Неестественный отбор - Макс Вальтер

этапе создания первого прототипа нового двигателя. Если с его работой всё было более-менее ясно, то к навигации оставалось ещё очень много вопросов. Ориентироваться в космосе очень непросто, учитывая, что все объекты находятся в непрерывном движении. А здесь речь шла о невероятных возможностях. Двигатель позволял преодолевать огромные расстояния в считаные секунды. Мы до сих пор точно не понимаем, как он работает.

— Тогда как же вы его создали? — резонно подметила Ада.

— По готовому проекту. Мы просто собрали его, используя пошаговые инструкции. Однако с алгоритмом навигации разобраться так и не смогли. И я предложил вырвать уже имеющуюся программу, которую мы синхронизировали с нашими технологиями. И всё получилось. По крайней мере, мы так считали.

— Хотите сказать, что эта программа нас сюда привела?

— Я в этом уверен, — кивнул Семецкий и наконец-то взялся за ложку. — И теперь я, кажется, догадываюсь о причинах.

— То есть вы знали, что мы не на Элпис? — угадал я, к чему он клонит.

— Да, мы с коллегами определили это по карте звёздного неба.

— Тогда почему не сказали?

— А что бы это изменило?

— Но ведь вы связывались с командным центром. Почему не рассказали об этом им?

— Тогда мы ещё этого не знали.

— Ладно, — выдохнул я, отставляя пустую тарелку. — Вы как хотите, а я спать.

— Я тоже ни хера не понял, — отмахнулся Нос, затем поднялся и отправился в палатку.

— Постой, — окликнула меня Ада, когда я уже открыл дверь вездехода.

— Чего тебе? — буркнул я.

— Ничего, — помотала головой она. — Просто ты так ничего и сказал по всему тому, что с нами случилось.

— Возможно, мне просто нечего сказать.

— Но ведь это не так. В момент общения с компьютером наши сознания слились, я видела твои мысли. А ты видел мои, так?

— Не понимаю, о чём ты, — слукавил я.

— Всё ты понимаешь. Поэтому ты не стал меня сегодня связывать.

— Хочешь, чтобы я передумал? — усмехнулся я.

— Я не об этом.

— Слушай, чё те надо, а⁈ Ты вроде как громче всех настаивала на отдыхе — иди спать!

— Придурок, — огрызнулась она и, резко развернувшись, двинула к палаткам.

— Угу, и тебе того же, — пробормотал я и полез в вездеход.

Сон не шёл. Ада была права, потому как мысли о сегодняшнем дне роились, налетая одна на другую, отчего их с каждым мгновением становилось всё больше. Жухлому хорошо, его всё это не касалось. Он улёгся на полу возле заднего дивана и уже вовсю сопел, иногда дёргая лапами, словно кого-то догонял во сне. Я же ворочался с боку на бок и боролся с мозгом, который в наступившей тишине активировался ещё сильнее.

Я сразу понял, к чему Семецкий рассказал нам свою историю именно в этом ключе. Да, для Носа она была непонятной и нечего не значащей. Но мы трое после общения с компьютером древних слышали её в совершенно ином контексте. Это он привёл нас сюда, за хрен знает сколько световых лет от дома, чтобы запустить какой-то там протокол. И что-то мне подсказывает, что мы уже подверглись каким-то изменениям. Не просто так Ада вдруг заговорила по-русски, и это вопреки утверждениям компьютера, который уверял нас, что не в состоянии загрузить ей языковые пакеты. С другой стороны, я-то английский не выучил. Или?.. Нужно будет завтра попробовать.

Что за деграданты такие? Во что превратилось местное население? А вдруг они самые обычные люди, подобные тем, что уничтожил рой? Может, стоит попытаться выбраться за пределы его влияния и посмотреть на то, что там происходит? И где мы, в конце концов? Хотя не уверен, что последний вопрос так уж важен. В одном Семецкий прав: это ничего изменит.

И, чёрт возьми, как же мне не хочется возвращаться к людям, в частности, к Тане!

* * *

Не знаю, сколько я так проворочался, прежде чем уснул. Но мне показалось, что в царство Морфея я провалился всего на мгновение. Зато пробуждение оказалось жёстким.

Жухлый взвыл во всю глотку, заставив меня подорваться с дивана. Некоторое время я тупо пялился в никуда, силясь понять, что вообще происходит. Затем попытался успокоить зверя, но тот не реагировал ни на какие команды. И лишь спустя пару минут до меня начало доходить, что нам грозит опасность.

Подхватив винтовку, я выскочил из салона и прислушался к окружающему миру. Жухлый, оказавшись на свободе, наконец-то затих, но и в атаку, как я того ожидал, с ходу не ринулся. Напротив, послушно сел у моих ног и внимательно наблюдал за моими действиями. Сказались совместные охотничьи тренировки. Одному богу известно, сколько нервов я потратил, чтобы приучить его смирно сидеть до тех пор, пока я не подобью добычу. Мало того, до настоящего момента, мне так и не удалось воспитать в нём нужный навык. А сейчас вот сидит и покорно ожидает команды.

Время суток самое раннее. Тишина просто гробовая, даже насекомых не слышно. Обычно в это время ночные хищники уже успокаиваются, а те, кто предпочитает ночью спать, ещё не проснулись. Только лёгкий ветерок шелестит кронами деревьев, да и то так, слегка, словно боится разрушить момент покоя.

Именно там, в ветвях, и раздался шорох, на который мгновенно отреагировал Жухлый. Он подскочил, занял боевую стойку и утробно зарычал, показывая мне направление, в котором стоит искать противника. Винтовка уже располагалась вдоль глаз, вот только цели я всё ещё не видел. А палить просто так, наугад, никаких пуль не напасёшься.

Кто-то вновь переметнулся с дерева на дерево, заставляя дрогнуть мой палец на спусковом крючке. Однако я всё же сдержался и не выстрелил, тем более что уже догадался о том, кто пожаловал в наш лагерь. Жуткая смесь рыси, белки и ящерицы. Мы так и не определились, как их лучше называть, но чаще всего звали либо белками, либо кошками. Хотя на земных представителей фауны эти твари походили меньше всего.

Кошачья грация гармонично дополнялась беличьей скоростью и координацией. В момент прыжка позади раскрывался перепончатый хвост, принимая форму веера. Немало хлопот вызывала маскировка. Они меняли окрас, словно хамелеоны, но в отличие от земных рептилий, делали это мгновенно. Однако самым поганым был яд, который выделялся из складных верхних клыков, на манер змеиных. Вместе укуса плоть буквально за пару часов превращалась в