами стояла Арина. Она успела переодеться и даже сменить причёску. Теперь у неё на голове был высокий хвост, подчёркивающий высокую нежную шею. А ещё почему-то слегка заострённые ушки, которые были довольно сильно прижаты к черепу. Да уж, лопоухой её никак не назовёшь. Серёжки, вроде, остались те же, крохотные.

А вот платье было другим. С её небольшой грудью глубокий вырез декольте смотрелся странно и непривычно, но действительно красиво и очень молодо. Хотя, обычно такое носят дамы с большим достоинством, подчёркивая самые выгодные свои части. Чтобы подороже продаться.

— Милая, мы просто о делах говорили, — в глазах барона появилось искреннее обожание. — Но мы уже закончили. Ну, почти. Составь компанию на пять минут нашему гостю, учителю Андрея? Мы скоро подойдём.

Меня опять царапнула ревность. Да что не так с моим гормональным фоном? Это же ненормально! Или нормально. Но меня интересовало не это. Я видел барона перед собой, видел картины с изображением его почившей жены в особняке. Их дочь не была на них похожа. Особенно, в части ушек. О чём я прямо и спросил:

— Скажите, Сергей Викторович, а почему у Арины такая странная форма ушек? Она приёмная? Не то, что мне это важно, но почему-то волнует.

— Запал-таки? — ухмыльнулся барон и вдруг стал максимально серьёзным. — Вот и я на её мать так же запал, на экзотичную рабыню. Только та ещё была зеленокожей и четырёхпалой. Это когда четыре пальца на руках. Заплатил за неё невозможную сумму на аукционе. А дочь… Бастард она, принятый в семью в первые секунды опосля рождения. Но ты же помнишь про наш уговор? Всё сказанное здесь сегодня остаётся между нами!

— А кто ещё об этом знает? — совсем тихо, на грани шёпота, спросил я.

— Ты, я. Всё. Даже она не знает. Надеюсь, это так и останется.

— Барон! — я решил демонстративно перейти на «ты», чтобы усилить важность сказанного. — Вокруг нас с десяток слуг. Живых людей. Которые тоже с ушами, правда, обычными, человеческими. Они, не поверишь, тоже умеют слушать! И даже запоминать! Ты чем думаешь? Я крутой, они мебель? Это так не работает!

Последнюю фразу я почти прорычал. А до моего собеседника медленно доходило то, что я только что сказал. Он покраснел, побледнел, а после его сосредоточие закрутилось. И через секунду брызнула магия. Ту, что летела в мою сторону, я просто отбил, как в лапте. А мужчина постарел ещё больше,