Посланники Нибиру - Евгения Витальевна Кретова

высаживающегося из катера. Его встречал незнакомец в черном балахоне, надежно скрывавшем его лицо и фигуру. Кивнув и оставив охрану, пригласил в переговорную зону, где сбросил капюшон…

Шшо цокнул языком, остановил активировал креоник и, не говоря больше ни слова, перевел названную Хаско сумму на депозит – креонидянин получит ее ровно через час после окончания их встречи. За это время клириканец должен вскрыть клайбионик и проверить проданные ему сведения, а Хаско – убраться подальше с узловой станции. Молодой вор кивнул, увидев мигающий сигнал в уголке своего персонального коммуникатора.

– С вами приятно иметь дело, – проговорил елейным голосом и поднялся.

Оставив на столе горсть монет, равную стоимости заказанного напитка и чаевых, он встал и, отодвинув охранников, стремительно направился к выходу – чем быстрее он покинет кабаре «Кальху», тем лучше.

Он миновал толпу зевак на площади, скользнул к переходу в стыковочный модуль.

Широкими шагами пересек накопитель. Неоновые вывески приглашали в кафе и на концерты, откуда-то с верхнего яруса лилась музыка, красотки, касаясь его локтями, томно вздыхали, приглашая на часок-другой в их обитель разврата. Хаско рассеянно улыбался, пристально вглядываясь поверх голов и двигался дальше, в сторону доков. Двадцать минут, и он покинет «Энкину».

Экраны перестали мигать, а музыка оборвалась. Толпа встревоженно завозилась, зеваки подняли головы, прислушиваясь к объявлениям из диспетчерской.

– Внимание, говорит патрульная служба, – разлилось по залам. – Всем оставаться на своих местах и приготовить адмиции[4] для подтверждения личности и статуса на станции. Стандартная проверка.

«Скварр», – с досадой отметил Хаско, но нервничать не начал. Стандартная проверка – это не опасно, это ничего не значит. Адмиции у него в полном порядке, а от опасного груза он избавился пару минут назад. Он вздохнул и, сбросив с головы капюшон, остановился в ожидании представителя местной полиции.

– Что за черт, – проговорил застывший рядом землянин. Он выглядел озадаченно. Оглянувшись, он округлил глаза.

Хаско проследил за его взглядом. Внутри похолодело: в накопитель шагнул отряд в черной форме криминальной полиции. Шевроны с серебристым мечом, пронизывающим скопление звезд, только подтвердили догадку креонидянина. Однако он не успел что-либо предпринять из толпу выскочил сотрудник службы безопасности станции и схватил его за локоть.

– Эй! – Хаско попробовал выдернуть его, но уже в следующее мгновение обнаружил на запястьях легкое золотое свечение – на них замкнулись полевые наручники.

– Хаско Делаувер Болл, вы арестованы по подозрению в хищении и торговле секретными данными.

* * *

Борт фрегата управления сопровождения следственных действий «Тольда», личные каюты начальника криминальной полиции

В популярных романах это называлось «смеркалось». С недавних пор начальник криминальной полиции стал хорошо в них разбираться – в этих самых модных романах – и даже выучил имена нескольких авторов, книгами которых зачитывалась дочь Семаль. Он был бы рад по-прежнему обходиться без этой информации, но она впихивалась в него вечером за ужином или с утра, стоило ему оказаться с дочерью-подростком наедине. Он, кажется, понимал, почему Грета отказалась переводиться из транспортной полиции и перебираться на «Тольду» – Семаль за тринадцать лет своей жизни ей изрядно покалечила мозги. Теперь его, Теона, очередь.

– Пап, а у меня сегодня стажировка в лаборатории, ты знаешь? – с восторгом щебетала дочь, придвигая к себе тарелку со сливочным штруделем: над хрустким слоеным тестом, с тонкими ломтиками запеченного сыра и острыми креонидянскими водорослями поднимался ароматный пар. Да, теперь завтрак у Теона входил в расписание и бдительно контролировался Гретой. Дочь должна расти здоровой, раз уж он запер ее на своей железяке.

Теон отпил глоток травяного чая – сегодня он оказался особенно сладким, Семаль специфически проявляла заботу о недавно обретенном отце, подкармливая его сомнительными витаминами и глюкозой, «полезной для мозговой активности». Посмотрев на дочь, с трудом проглотил напиток и кивнул:

– Конечно, знаю, ведь это я тебе согласовывал программу.

Семаль кивнула.

– Я помню. Но мне все время кажется, что это какая-то ошибка, – девочка отвела взгляд и нахмурилась. – Мне кажется, что я касаюсь чего-то запретного, разве нет?

– Не переживай, ни к каким охраняемым законом данным тебя не подпустят… Это тоже часть согласованной мной программы.

– Ты боишься за меня? – Семаль посмотрела ему в лицо, по-взрослому пристально. Теон только сейчас понял, как она взбудоражена.

Он признался:

– Боюсь.

– Это из-за того террориста, которого не удалось поймать? Мне кажется, он не станет гнаться за тобой больше…

Эта мысль показалась Теону интересной, он отложил вилку.

– Почему?

Дочь сцепила пальцы в замок, сосредоточенно посмотрела мимо него, словно опасаясь обнаружить в глазах отца насмешку.

– Его цель – запугать. И он ее достиг.

– Вовсе нет.

Семаль посмотрела в упор:

– Достиг. Ведь я здесь, с тобой. Единственный ребенок на «Тольде». С которым носятся и не знают, что делать… И я здесь, потому что ты боишься. Тот фанатик добился своей цели. Если он остался жив, то находится в поиске новой цели.

Теон наблюдал за дочерью – она говорила словами матери, но верила в них гораздо сильнее: они означали для нее свободу. Свободу, к которой Теон был не готов. Дочь продолжала буравить его взглядом.

– Он ведь жив?

Теон вздохнул и отвел взгляд, нахмурившись.

– Его отнесло в космос. Но тело не нашли.

– Почему? Крыж, когда показывал мне систему безопасности на «Тольде», рассказывал, что все скафандры для выхода в открытый космос оборудованы системой транспондеров, чтобы даже сорвавшегося с креплений человека могли найти и спасти.

Теон попросил землянина Василия Крыжа ввести Семаль в курс жизни на корабле – он был моложе его и сам недавно приспосабливался ней. Да и вроде у них сложились неплохие отношения. Однако имя землянина все чаще звучало за их с дочерью столом. Он покосился на девочку с подозрением. Та нахмурилась:

– Что? Я не права?

– Ах. Ты об этом? – Теон вспомнил, о чем они говорили. – Все так. Но транспондеры можно выключить вручную.

– Зачем?

– Ну, допустим, чтобы тебя не обнаружили пираты или чтобы сэкономить заряд портативной батарее и обеспечить большую продолжительность жизнеобеспечения скафандра. Варианты есть.

У Семаль опустились плечи. В задумчивости она положила голову на руки, пальцы скользнули по розово-лиловым волосам.

– То есть он может быть жив… – пробормотала.

Теон знал это наверняка иначе кто бы стал назначать вознаграждение за голову Влада Чайки. Но пугать дочь не стал, а потому промолчал. Но когда пауза затянулась, отвлек дочь вопросом:

– Так что там в сериале, который ты смотрела вчера?

Он взял нож и вилку, отрезал дольку от сливочного штруделя, отправил его в рот – даже немного подстывший тот таял по рту. Прикрыл глаза от удовольствия.