Роман Куликов - Вернуться в небо

Руслан резал дерн и сдвигал его в сторону, резал и сдвигал. Пока, наконец, не образовалась достаточная яма, чтобы он смог пролезть под металлическими прутьями. Спустившись в прокопанную канаву, подождал, пока стихнет ветер, потом хотел выбраться, но не смог себя заставить. Этот момент почему-то показался Руслану самым страшным. Он представил, что, как только поднимет голову, невидимый снайпер всадит ему пулю в лоб. Из-за этих мыслей он провел в яме несколько минут, пока не собрал силу воли в кулак и не заставил себя выползти.

В него никто не стрелял, похоже, даже не собирался. Он подобрался к запасному выходу, подождал немного и постучал, выбивая костяшками пальцев морзянку — то же самое сообщение, что передавал фонарем.

Никто не открывал и не отзывался. Руслан начал коченеть. От холода сводило руки и ноги. Он принялся стучать снова. Никакой реакции. Еще несколько раз отстучал послание, правда, периодически ошибался, но это не имело значения — все равно азбуку Морзе никто в диагностическом центре не знал.

Не получив ответа, он решил на все плюнуть и ползти назад. Но только сдвинулся с места, как дверь приоткрылась, и раздался шепот.

— Какого хрена тебе тут надо?

— Я… — он уже дрожал от холода, и слова давались с трудом. — Меня зовут Руслан Павлов, мне нужно поговорить с губернатором.

Его грубо схватили за шиворот и втащили внутрь. Дверь захлопнулась.

Руслана заставили подняться и встать лицом к стене. Быстро обыскали. Отобрали нож, резко развернули. Все это время он находился под прицелом нескольких автоматов.

— Тебя Юрасов послал?

— А-га… — борясь с дрожью проговорил Руслан, — зас… ланный казачок.

— Ты, гад, еще язвить будешь!

В темноте коридора он с трудом различал силуэты людей, о том, чтобы уклониться от удара и речи не шло. Что-то металлическое, скорее всего приклад, врезало по скуле, и Руслан упал на пол. В голове зашумело.

— Прекратить! — раздался приказ. — Ко мне в кабинет его!

Руслана подхватили под руки, заставили подняться и потащили по коридорам. Видимо, казаки уже привыкли обходиться без света и отлично ориентировались в местных закоулках, но Руслан без провожатых вряд ли бы нашел выход.

Наконец, его завели в какое-то помещение и бросили на стул. Чиркнула спичка, ослепляя и заставляя зажмуриться.

Потом зрение восстановилось, и в свете спиртовки удалось рассмотреть прямоугольную комнату без окон, поперек нее стол, а за ним человека в темно-синей казацкой форме, с распахнутым воротом.

На вид мужчине было около сорока — начавшие седеть волосы, на подбородке заметная впадинка.

— Митяй! — позвал он. — Притащи одеяло и спирт.

Руслан догадался, что это для него и поблагодарил:

— Спасибо. Ты — Коньков?

Мужчина вскинул голову.

— Мы знакомы?

Руслан помотал головой.

Принесли одеяло и флакон с прозрачной жидкостью. Помогли Руслану укутаться, потом хозяин кабинета разлил спирт в пластиковые стаканы.

— Воды мало, запивать нечем, давай так.

Руслан опрокинул алкоголь в горло и чуть не задохнулся. Захрипел, начал кашлять. Но стиснул кулаки, вытерпел несколько секунд, и жжение начало спадать, а по телу разлилось тепло.

— Ты кто и откуда знаешь, как меня зовут?

— Подполковник ВВС Павлов. Я пришел, чтобы поговорить с губернатором.

— Прежде поговори со мной. А уж я решу, стоит ли губернатору тратить на тебя время.

— Мы с капитаном Губановым планируем положить конец бесчинствам полковника Юрасова. От капитана же я узнал твое имя. Еще я знаю, что у вас заканчиваются припасы, и вскоре вы пойдете на прорыв. Я хотел попросить вас сделать это в определенное время, чтобы оттянуть на себя основные силы Юрасова. Группа капитана Губанова сделает то же самое, только в районе переправы. Я со своими людьми направлюсь в центр и захвачу полковника. Как только это произойдет, осада с вашего здания будет снята, а губернатор займет свой законный пост.

— Лихо, — проговорил Коньков. — Только с чего я должен тебе верить?

— А чем ты рискуешь? На прорыв ты пойдешь в любом случае. Неожиданностью для полицейских это не станет. Так какая тебе разница, когда начать?

Казак задумался, потом сказал:

— Когда я последний раз виделся с Губановым, он подчинялся Юрасову.

— Теперь он под моим командованием, — сказал Руслан.

— Н-да, — протянул Коньков, — непростая ситуация.

— Ты даже не представляешь — насколько. Если у нас не получится свергнуть Юрасова, то вскоре городу придет конец.

— Да ему уже конец!

— Что-то еще можно восстановить, — ответил Руслан. — Возродить сельское хозяйство, наладить производства, возродить промысловую охоту. Главное, чтобы было кому этим заниматься. А если не останется людей, то исчезнет и город.

— И куда же денутся люди?

— Их либо уничтожат, либо превратят в рабов. Ну что, еще будем лясы точить или пойдем к губернатору?

Коньков в очередной раз задумался. Потом поднялся и сказал:

— Пошли.

У выхода из кабинета их ждал охранник. Он пошел следом.

В коридоре света не было, и Руслан ориентировался по неясному силуэту впереди и звуку шагов. Вскоре Коньков остановился, постучал в какую-то дверь. Не дожидаясь ответа, вошел в нее.

— Губернатор? Я думаю, вам надо поговорить с одним человеком.

— Пусть входит.

Охранник легонько подтолкнул Руслана в спину. Он ожидал увидеть что-то наподобие предыдущего кабинета, но это помещение походило скорее на больничную палату. В углу стояла койка, на которой лежал седовласый мужчина. К руке его тянулись трубки капельницы. Даже при свете нескольких спиртовок в глаза бросалась его бледность.

— Это губернатор Пензенской области Михаил Викторович Ревунов, — представил Коньков.

Руслан вытянулся и представился:

— Подполковник ВВС Павлов Руслан Андреевич.

— Какими судьбами в наших краях?

— Приземлился.

Казак и губернатор переглянулись.

— Самолеты уже летают? — спросил последний, и взгляд его загорелся огнем надежды.

— К сожалению, нет, не летают. Я прямиком с орбиты…

Руслан вкратце рассказал, что творится на всей планете, как сам он поселился в торговом центре, узнал о планах Юрасова, про генерала Мысова и его армию, и о своих планах свершить маленькую революцию и заняться обороной города. Для чего и пришел просить помощи казаков и губернатора.

Его внимательно выслушали, долго молчали. Потом заговорил губернатор:

— Странные наступили времена. Бумага утратила былую силу, а слово — обрело. Всегда гордился тем, что разбираюсь в людях, вижу насквозь. Я не могу проверить твои слова, но я им верю. Только все равно не могу исполнить твою просьбу. — Он отодвинул одеяло и показал пропитанную кровью повязку, через весь торс. — Отсюда я уже никуда не пойду. Когда вы хотите напасть?

— В ближайшие дни. Завтра или послезавтра.

— Столько мы можем подождать, — кивнул губернатор.

— Но участвуете вы или нет, мне надо знать сейчас.

— Нам надо посовещаться, молодой человек. А тебе, вероятно, возвращаться к твоим друзьям. Я слышал, вы подавали сигнал азбукой Морзе — забытое знание, которое нужно возрождать. Так вот, ждите нашего решения, на том же месте. Скажи, как буква «Д» будет на морзянке?

— Тире-точка-точка.

— А буква «Н»?

— Тире-точка.

— Думаю, ты догадался, что это будет ответ на твой вопрос. И не обессудь, если мы не согласимся. Превыше всего для нас — Пенза и ее жители. Все остальное — вторично.

— Хорошо, я с уважением отнесусь к вашему выбору. Спасибо, что выслушали. Очень надеюсь, еще увидимся. На случай, если вы согласитесь, ждите стрелу в одно из окон — это будет сигналом к атаке.

Коньков позвал охранника и приказал, чтобы Руслана сопроводили к выходу и выпустили.

И снова началось блуждание по темным коридорам…

— Его что, отпускают? — удивился казак у выхода.

— Приказ губернатора, — пояснил охранник.

— Твою мать! Всяких засланных отпускаем…

Но Руслана не заботило недовольство незнакомца, чьего лица он даже не видел. Больше волновала перспектива снова плюхаться животом в грязь и ползти под проливным дождем. Но другого выхода не было. И теперь нужно быть еще осторожнее, ведь, если на пути к диагностическому центру полицейские еще могли принять его за своего, то сейчас он для них однозначно будет врагом, пытающимся сбежать…

Когда Руслан наконец зашел в подъезд дома, где его ждал Губанов с бойцами, он снова дрожал.

— Ну как? — спросил капитан, спустившись с крыши.

Он вымок не меньше Руслана, только в грязи не пачкался.

— Губернатор жив, но тяжело ранен. Сейчас они обсуждают с Коньковым, будут нам помогать или нет. Ждем.

Он подсел поближе к амбразуре и стал наблюдать. Прошло около часа, прежде чем казаки ответили.