Шутки богов. Поспешное решение - Хайдарали Мирзоевич Усманов

Уже позже, сидя у костра, он вспоминал лицо своей бывшей. Ту боль, что привела его сюда. И вдруг понял. Всё то, как он вплетал свои чувства в бой, в плетения, – делало его уязвимым. А ловушка… Она принимала, чтобы отразить. Она не нападала – она ждала, пока враг сам шагнёт туда, где его энергия больше не его. Но после первой удачи Андрей не чувствовал ни гордости, ни эйфории. Лишь тихую настороженность – как будто открыл дверь в мир, который мог бы так же легко поглотить, как и принять. Старик не спешил хвалить.

– Если ты хочешь по-настоящему понимать плетения. – Начал он, заваривая чай из красноватых листьев, пахнущих дымом и тмином. – Тебе нужно не просто поймать силу. Ты должен научиться её использовать, как часть себя.

Андрей поднял взгляд:

– Ты говоришь… о том, что есть способы красть чужую силу?

– Нет. Кража – это грязно. Ты будешь впитывать её, только если она вторглась туда, куда не должна. Это не нападение. Это ответ.

Так у них началась нова волна учения о Плетении Поглощения. И старик снова взял тонкую трость, нарисовал на земле круг. Внутри круга – спираль, изгибающуюся и уходящую всё глубже внутрь.

– В каждой энергии есть свой ритм. Ты должен не разрушать его – а перехватывать. А для этого тебе нужно сплести ловушку, где этот ритм не может устоять.

День за днём Андрей тренировался. Сначала он создавал простые энергетические чаши – подобие воронок, в которые можно было направить поток. Потом – сетчатые структуры, наподобие ловцов снов, которые могли уловить даже рассеянное излучение проходящего зверя или чужого наблюдения. А затем – сеть-символ, основанную на древних иероглифах свитков техник Слушателя. Она медленно сплеталась, узел за узлом, слой за слоем, и в центре её размещался похожий на жёлудь сосуд, сотканный из энергии самого Андрея. И этот сосуд пульсировал – ожидая входящего символа.

Для первого испытания они спустились в низину, где на закате, по словам старика, должно было пройти существо с сильным выбросом энергии собственной ауры – дикая фиолетовая кошка с дымчатой гривой, питающаяся всплесками силы на рассвете и закате. Андрей построил ловушку, соединив плетение удержания с новым поглощением. Он сидел неподвижно, контролируя структуру на расстоянии, поддерживая её ритм. Когда зверь появился – грациозный, величественный, с глазами цвета грозового неба – он даже не заметил плетения. И когда ступил в него – плетение сжалось, не издавая ни звука. Мгновение – и сгусток силы, вырвавшийся из зверя, был впитан внутрь узора, а сам зверь – замер. Не раненный. Но истощённый.

Андрей почувствовал это. Медленное вливание чужой энергии в свой сосуд. Пульсирующее. Сильное. И если бы он допустил ошибку – эта сила бы взорвала его изнутри. Но он справился. Старик лишь хмыкнул, кивая.

– Теперь ты знаешь, что совсем не обязательно сражаться лоб в лоб. Иногда лучшая победа – та, которую враг вообще не заметил.

Уже позже ночью, лёжа у костра, Андрей ощущал, как в его теле чуть дрожит оставленная в сосуде чужая энергия. Она была не его – и всё же поддавалась управлению. Как ручная молния, что пока что дремала в глубине. Сейчас он чувствовал, что это всё было только начало. Он начал понимать, как говорить с этой странной, наполненной жизнью и волей магической тканью мира.

– Ты научился перехватывать силу. – Сказал ему наставник, не оборачиваясь. – А теперь научись ею играть.

Они стояли у подножия скалистого уступа, где, по словам старика, охотились разумные твари, чувствительные к потокам энергии. Увидев ловушку – они бы обошли её стороной.

– Если хочешь поймать хищника. – Продолжил он. – Тебе придётся стать… добычей.

На такое заявление Андрей слегка нахмурился:

– Ты хочешь, чтобы я сам стал приманкой?

– Нет… – Усмехаясь, ответил ему старик. – Я хочу, чтобы твой противник так подумал.

Потом старик повёл перед собой рукой, очерчивая в воздухе узор нового типа. Он был похож на трещину в зеркале. Разветвлённый, беспорядочный на первый взгляд, но с чёткой центральной осью. В этом узоре заключалась ложь – иллюзия жизни, фальшивый ритм дыхания и сердцебиения.

– Ты создаёшь "отпечаток" существа. Не просто образ, а имитацию его присутствия.

Внимательно следя за каждым движением, Андрей начал строить своё первое плетение-приманку. Он вспоминал, как ощущал в себе поток – и теперь старался вынести наружу его отблеск. Это было тонкой работой. Нужно было создать пульсирующую оболочку, имитирующую живую энергию, при этом не давая ей выйти из-под контроля. Он проваливался в детали – частота, амплитуда, тона, дрожание, смещение. Магический фальшивый след, что мог обмануть зверя, чувствующего силу на расстоянии.

– Ты должен внушить Вселенной: "Вот здесь – живая плоть. Вот здесь – можно питаться". – Шептал ему старик. А когда всё было готово, Андрей и старик затаились на вершине утёса. Вскоре из-за валунов вышла очередная тварь, что обитала поблизости. Это было шестилапое существо, похожее на ящера, с выгнутой чешуйчатой спиной и глазами-бусинами, пульсирующими слабым светом. Оно замерло на месте, шумно втянуло в себя воздух, и наклонило голову… И резко метнулось к ложной приманке, прямо в ядро плетения-ловушки. Плетение сжалось и рухнуло, высвобождая сжатый импульс – не убивающий, но парализующий. Явно не ожидавшее подобного, существо захрипело, дёрнулось – и замерло.

Всё это время Андрей сидел, чувствуя, как по телу пробегает дрожь. Не от страха – от первого настоящего успеха манипуляции энергией разума и инстинкта.

– Запомни. – Сказал старик, подойдя к нему поближе. – Ловушка без обманки – это зубы без приманки. Ты научился дышать как зверь. А теперь научись думать, как охотник… Или хотя бы как хищник…

Прошло уже несколько дней с тех пор, как Андрей впервые создал свою энергетическую приманку, тот самый узор, что лгал, внушая живому миру иллюзию жизни. Но теперь старик подвёл его к новому порогу:

– Мир не стоит на месте. И приманка, если она неподвижна – вызывает подозрения.

Он снова провёл линию в воздухе, не просто вычерчивая узор, а двигая его, словно сдвигал рисунок по поверхности воды.

– Ты должен заставить обманку дышать. Реагировать. Становиться похожей не просто на существо – а на существо в тревоге. В страхе. Или, наоборот – в охоте.

Андрей уселся в медитативную позу у самого края лесной поляны. Над головой лениво колыхались ветви,