Молот заката - Владимир Александрович Сухинин

в сторону девушки, – просушит твою одежду и ублажит ночью.

Антон нахмурился. Глядя на девушку, почти девочку, он испытывал противоречивые чувства. Несомненно, девушка была красива, но за внешней красотой он ощутил то, что называл сложным характером. И от нее исходила волна корысти.

– Стоит ли ей проводить со мной ночь, бей? Может, выдашь ее замуж. Девушка красивая…

– Бери в жены, если хочешь, – равнодушно произнес бей.

– Нет уж, спасибо. Мне рано еще жениться.

– Как хочешь. Не хочешь молодую, возьми ее мать, Арзуму. Она вдова и давно не знала мужской ласки. Не менее красива, чем ее дочь. Зрелая… – улыбаясь, намекнул бей.

Антон посмотрел на статную тридцатилетнюю женщину. Она была метиской. Видимо, отец или мать были имперцами. Не такие раскосые глаза и вытянутое, почти европейское лицо. А дочь ее еще привлекательнее.

– Красивая женщина, – кивнул Антон. – А что замуж не выдашь ее?

– Старая, – совершенно невозмутимо ответил бей. – Никто не берет. Баб у меня много, мужчин мало.

– Я могу ее взять к себе и выдать замуж, – ответил Антон. Он ощутил волну нежности и преданности от женщины и обиду на бея.

– Забирай, – махнул рукой Бортан и рассмеялся. – Я наслышан, что ты, урган, любишь женить своих слуг. Она будет верно тебе служить. У нее есть дар знахарки. И мне не надо будет кормить лишний рот. Заодно забирай ее дочь. Мои нукеры на нее заглядываются, но девушка бедна. Нет отца. Нет овец и лошадей. Плохая невеста. Могут снасильничать и опозорить. Жалко силой сорвать такой цветок. Я пока ее защищал, но… – Бей не договорил, а Арзума опалила его негодующим взглядом.

– А разве вы не выкупаете себе жен? – удивился Антон.

– Покупать баб, в жены? – рассмеялся бей. – Зачем? Их много. Мужчин мало. Жена должна принести в дом мужа достаток, иначе это не жена, а так, – он презрительно махнул рукой.

Обе женщины сидели на коленях у выхода из юрты и, опустив глаза в пол, слушали разговор мужчин.

– Поедете со мной? – спросил Антон женщин.

Мать девушки подняла голову.

– А замуж меня выдашь? – спросила она.

– Выдам, – засмеялся Антон. – Женихов много. А не найдешь подходящего – купим в Овельхольме степняка. Хочешь?

– Не хочу, – резко ответила женщина и, сузив глаза, прожгла взглядом бея. Тот заметил ее взгляд и рассмеялся:

– Уходи, женщина. Ты так и не стала кипчачкой. Отбил ее у наемников, – пояснил он Антону. – Давно это было. Строптивая, хе-хе. Я пошел, урган. Оставлю тебя с ними. Они теперь твои.

Бей легко, по-юношески вскочил и вышел из юрты.

Антон посмотрел на женщин. Обе, не поднимая головы, смотрели себе под ноги.

– Ты делила с беем ложе? – спросил он женщину.

– Да, – еле слышно ответила она, – пока была молода. Потом он меня прогнал, как собаку.

– Это его дочь?

– Нет, от мужа торговца. Мы переселенцы. Его убили бандиты. Бортан убил бандитов, а я уже была беременна вторым ребенком. К счастью для него, он не выжил. Я не хотела рожать Бортану сына, и он не простил…

Антон кивнул, показывая, что понял.

– Поможешь раздеться? – спросил он, и женщина подхватилась. Вскочила, подбежала к Антону и стала помогать снимать бронь. С другой стороны помогала раскрасневшаяся девушка. Антона раздели до исподнего белья. Девушка выскочила с его одеждой, а женщина умоляюще посмотрела на Антона.

– Урган, возьми мою дочь. Пусть она разделит с тобой постель.

– Зачем?

– Если ты будешь у нее первым, ее сразу возьмут замуж. А если она от тебя понесет, то ей будет почет.

– Знаешь, Арзума, мне не нравятся неопытные девушки. Приходи ты. За дочь не переживай, найду ей достойного мужа. Но и она пусть будет достойна его. А то я вижу, жадная она у тебя, продаться хочет подороже. А мне неприятности не нужны…

– Ты, урган, шаман. Насквозь видишь. Ты прав, гордится дочка красотой, хочет богатого и знатного жениха. Но у тебя проблем с ней не будет. Она умная.

– Послушай меня, Арзума. Если Шамина начнет доставлять мне неприятности, я продам ее в Овельхольме. Ты хочешь такую судьбу дочери?

– Нет, урган… – женщина закусила губу, – не хочу.

– Тогда пусть знает свое место. Красивых много. Красивых и умных мало.

Женщина кивнула и тоже вышла из юрты. Антон снял исподнее и кинул к выходу. Тут же заглянула юная Шамина, стрельнула глазами в сторону Антона, ухватила рукой исподнее и исчезла. Антон с удовольствием разлегся на шкурах.

В юрте было тепло и сухо. Сытный обед клонил ко сну, и Антон не стал с ним бороться.

Разбудили его нежные прикосновения чьих-то рук.

Выползая из сладостной дремы, Антон машинально обнял горячее женское тело. От него пахло маслами и притираниями. Не открывая глаз, он потянул женщину к себе и почувствовал, как ее губы прошлись по его телу, вызывая при этом приятную дрожь в местах прикосновений.

Молодой организм Антона тут же отозвался на ласку. Антон открыл глаза. В юрте было темно. Очаг бордово тлел углями и почти не давал света. Над Антоном склонилась Арзума с распущенными, пахнущими полевыми травами волосами и страстно целовала его тело. Одновременно поглаживала рукой его маленького дружка. Антон не стал отгонять женщину, а позволил ей подарить ему наслаждение.

Через час он, уставший и удовлетворенный, лежал в объятиях матери Шамины. Антон вынужден был признать правоту бея. Арзума понимала толк в любовных играх. Она была неистощима на ласки, уверенна и нежна. Такая же энергичная, как Боудика, но не такая грубовато-необузданная.

– Урган, – прошептала она на ухо Антону, – возьми мою Шамину. Ты не будешь иметь с ней проблем. Я обещаю…

– Арзума, – Антон смотрел в потолок и был несказанно доволен. – Для твоей дочери я присмотрю хорошего жениха. Ко мне поступили на службу три рыцаря. Я хочу выдать ее замуж за одного из них. Вы с дочерью состоите в родстве… пусть не в прямом, но кто это знает, – с беем. А он скоро станет вождем племени, или бароном по-нашему. Так что она будет невестой благородных кровей. За ней я дам в приданое земли и куплю крестьян. Пусть она достанется ему «непорченой». Рыцарь будет доволен. Она будет довольна. Что скажешь?

– Ничего не скажу, урган. Я отблагодарю, – прошептала женщина и приступила к новым ласкам. Лаская тело Антона, она продолжала шептать: – Ты, урган, не трогай ее девственность, но прими и ее благодарность. Она будет нежна… Ты не пожалеешь…

Антон не отвечал. Ему было не до того. Зрелый молодой организм желал ласки и наслаждений. Мысли ушли из головы, оставив место страсти.

После долгих взаимных