Николай Побережник - Болотный кот

Ознакомительный фрагмент

Глава 4

…я ее не заметил, я ее почувствовал, примерно минут через тридцать пути, да так почувствовал, что волосы встали под кепкой и в других интимных местах… Повернулся… оно или она сидела на гати, позади меня метрах в пятнадцати, и внимательно изучала, громко вдыхая ноздрями воздух и уставившись огромными желтыми глазищами. Нечто среднее между рысью и волком, вот так сидя, в высоту метра два. Ага, так и сидит, как мой Мурзик, на задних лапах и передние прямо между ними, и хвост… куда же без него, мерзкий какой-то крысиный хвост без шерсти. Длинные уши с кисточками на конце подрагивают, периодически поворачиваясь по сторонам. Шерсть под стать пейзажу, желто-серая с зелеными вкраплениями. Вот такой он, хозяин болота… и тварь это прекрасно понимает, она тут дома.

– Эй… котейка… я не претендую на твою территорию. Я ухожу… Видишь?

Услышав мой голос, тварь еле заметно дернулась и чуть повернула голову набок, как это обычно делают собаки. А я сделал шаг назад, смотря ей в глаза… Тварь тоже сделала шаг и снова села.

– И что? Нам с тобой не по пути по-любому, нет, может, и по пути, конечно, но давай сначала я пойду, а ты здесь посиди немного… договорились? – я слышал, как немного дрожит мой голос… и как пить дать, тварь это тоже слышала и, явно почуяв мой страх, чуть припала на передние лапы, вытянув вперед голову, а задними начала перетаптываться… а вот это плохо, очень плохо, твою мать! Я разжал ладонь и чуть толкнул копье, надеясь хоть немного отвлечь внимание от себя, оно начало медленно заваливаться в сторону, а я, вскинув ружье, прицелился в голову и выстрелил, дернул затвор, шаг назад, выстрел, шаг, выстрел…

Я убил ее скорее всего первым же выстрелом, пуля угодила твари в лоб, благо она наклонила голову перед прыжком, вторая в грудь… третья пуля не достигла цели… промазал. Постоял, глядя на огромную тушу минут пять… приходя в себя, и добил трясущимися руками три патрона в магазин. Не дышит… мерзкий хвост перестал дергаться в предсмертных конвульсиях пару минут назад. Огляделся по сторонам, метрах в ста справа кружили в небе несколько больших птиц. Ну что, пойду дальше… Стоп, а это что. Я наклонился ближе к туше… ошейник! Ей богу, ошейник. Грубо сотканный, а может, сплетенный из толстой нитки, когда-то давно нити, похоже, были разноцветные, сквозь нити видны переплетения другой нити и явно золотой, с нанизанными на нее разноцветными маленькими камушками. Ну что ж, будет моим трофеем, достал свой нож и срезал ошейник… о, да тут еще и небольшой медальон, со спичечный коробок, по углам ярко-зеленые камни… сам медальон тоже из золота, рисунок – три переплетающиеся ветки в круге, а по кругу клинопись какая-то или руны… ну ни в том, ни в другом я не рублю, так что в карман его и ходу. Подобрал копье-посох и двинулся дальше. Я еще пару раз останавливался и оглядывался на тушу… лежит, не шевелится.

Прошел еще около часа и почти допил пиво, от которого еще больше хотелось пить, надо искать воду. Вот так, кругом вода, а пить ее что-то не хочется, несмотря на то, что стали появляться места, не покрытые ряской или какой-то другой мелкой травой, вода вроде чистая и дно видно, но ну его в баню… И таких мест с чистой водой стало появляться больше. Вышел на небольшой островок, с одиноко растущим невысоким и корявым деревом с редкой листвой. А болото, похоже, отступает, травы меньше, дальше вон еще островки, а еще дальше болото, похоже, становится озером, за которым явно суша. Наконец-то! Я радостно пошел быстрее по гати, которая перешла в старые узкие мостки от островка до островка, и, взойдя на очередной островок, понял, что я пришел… точнее не дошел. Мостков дальше не было, то есть они были сломаны, и похоже, что нарочно. А до берега, с которого мостки недалеко заходят в озеро, метров пятьдесят – семьдесят, а у мостков лодка! Больше похожа на индейскую пирогу или каноэ, метра два в длину, не больше. И что… вплавь до берега? Я опустил посох в воду… ого! Сразу почти полтора метра глубины… Ну в принципе можно все бросить тут, доплыть до берега и взять лодку… можно, если быть уверенным, что мной не пообедает стая каких-нибудь местных пираний. Я снял рюкзак, сел на землю и задумался… можно мостки, те, что остались позади, разобрать, порвать на лоскуты чужое сменное белье не моего размера и связать плотик, есть еще шнура немного. Да, наверное, так и сделаю.

Но делать плотик не пришлось, на берегу показалась женщина, длинные одежды до земли, и черные волосы, это все, что я смог разглядеть. Я сидел и курил, прислонившись к валуну на островке, когда она появилась из-за деревьев и направилась к лодке с какой-то корзиной в руках.

– Девушка… ау! Вы слышите меня? – я встал и, подпрыгивая на месте, замахал руками. – Вы не поможете мне перебраться на берег?

Она остановилась, замерла и, наверное, пару минут смотрела на меня… а я все это время изображал физрука на утренней гимнастике, делая какие-то невероятные для себя самого движения руками и подпрыгивая. Постояв еще немного, она, оставив на мостках корзину, шагнула в лодку, подняла весло, оттолкнулась им от мостков и стоя погребла ко мне. Радости моей не было предела, она подплыла к островку метров на пять и остановилась, настороженно и внимательно разглядывая меня. Ну и я, чего уж, решил ее разглядеть, при этом улыбаясь, как только умею… со стороны, наверное, выглядя полным идиотом. Женщина, лет сорока – сорока пяти, высокая и стройная, длинное серое платье, а поверх жилетка, пошитая из разных кусков кожи, внешность славянская вроде, и лицом симпатична, но вот что с лицом… испачкалась, что ли? Да это же татуировки! На подбородке, по скулам и над бровями… иероглифы или символы, что ли, какие.

– Ну же, девушка, видите я не опасен, я просто заблудился… помогите, пожалуйста. У меня правда ничего нет… А! Вот, смотрите, я могу вам это подарить, – я достал из кармана ошейник, снятый со зверюги, – вот, тут золото и камни… драгоценные, наверное, я не разбираюсь.

Увидев то, что я предлагаю, женщина сначала вздрогнула, а потом понесла какую-то тарабарщину, выставив на меня пятерню левой руки, на ладони которой тоже была какая-то татуировка. Что за язык… не пойму, почти нет гласных звуков.

– Do you speak English? – поумничал я, понимая, что даже если она и рубит в английском, то мне от этого никак не легче.

Тон тарабарщины нарастал и перешел на какое-то странное то ли пение, то ли завывание, а затем произошло то, что я так и не успел понять. Она, продолжая что-то говорить на не понятном для меня языке, так и удерживая ладонь руки татуировкой в мою сторону, другой рукой она достала шило или маленький ножик и резко ткнула им в тыльную сторону ладони левой руки… и в этот момент, как говорится, «свет померк в моих очах», меня как кувалдой ударило в солнечное сплетение и все… нокаут.