Куница Том 5 - Вадим Александрович Оришин

Скепсиса стало больше.

— Вы примерно ровесники.

— Мы ровесники, — подтвердил Данко, — но у него есть чему поучиться. А вы?

Девушка помолчала немного, размышляя. Ответить она не успела, вошёл Евгений.

— Ваша Светлость, приветствую вас. Чем могу быть полезен?

Девушка перевела взгляд на гробы.

— В котором из них Миша?

— Сейчас… — Курпатов наклонился, над гробами, проверяя сопроводительные бумаги.

— Так вы княжна Пожарская? — понял Данко.

— Вы меня знаете? — перевела на парня взгляд девушка. — И знаете обо мне и Мише?

Данко чуть смутился.

— Я… Осмелюсь назвать себя другом Михаила. Мы познакомились недавно, но я ценю это знакомство. С готовностью предложил бы вам свои услуги, но не хочу оскорбить, ведь что может дать простолюдин княжне.

Курпатов выпрямился, но, увидев, что Пожарская смотрит на Данко, не стал вмешиваться.

— Вы меня не оскорбите. Миша сказал, что друзья его и герцога Мартена — это люди, на которых можно положиться. Если он не врал, а я ему верю, такая преданность похвальна.

Княжна перевела взгляд на Евгения. Тот указал на один из гробов.

— В этом. На них стазис, так что открыть я не могу.

— Этого не требуется, — Мария подошла и грациозно присела рядом, положив ладонь в кружевной перчатке на дерево.

Евгений дал сигнал слугам, чтобы удалились.

— Мы перенесём их в склеп позже.

И сам вышел вместе с ними. Данко растерянно огляделся, посматривая на выход, но не решаясь оставить гостью одну.

— Вы знаете, как они погибли? — спросил Данко.

— Это имеет значение? — спросила Мария.

— Конечно! — горячо ответил парень, — погибнуть, служа своему отечеству…

Девушка повернула голову к Данко и заглянула ему в глаза. Парень осёкся.

— Смерть — это трагедия. Не для того, кто умер, а для близких. Честь, доблесть, отвага, гордость за его подвиг. Всё это мне его не вернёт, Данко.

Парень нахмурился.

— Пожалуйста, не обесценивайте их смерти, Ваше Сиятельство. Михаил до последнего держался сам и пытался защитить сестру. Перед лицом смерти он не дрогнул. Не испугался. Не запаниковал. Это доблесть.

Мария вздохнула, поднимаясь на ноги.

— От этого мне должно стать легче?

— Да, должно, — серьёзно кивнул Данко.

— Только мне ещё больнее от осознания, какого человека я потеряла. Я ненавижу войну, Данко. Ненавижу её за то, что она отбирает лучших. Не трусы и не подлецы оказываются в первых рядах. Герои. Герои, которым суждено умереть.

Данко опустил взгляд на гроб с Михаилом.

— Война неизбежна, княжна. Войны не закончатся никогда.

Мария наклонила голову.

— И вы жаждете её приблизить? Ты, герцог Мартен и вся ваша компания? Для этого вы готовитесь, тренируетесь, набираетесь сил?

Данко отрицательно покачал головой.

— Вовсе нет. Наоборот. Дима… Герцог Мартен собрал нас, чтобы предотвращать войны, особенно крупные.

— Амбициозная задача, — оценила Пожарская.

— Возможно. Но другой у нас нет. Мы собрались именно для этого. Герцог сказал бы красивее, я не знаток слов.

Мария чуть улыбнулась.

— Зато в твоих словах есть искренность. Миша говорил, что его брат научил его ценить жизнь и не стремиться к бессмысленным подвигам. Я сомневалась, может быть, Миша сказал это только для того, чтобы мне понравиться. Рада, что ошиблась.

Пожарская снова посмотрела на гроб, с лица ушли эмоции.

— Я понимаю, что войны неизбежны, — призналась девушка.

— И оттого мы обязаны являть собой пример храбрости, благородства, честности, — заговорил Данко. — Несмотря ни на что. Только так человек может остаться человеком, даже на войне. Иначе война превратится в бойню. Без сдержек, без моральных принципов, с тем оружием, что есть сейчас, война станет мясорубкой. Многие тысячи лягут в землю.

Мария грустно улыбнулась.

— Я знаю, Данко. А ещё я знаю, как легко слетает с людей налёт благородства. Лишь немногие искренне благородны. Я ненавижу войну, потому что знаю — она станет бойней. В любом случае станет. И я боюсь этого. Это…

Она указала на гробы.

— Это лишь дань, которую мы платим своей кровожадной натуре.

— Это… — Данко хотел ответить, но растерялся.

— Не стесняйтесь, — Мария кивнула. — Я знаю, что вы ответите. Вы не приемлете такого подхода. Война — дело благородных офицеров, для которых честь — не пустой звук.

— Нет, княжна, — отрицательно покачал головой парень. — Вы правы. То есть, я не совсем с вами согласен, но Дмитрий… С герцогом Мартеном вы бы легко нашли общий язык.

Пожарская удивлённо раскрыла глаза.

— Вот как? Я удивлена. Думаю, моя тётя нашла бы, что ответить. Она более категорична. Потеряв всех близких мужчин на войне, она в своей категоричности иногда перегибает палку. И пожалуй, я не откажусь лично познакомиться с Дмитрием. Может быть, позже, когда боль от потери перестанет так меня терзать.

Княжна ещё некоторое время постояла у гроба Михаила в молчании. Данко всё же счёл за лучшее удалиться, оставив её в одиночестве. В одном из коридоров к самому проходу в холл прижались две девушки азиатской внешности. Обе использовали зеркальца, чтобы из тени подглядывать за происходящим, не выглядывая из-за косяка. Дзин показала Ксу несколько жестов. Та ещё раз взглянула на княжну, вздохнула и кивнула, убирая зеркальце. Китаянки беззвучно отошли от холла, свернув на одну из внутренних лестниц, предназначенных для слуг.

— Какая глупость, — тихо сказала Ксу.

— Ты о ком?

— Об этой девушке. Я ненавижу войну. Ха! Ха-ха-ха! Я ненавижу зимний снег и ненавижу летний зной.

Дзин задумалась, а затем призналась:

— Мне не нравится зимний снег. Он холодный и мокрый. А жара здесь не такая уж и жара.

Ксу отмахнулась.

— Я не об этом. Я о глупости этой Марии.

— А что в этом глупого? — не поняла Дзин.

Ксу нахмурилась.

— Ты тоже глупая! Ничего не понимаешь!

— А вот и нет! — ответила Дзин. — Ты просто завидуешь.

— Что? — опешила Ксу.

— Она красивая, и ты завидуешь! — повторила Дзин. — И называешь глупой. Бе!

Показав язык, Дзин сорвалась с места. Ксу побежала за ней, но уже за следующим поворотом девушки налетели на Кассандру.

— Нашла, — многообещающе улыбнулась женщина. — Вижу, у вас слишком много энергии. Отлично! Дополнительные тренировки.

На лицах девочек явственно отразилась досада. Кассандра приобняла обеих за плечи и повела за собой.

У