Род на краю империи - Ян Анатольевич Бадевский

в сны и продавали изготовленное Федей оружие.

— Я думала, этим Паша занимается.

— Его нужно разгрузить, — отрезал я. — Требования к безопасности возросли.

— Мудрое решение, — оценил Хасан, подъехав к бассейну. — Неплохо вы здесь устроились, ребятки.

Джан улыбнулась.

Ламара скрылась за раздвижными дверями. Я заранее дал инструкции по поводу приготовления кофе для нашего гостя, и девушка поспешила выполнить моё распоряжение.

— А как ты на второй этаж поднялся? — я развернул шезлонг таким образом, чтобы сидеть лицом к лицу с ветераном.

— Твой Бродяга оказался услужливым малым, он собрал для старика лифт, — Хасан лучился добродушием и… энтузиазмом. Похоже, ему не терпелось вспомнить старые добрые времена. — Прошу меня простить за навязчивость, но… почудилась, знаете ли, фамилия Гелашвили.

— Не почудилась, — заверила Джан.

— А вы хоть знаете, мои юные друзья, к кому решили обратиться?

— Стряпчий, — пожимаю плечами. — Частная юридическая контора. Что не так?

— И он чем-то управляет, — кивнул Хасан. — Землями, квартирами или домами. Я правильно вас услышал?

— Получается так, — не могу дорубить, к чему он клонит.

— Эх, молодёжь! — вздохнул прокатчик. — Гиви — это один из помощников Тариэла. Понимаешь, брат? Когда ты покупаешь что-то через Габриладзе, сорок пять… Ну, как бы покупаешь у мафии.

— Стоп, — я нахмурился. — С этого места поподробнее. Мне нужна земля, ей управляет контора Гиви по поручению аристократа, свалившего в Японию. Что не так?

Наградой мне послужил скрипучий смех.

— Ты не обойдёшь Убытка, — отрезал Хасан. — Решение о продаже земли будет за ним. Если же это доверительное управление… там могут быть любые схемы. Например, кто-то хочет, чтобы здесь был пустырь. И здесь пустырь. Либо земли заложены до возвращения хозяина.

— Тариэл продаст мне землю? — я начал уставать от этих иносказаний.

— Если ты ему понравишься.

— Боги! Что ж вы тут нагородили, ребята?

Солнце уже царапало пузом вершины гор.

— Убыток — смотрящий по Фазису, — сообщил прописную истину Хасан. — Если объект под его контролем… значит, прошлый хозяин был связан с криминалом. Я бы не покупал, не узнав предысторию. Это бесплатный совет, батоно.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я.

Надо будет потратить больше времени на выяснение обстоятельств, связанных с образованием пустыря. А для этого я задействую одну из ячеек Чёрного Ока. А лучше три ячейки, чтобы не затягивать.

— И что делать будем? — уточнила Джан.

— Пока отбой, — вздохнул я.

В голове прозвучал голос Бродяги:

Сергей, к нашему дому подъехали люди, которых ты ждёшь.

Хорошо иметь такого помощника!

Пусть Ламара откроет и приведёт их сюда.

Будет исполнено.

Через несколько минут к нам присоединились новые действующие лица. Первым на террасу ступил ухмыляющийся во все тридцать два Демон. Вслед за командиром моей гвардии показались ещё два человека. Волосатый паренёк, смахивающий на хиппи, и очкастый крепыш, серьёзно осматривающий нашу компанию. Хиппи был вот прямо каноническим — светловолосым, с повязанным на лбу кожаным ремешком, фенечками на руках, в широких брюках-клёш, цветастой рубашке и розовых очках с круглыми стёклами. Крепыш напомнил мне одинокого пенсионера из старого мультика «Вверх!». Квадратные очки в роговой оправе, выдвинутая вперёд челюсть, выражение недовольства на лице и скроенный на заказ костюм-двойка.

— Это Ярослав, — представил длинноволосого хиппи Демон. — Боевой морфист, о котором я тебе рассказывал.

— Здарова, чувааак! — протянул парень. — Просто Ярик. Все свои.

— А это Ипполит Матвеевич, — Демон указал на мужика с квадратной челюстью. — Каббалист.

— Матвеевич — это фамилия, — уточнил Квадратный.

Напрашивалась шутка про Малевича, но в этой реальности, по-моему, супрематизм не успели изобрести.

Про Ярика ходили разнообразные слухи, но я его представлял себе… как-то иначе. Вообще, понятия не имею, как в этой реальности зародилась культура хиппи, если здесь нет США. С другой стороны… роль контркультурной Мекки взяли на себя отдельные европейские страны. Рок-н-ролл, к примеру, зародился в Британии, как и джаз. Аналог бит-культуры и всевозможные уличные граффити — в Париже. И частично в Стамбуле. Местные хиппи, насколько я помню, именуют себя фриддерами, и этот термин произошёл от английского «свобода». А появились эти ребята… фиг его знает где. Никогда не заморачивался этим вопросом. В Дании, кажется. Но это не точно.

— Ты фриддер? — я испытующе посмотрел на Ярика. — Вы же против войны, и всё такое. Разве ты можешь быть боевым морфистом?

— Мой путь слишком сложен, чтобы изложить это в двух словах, — заявил Ярик. — Я исповедую сложную систему ценностей, в которой деньги являются частью Сансары, а потому они полезны и необходимы. Кроме того, я научился влиять на свою карму с помощью глубоких медитаций. И да, я вегетарианец.

Я не выдержал и заржал.

Хиппи с двойными стандартами — это что-то новенькое. Парень убивает людей во сне или пугает их до усрачки, но при этом вписывает свои поступки в некую мистическую концепцию. Не удивлюсь, если в реальной жизни он переводит старушек через дорогу и выгоняет комаров из комнаты вместо того, чтобы их прихлопнуть.

— Извини, — я кое-как успокоился. — Просто я немного знаком с вашей культурой и…

— Усматриваешь противоречия, — догадался Ярик.

— Есть немного.

— Поверь, бро, их нет. Как-нибудь я изложу тебе свои мысли, и ты достигнешь просветления. Станешь по-настоящему свободным, уж поверь.

— Хорошо, — сдался я. — Верь хоть в Летающего макаронного монстра. Главное, чтобы ты чётко выполнял свою работу и защищал мой Род, если возникнет необходимость.

Повернувшись к Джан, я добавил:

— На тебе проверка его способностей. Создайте ночью конструкт или влезьте в чужой сон. Но без фанатизма. Утром я жду подробный отчёт.

— Будет исполнено, — кивнула девушка.

— Она должна умереть во сне? — с безмятежной улыбкой уточнил фриддер.

— Нет, — отрезал я. — Творите что угодно, но все должны остаться живыми.

— Как скажешь, чувак.

Я переключил внимание на каббалиста.

— Как мне следует обращаться к вам, Ипполит Матвеевич?

В противоположность своему разухабистому коллеге Квадратный был очень серьёзен, собран и отличался напрочь отсутствующим чувством юмора. На протяжении всего разговора он неодобрительно наблюдал за волосатым фриддером. Если бы мне нужен был символ традиционных ценностей и проверенной временем морали, я бы выбрал в качестве амбассадора Матвеевича.

— Можно Ипполит, — разрешил Квадратный.