Фантастика 2025-68 - Алексей Владимирович Калинин

заготовил начало зрелища ещё снаружи. Подошел к запылённой, почти невидимой табличке, висевшей у входа, извлёк из кармана платок и фляжку и, смочив платок, аккуратно стер слой пыли и грязи, после чего любой желающий мог прочесть гордую надпись «Расчётно-вычислительный центр. Город Беломорск». Пётр Аркадьевич только хмыкнул.

Но внутри барака им тоже нашлось на что посмотреть. Большинство перегородки между комнатушками барака были снесены, и в результате образовалось обширное помещение, уставленное обычными канцелярскими столами. Сидящие за ними молодые люди и подростки обоего пола стрекотали арифмометрами Однера[44], после чего заносили результат на бумагу и снова брались за арифмометр. Гул в помещении стоял такой, что говорить было невозможно. Собственно, именно поэтому у всех здешних работников уши были защищены наушниками.

Я неторопливо провёл нашу делегацию по всему залу, нарочито неторопливо, чтобы губернатор почувствовал все неудобства работы здесь из-за шума, стеснённости и духоты, и лишь на улице, дав нашим ушам немного отдохнуть, пояснил:

— Здесь работает наша гордость, можно сказать — наша элита, наше будущее. Самые сообразительные из реалистов, студенты, временно прервавшие обучение, часть гимназистов, показавших способности к науке и технике и аккуратность в вычислениях. За качество их работы говорит то, что даже «Строительная контора инженера Бари»[45] размещает тут заказы на вычисления. Да и не только они. Тут работают и для научных лабораторий Беломорска, для наших заводов…

— Делают расчёты самолётов! — вставила Натали, напирая на факт, который должен был зацепить Столыпина, известного своим патриотизмом.

— И это тоже. Но ещё они рассчитывают нам новый двигатель. Представляете, Пётр Аркадьевич, оказалось, что у моего топлива есть и серьёзные недостатки. Высокая мощность в малом объёме изнашивает двигатель куда быстрее. И снижение мощности всего на одну десятую продлевает срок службы мотора примерно вдвое. Вот и разрабатываем новые двигатели — под октановые числа топлива девяносто пять, восемьдесят пять и семьдесят два. Похоже, что для тракторов, барж и грузовиков более подойдут последние два вида. А для легковых автомобилей и «комби» — первое. «Сотку» же мы оставим для авиации, скоростных автомобилей и прочих редких случаев. Так что работа у них серьёзная, позволяющая ещё в ходе учёбы не только неплохо зарабатывать… Кстати, почасовая ставка у них выше, чем у рабочих высокой квалификации! Так вот, не только зарабатывать, но и примериться к различным областям науки и техники, найти себя. Причём найти не где-нибудь, а на переднем крае!

— Тогда почему они у вас работают в таком, извиняюсь, свинарнике, если элита? — эдак кисло даже не спросил, а осведомился губернатор. Ну, вот совершенно ясно ему было, что мы не просто так жалуемся на непорядок. Раз сами решить не можем, при всех наших деньгах и связях, значит, опять вошли в конфликт с его подчинёнными. Ну, да так оно и было.

— Так тут, извиняюсь, времянка. А мы скоро достроим под центр новое помещение. Удобное, с вентиляцией, перегородками, защищающими от шума, с электрическим освещением и водяным отоплением. И помещение побольше, чтобы и студентам Университета, когда он откроется, там работа нашлась.

— И расположено рядом с общежитиями, — дополнила моя супруга. — Так что добираться им будет куда удобнее.

— Но?..

— Но уездная администрация, — тут Натали я подпустил ироничности в голос, — недавно обнаружила некие непорядки в разрешительной документации, и теперь отбирает помещение себе. Говорят — под Центр сельскохозяйственного образования крестьян.

Столыпин нахмурился. Создание этого Центра было его идеей, и воплощал он её, как привык, весьма энергично. Небось, когда уездное начальство доложило, что «с помещением решим и быстро», он только обрадовался и в детали не входил. Или вошёл, но недостаточно глубоко. А тут такой конфуз. Получается, под обучение крестьян, дело, несомненно, нужное, он пускает под нож программу, работавшую на создание научно-технической элиты края. Тут в разговор вступил и мой тесть:

— Мы предлагали построить центр в Сосновце. Строят наши конторы быстро, так что уже в октябре корпуса поставили бы, а к Рождеству закончили бы и оборудование с отделкой.

— Опять же, Центр для образования крестьян требует иной планировки помещений, чем наш расчётно-вычислительный центр. — снова подхватил я нить беседы. — При нем разумно создать общежитие, которого тут не предусмотрено, сделать большие аудитории, а не отдельные комнатушки с повышенной шумоизоляцией.

— И что вам ответили? — поинтересовался Пётр Аркадьевич, уже совершенно явно собирая материал для разноса подчинённым.

— Что они с нами совершенно согласны. Но непорядка в выдаче разрешения на строительство это никоим образом не касается! А там отсутствует ряд необходимых бумаг!

— Ясно! Ладно, поищут они недостающие бумаги! Авось, и отыщут! Не дело это — элиту по свинарникам гробить. А вы, пожалуйста, пришлите мне как можно скорее памятную записку по вашему варианту с Сосновцом. Дело-то тоже нужное и срочное!

Из мемуаров Воронцова-Американца

"…Подобные конфликты у нас возникали ещё не раз, и не два. Утешало только то, что не по дури чиновничьей это происходило. Просто Пётр Аркадьевич был невероятным человеком и просто поражал нас всех своей энергичностью и трудоспособностью. Помимо Центра сельскохозяйственного образования крестьян он открыл в Кеми женское приходское училище, в котором, кроме общих предметов, преподавались рисование, черчение и рукоделие, расселял крестьян по хуторам[46], открывал по мелким городкам и посёлкам двух- и четырёхклассные школы.

Причём, в силу своей невероятной ушлости, он моментально перенял у нас прием с доходными домами. Те земельные участки, что мы не успели выкупить, он теперь выделял только при условии пожертвования определённых сумм на учреждение и содержание школ. Ну да тут я даже особо бодаться не стал. Образование в этих краях однозначно работало на мои цели. А выиграть у нас конкурсы на застройку было проблематично, ведь у нас в этих краях были самые дешёвые стройматериалы и железная дорога. Потому и случилось такое всего трижды. Первый раз от неожиданности, второй — по дурости заказчика, впоследствии разорившегося и перепродавшего свой дом нам же, а третий — просто потому, что доходный дом в Лоухи мне был совершенно не нужен. Ну не было у нас там ни компаньонов, ни собственных деловых интересов.

Сентябрь отметился семейными переменами. Началось с того, что моя дражайшая половина вдруг обняла меня и счастливым шёпотом уведомила, что я скоро стану папой. Через недельку аналогичной радостью поделились Гребеневичи. Но круче всех отметился старший из Горобцов.

Началось все с того, что американцы прислали к нам целую делегацию, переговорить насчёт поставок взрывчатки для предстоящего строительства Панамского