Семь видений богатыря Родиполка - Анастасия РУТТ

кафтан длинный — до самых пят, парчово-бархатный сине-серебряный с рукавами да воротом шитым, с камнями яркими огненно-синими. Штаны его красные заправлены в сапоги мягкие.

— Князь-то этот мечом владеет мало, больше стрелами да луком. В ратном деле он не мастер. Упрек в трусости ему не делали, но говаривают, что более на лошадях ездить любит да угодьями своими хвастает. Любит он подношения да хвалу-усладу, — вел дальше Хор.

Солнцеворот восседал на особом княжеском дубовом стуле с высокою спинкою, глаза синие сверкали от довольства и гордости.

А брат-то его Счастислав невесел — знать, хотел на княжье место, но не удалось. Князь-батюшка Венислав младшего выбрал Солнцеворота.

Счастислав на один год старше свого брата Солнцеворота, хорош да ладен собою. Мил лицом, высок да строен. Видом он пригож, в род свой, княжеский. Но сидел невесел да угрюм. Сдвинул брови свои светлые, золотистые, не ел да не пил. С каждой новой похвалой брату мрачнел да злобился.

— Подле Счастислава — зятья Баграта Бориславовича со своими женами — дочками Баграта. Старшой Рагдан — красень, муж опервой дочки Баграта Мавры, тот, что по леву руку от мрачного Счастислава. Княже Рагдан — сын славного князя обричей Морозана Нерского и прислужницы-чернушки. Но Морозан свого сына признал, воспитывал его в своем тереме. Рагдан славен, умен. Приставили к нему лучших мастеров; обучили грамоте, жизни княжеской, да на мечах драться, бой вести. Прикипел своим духом суровый Морозан к Рагдану за его открытость да доброту. Видишь его, младого, тонкого, но жилистого? — показывал Хор взглядом в сторону младого, курчавого, с открытым лицом молодца. Тот был в волнении, на его белой коже проступал девический румянец. Был он скромен среди князей, но ладен. — Правит он в одвух градах: Витязьграде да Песньграде. Приехал, небось, в нарядной повозке, запряженной отремя сильными лошадьми. Повозку эту он берет для своей жены Мавры, что ехала вместе с ним.

Он-то на нее наглядеться не может, любовно поглядывает. А она на отца свого Баграта вовсе не схожа: темна да смугла. Перед тем как сесть за стол, наказ дал, чтобы уложили Маврушу в отдельну спаленку для отдыху.

— На дальнем краю скамьи сел мужалый князь Гнесь со своею дружкою Вурпою — дочкою Баграта и овторой его жены. Гнесь-то не русич, а сербский, правит он в Гнездиче Своялде. В княжеское угодье Гнеся входят много градов: Истрима, Марьина пуща, Гвоздич да Милдован, да еще и малые грады: Рохтич да Сухвара. Все это прародитель Гнеся Софх, а после его отец Крутович объединил в Гнездич Своялд.

Князь Гнесь был наряден, но по-своему, по-сербскому. Но то за его суровостью да злобою не заметно было. Образ его был весь сер. Взглядом своих круглых больших блекло-синих глаз он всех окидывал да в каждом видел врага. Брови-то его темные, широкие над глазами нависали да лицо его тонкое еще более суровым делали. Нос его был большой, птичий, губы тонкие — плотно сжаты. Усы темные длинные свисали до самого подбородка — острого, но мужалого. Но волосы его были на зависть всем девкам: длинные, до пояса, густые, с крутыми завитками. А дружка его Вурпа, дочь Баграта, — краса, словно зорька младая ясная: как выйдет на небо, так радует глаз собою. Была она стыдлива, но весела. Лицом светла, с волосами золотыми длинными.

— Баграт, отец, ее отдал Гнесю, чтоб договор с ним был да тот в союзниках ходил со своим войском большим и сильным, — добавил Хор, словив взгляд Родиполка.

За ними сразу поспел главный княже Зигмула Ясноглядович — нарядный, в багрянце.

— Зигмула Ясноглядович — главный князь, правит он всеми князьями. А князья те только в своих градах, но все они в подчинении у главного князя Зигмулы. Род Зигмулы — славный, радомичевский. Но начало берет род его не от сына Радомича, а от его дочки Рогдании. Был тот род славен, но тих. Сама Рогдания замужняя была да приводила все девок-красавиц. Из тех дочерей прародительницей главного князя стала краса Рива. Далее его род был сложен. Но ясно одно: у девки той была Яртара, что род свой с румынами смешала, да и родила сына свого Ясногляда. Зигмула этот родился от сродника Дария, — взахлеб сказывал Хор, словно боялся, что поведать все не успеет, — Ясногляда да его жены Первушки. Но Дарий тот Первушку-красу себе приметил, а Ясногляда извел. Как уж Дарий то совершил, никто не ведает, но только нашли Ясногляда мертвым у самого крыльца княжеского терема. Дарий Вохтович младую вдову Первушку уговорил его женою стать. А как прошло осемь месяцев, так привела Первушка сына первого свого Зигмулу. Но все-то его называли Зигмулою Дариевичем, да и сам Дарий, только мать его все Ясноглядовичем звала. После перворода Первушка приводила еще много дитят, но все они мертвыми были. Обращался князь даже к кудеснику Лапте, но тот так чудно сказал ему, что Дарий того не понял. А после приснился Дарию сон, что Ясногляд сына свого сыскать не может. После сна-то этого поступился княже, да и признал в Зигмуле сына Ясногляда, от сродника свого. А когда признал, привела краса Первушка сына свого опоследнего Саввича, тот здоровый да крепкий вырос. Зигмула да Саввич из радомичей вышли. Они между собой разные: и образом, и духом, и нравом. Зигмула Ясноглядович более страстен, Саввич Дариевич, коли надобно, хитер да обходителен.

Родиполк рассматривал Зигмулу во все глаза. Ведь то был главный князь, над всеми князьями-русичами. Образ Зигмулы более суров, нежели мягок. Лицо его мужалое, порезанное по щекам да по лбу. Нос толстый, круглый, губы мягкие, но бледные. Но улыбка его теплая зубы-то открывала старческие желтые. Глаза серо-зеленые, сверкающие, брови широкие, темные с проседью. Волосы его волнистые, старческие, жидкие, серо-седые. Тело худое, но сильное. Движения его резки, задорны.

— А Саввич же при жизни был мил, — добавил богатырь, — с лицом, удлиненным, с острым подбородком. Нос его был тонок да красив, губы тонкие всегда плотно сжаты. Борода его была мелкая, как и волосы, золотисто-рыжая. Говорят, же, что волосы он носил длинные до самого пояса, да в косу сплетал светлую, как-то и ты делаешь.

«Но того я не знал», — подумал Родиполк.

— В последней битве Саввича Дариевича мечом порезали, да к вечеру он и умер. Было это еще, когда прародитель твой, Венислав, службу служил да богатырем был. А после смерти Саввича прадед твой вернулся с дружкою своею Хангою в деревеньку Сохте, а на место главное княжье возвели старшого сына Первушки Зигмулу Ясноглядовича. Правил