Кодекс Охотника. Книга XXXVII - Юрий Винокуров

И вот мы дошли до возвышения — сцену-площадку, превращённую в подобие подиума: всё очень красиво, но без излишней вычурности. Сценарий торжества был, мягко говоря, свободный. То есть, никакого. Всё шло по наитию, и это было прекрасно.

Первой подошла Катя. Её платье слегка переливалось в зависимости от угла зрения — шелк из сапфировых пауков, если не ошибаюсь. На руках с интересом крутила головой Асса, на лице у Кати было выражение той самой искренней радости, которая говорит без слов. Она обняла нас обоих и коротко, но по существу сказала:

— Будь с ней так же честен, как и со мной. И всё у вас будет.

«Доиграешься, ты Сандр! Ох, доиграешься с этими бабами!» — возник у меня в голове знакомый голос. Краем глаза я видел, как тут же слегка испуганно заозиралась Тёмная, а Асса весело засмеялась, в очередной раз послужив проводником для «тёти Бездны». — «Ладно, чего уж. Держи подарок, он понадобится твоей молодой!»

— Саша? — слегка нахмурилась Мария. Она уже была связана со мной, поэтому кое-что почувствовала. А вот Катя отнеслась к этому, как к самому собой разумеющемуся, привыкшая уже к выходкам дочери.

Ну и конечно же увидела, как в маленькой ладошке моей дочки образовался маленький темный сгусток энергии.

— Что это? — спросила Маша, когда я забрал у дочки подарок богини.

— Это твой билет в первый класс, — улыбнулся я. — Прямиком к твоему новому учителю Архитектору. Помнишь, я тебе его обещал?

— Но… Саша… — Маша нахмурилась еще сильнее.

— Не бойся, дорогая, — нежно прижал я ее к себе. — Пока никто никуда не едет. Мне нужно придумать что-то невероятное, чтобы этот старый любитель порядка согласился тебя взять на обучение. А для этого нужно время.

Хельга подарила нам артефакт. Без комментариев. Просто вложила в мою ладонь маленький кристалл, похожий на кусочек утреннего инея. Я почувствовал, что он слегка вибрирует в руке и с улыбкой понял, что это подарок, в основном, для Марии. Внутри спал элементаль Севера, способный кое-чему. Сан Саныч прогудел что-то поздравительное и тут же потерял к нам интерес.

Аннушка, как всегда, была лаконична, но обняла Марию как родную сестру. Погрозила мне пальцем и с улыбкой сказала, что ее подарок уже в нашей новой спальне. Антон Александрович с серьезным видом пожал бате руку и с удовольствием увидел, как я слегка скривился от силы рукопожатия маленькой ручки. Кажется, такого силача еще не видела Многомерная.

Следом шли Императоры и другие правители. Ольга вручила нам с Марией золотую табличку с вырезанным родовым древом Галактионовых, куда уже были внесены мои нынешнии жены и дети. От таблички разило магией за версту. Нужно будет потом разобраться в чем там дело. Марк Аврелий с улыбкой отдал маленький ящичек с миниатюрными римскими статуэтками — «Пусть охраняют очаг». Президент США презентовал… сертификат на участок на Луне. Реально. Мария хихикнула, но поблагодарила — может, пригодится.

Мой «Отец» Генри Годарт просто пожал руку, крепко, по-мужски. И тихо сказал:

— Ты стал гораздо больше, чем человек, Алекс. Главное — не забывай, кем ты был в самом начале.

Я не успел улыбнуться, прочувствовав весь юмор данного послания, ведь именно после этих слов сработала первая очередь салюта.

Салют был не просто ярким, он был магическим. Фейерверки, взмывая в небо, превращались в фигуры — охотников, волков, стихий, переливающихся драконов, и даже в портреты нас с Марией. Один из зарядов разорвался и образовал на небе огромное сердце, пульсирующее в такт какой-то невидимой музыке, а потом рассыпался дождём из искристых лепестков и почему-то со звуком металлического соло.

— Это Бухич с Ашиком хулиганят, — тихо пробормотал я.

— Красиво хулиганят, — ответила Мария и прижалась ко мне.

На лужайке между тем начался праздничный пир. Прямо на глазах вырастали столы, скатерти, всевозможные блюда — Семеновна и маленькая армия поварят, как всегда творили чудеса. Личные повара правителей трёх государств сегодня были у Семеновны на побегушках. Она наотрез отказалась лепить богопротивные суши, милостиво согласилась, что римляне пиццу делают лучше, ну а прусского шефа самого Годарта, кажется, пустила из уважения ко мне. Все они работали рука об руку, и даже не ругались, а спорили исключительно по рецептам.

Музыка изменилась — теперь на сцену вышли смуглые танцовщицы, а рядом кружились танцоры в нарядных костюмах, переплетённые магическими нитями, как будто вся ткань мира плясала вместе с ними. Рядом кто-то уже сам пустился в пляс, но в центре внимания всё ещё были мы.

Я почувствовал тепло. Искреннее, доброе, плотное тепло — как если бы сама Многомерная Вселенная слегка прижалась к тебе плечом, подмигнула и сказала: «Живи. Радуйся. Это — твой день».

Я стоял, вглядываясь в огни магического салюта, и невольно задумался — неужели всё сегодня обойдётся без катастрофы? Странное чувство — не ожидания беды, а, наоборот, её отсутствия, — будоражило сильнее любой тревоги. Мой внутренний охотничий инстинкт, который обычно замирал только между выстрелом и падением добычи, теперь подозрительно молчал.

Неужели внезапно не вторгнется Костяной? Не заглянет на огонек Неназываемый? Не откроются порталы Инферно? И даже Равномерная не заскочит поприветствовать молодых?

Мария, держась за руку, тихо улыбалась, глядя, как Антон Саныч изображает танец с Ассой на руках. Маленькая леди командовала движением с полной серьёзностью, а он — подчинился, как джентльмен. Черт, дети умудряются быть более уравновешенными, чем главы государств.

Из толпы вынырнула Тёмная.

— Сандр, я дико извиняюсь, — сказала она, приблизившись к нам, — вы, конечно, тут все молодцы, у вас радость и вечная любовь, но кто будет отвечать за баланс эфирных потоков вокруг периметра? У вас тут, на минуточку, три богини, шесть Императоров, один Великий Дракон, и, прости меня Вселенная, сам ты. Я уже чувствую, как ткань реальности слегка хрустит.

Я оглядел её и с самой серьёзной миной кивнул:

— Да. Согласен. За всё отвечает Бухич.

Тёмная кивнула — с тем самым выражением, когда человек абсолютно не понял, шутка это или смертельно серьёзно. И пошла по периметру, бормоча под нос что-то на языке, который, никто здесь не знал. Ну, кроме меня, естественно.

В этот момент началась вторая волна поздравлений — из тех, что всегда немного неофициальные, но куда более душевные. Мои друзья, мои близкие… моя семья.

Все — с подарками. Я уже потерял счет поздравлениям, но стоящие рядом горничные-оборотни ловко забирали