Витязь 2 (СИ) - Константин Георгиевич Калбанов

Каменецкого на срыв башки? Признаться иного объяснения у меня попросту нет. Сначала, ради любви, она была готова пойти против воли родителей. Теперь же испытала такое разочарование, что неспособна здраво рассуждать. Ну-у-у, как вариант.

— Так-то оно так, но вы могли бы что-то придумать. — И не думала отступаться она.

— Кстати, Ольга Платоновна, коль скоро вы всё вспомнили. На вас ведь была «Метка». Отчего же Фрол Акимович не заметил как вы покинули дом? — решил я немного изменить тему разговора.

— Я её сбросила по просьбе Михаила. Он предложил подразнить Любавина и я сочла это забавным. Получилось не сразу, но в итоге всё удалось. — Далось ей это нелегко, но она всё же ответила.

При этом, внешне Ольга излучала доброжелательность, и даже кивала, обмениваясь приветствиями с проходящими в отдалении знакомыми. Но при этом говорила холодным и даже промораживающим тоном.

— И тот не поднял тревогу? — усомнился я.

— Только после моего возвращения попенял мне на это. — Уже чуть успокоившись, более нейтральным тоном, ответила она.

— Вот значит как. — Озадачился я.

И было с чего. Не упомню я как-то халатности со стороны Любавина. Взрослый и бывалый дядька, в компаньонах уже не первый год. Вон и сейчас находится в зале, войдя вслед за нами. Держится вроде в стороне, но ситуацию контролирует.

Ладно ещё он не стал соваться на молодёжную тусовку. Но потеряв контакт с подопечной должен был озаботиться. Как минимум подняться, вызвать Ольгу, попенять и вновь пометить. На секундочку, он за неё головой отвечает. И это не фигура речи. А тут такая халатность. Ну и такой момент. Его кажется даже не наказали за данный просчёт, а лишь попеняли.

— Ольга Платоновна, позвольте засвидетельствовать своё почтение. — Подошедший приложился к ручке моей жены и обернулся ко мне. — Позвольте отрекомендоваться, боярич Третьяков Михаил Игоревич.

— Очень приятно. Помещик Ртищев, Никита Григорьевич.

— Вы позволите мне пригласить вашу супругу на полонез?

Я даже мысленно усмехнулся от подобной наглости. Полонез, традиционно первый танец любого бала. И в программке, присланной вместе с приглашением, он так же значился во главе списка. Традиционно первый танец дамы и девицы танцуют с сопровождающим их мужчиной, если таковой имеется. Буде она прибыла с матушкой или батюшкой, тогда совсем другое дело. Но Ольга-то не одна. И он отлично это знает.

Подобное поведение можно интерпретировать не просто как пренебрежение, оно граничит с оскорблением. И судя по тому, что даже Ольга не смогла сдержать эмоций, тут же заледенев взглядом, я в своих умозаключениях был не одинок. Не дав жене открыть рот, я заговорил первым, придерживаясь нарочита вежливого тона.

— Позвольте уточнить, Михаил Игоревич, что вы сейчас делаете? Пытаетесь спровоцировать меня пренебрежительным поведением? Или решили прощупать насколько правдивы сплетни, и действительно ли у нас с Ольгой Платоновной чувства, а не брак по расчёту?

— Я попросил бы…

— Не стоит, Михаил Игоревич. — Продолжая вежливо улыбаться, оборвал его я. — Кто бы не попросил вас об этой выходке, затея эта глупая. Во избежание недоразумений я бы советовал вам принести извинения и удалиться.

— Б-боже, куда катится мир. Какой-то худородный дворянчик…

— Я бы вас попросила…

Ольга начала было подниматься, но я положил ей руку на плечо и глядя в глаза успокаивающе улыбнулся. Потом обернулся к бояричу и самым беззаботным тоном произнёс.

— Пшёл вон, убогий. Или я тебя сейчас в пол втопчу и скажу, что так и было.

— Ожидайте моих секундантов, сударь.

Тут же выпрямившись словно лом проглотил, ответил он. После чего удалился не удосужившись попрощаться хотя бы ради приличий.

— Вообще-то я и сама могла поставить его на место. — Уже совладав с собой, и томно обмахиваясь веером, заметила Ольга.

— И лишили бы меня возможности поучить этого придурка. — Не согласился я.

— Ох Ртищев, Ртищев. Что у вас за привычка вынуждать окружающих бросать вам вызов. — С безнадёжным видом вздохнула она.

— Я лишь довожу до логического завершения ими же и начатое. — Возразил я.

— Не желаете кого-нибудь пригласить на танец? — Решила сменить тему Ольга.

— Нет. Если только ради приличий составить пару вам

— Предпочту воспользоваться этим, чтобы пропустить полонез. Хм. А впишу-ка я вас на обе мазурки, кадрили и польки.

Я отметил, что пропускать она намерена только подвижные танцы, где приходится скакать козочкой. Вполне объяснимо в её положении. Понятно, что медики моего мира не чета местным лекарям, но и они не боги, а потому если есть возможность избежать рисков, то так и следует поступить.

Вообще-то, была у меня мысль, что она пожелает избавиться от моего ребёнка. Но как видно материнский инстинкт в ней оказался куда сильнее, чем мне казалось изначально. Вот как-то не хотелось верить в Ольгин прагматизм и желание заполучить потомство с сильным даром. Признаться, в этом случае я сильно разочаровался бы в ней.

— Я вижу у вас тут весело. — Заметил подошедший Любавин с бокалом игристого в руке.

— Не то, чтобы совсем весело, но и не особо скучно. — Пожал я плечами, высматривая лакея с подносом.

До фуршетных столов дело ещё не дошло, но по залу уже разносят вино. Не то, чтобы местным нужно перед танцами слегка разогреть кровь, чтобы сломать ледок и преодолеть смущение, как это бывало на дискотеках моего времени. Здесь с развлечениями не очень, а потому народу раскачиваться не нужно. Вино же требуется просто, чтобы занять руки, и слегка промочить горло.

Ольга так же взяла бокал, предпочтя безалкогольное столовое вино. Признаться, до появления в этом мире я понятия не имел, что такое вообще существует. Безалкогольное пиво, оно конечно, да и то, я полагал, что это технологии будущего, а тут пожалуйста. И ведь на вкус самое настоящее вино, со всем полагающимся букетом.

Наконец распорядитель бала объявил о начале и призвал пары занять стартовую позицию. Я даже залюбовался тем, как этот ловкач, виртуозно разруливал толпу желающих принять участие в танце, выстраивая их в нужном порядке. Впрочем, справедливости ради, присутствующие и сами прекрасно разбирались в вопросе, а потому их достаточно было лишь слегка направить.

— Никита Григорьевич, не принесёте ли мне мороженного? — попросила супруга, едва зазвучал торжественный полонез.

— Разумеется, Ольга Платоновна.

Я глянул на Любавина и тот едва заметно кивнул, мол, понял составлю компанию, и присмотрю. Несмотря на особенности нашего общения я успел изучить пристрастия жены, и не назвал бы её лакомкой. Вообще, она предпочла бы мороженному пирожное или торт. Но ни то ни другое в бальный зал не пронести, моветонс. Совсем другое дело мороженое. Оно и допустимо и в то же время,