Шут - Ник Гернар

района или области ты можешь распоряжаться своими средствами так же свободно, как и в городе, где ты оставил свои деньги. Или же необходимо заранее запастись специальными роуминговыми кредитными картами. Их еще зовут внеименными.

Я присвистнул.

Так вот для чего люди держат такие карты! А я-то дурак все задавался вопросом — зачем? Ее же могут украсть. А вот радужку твою вряд ли кто украдет. Всегда с собой, и расплачиваться удобно.

А оно вот как, оказывается.

Вот я дурак.

Раздраженно грохоча ботинками, подошел к столу Анны и плюхнулся на мягкий стул сбоку.

— Блин, об этом я вообще не подумал…

— Ожидаемо, — сосредоточенно глядя на монитор, проговорила Анна. — Трудно предвидеть то, к чему не привык. Еще пять секунд подожди пожалуйста, надо дозаполнить форму… Все.

Она в последний раз коснулась полупрозрачного призрака клавиатуры тонкими пальцами и, приподнявшись, крикнула охране:

— Все свободны, пошли вон!..

— Резко ты их, — заметил я, когда дверь за телохранителями закрылась.

— Знал бы ты, как они меня достали за ночь, — фыркнула Анна. — В сравнении с ними я в полной мере оценила, насколько тихо и незаметно мог стоять на дежурстве ты, или Север с Чо. Даже твой Егор в сто раз лучше. А эти… Ладно, неважно, — отмахнулась она, повернувшись ко мне. — Примерно через полтора часа курьер должен привезти мне для всей твоей гвардии внеименные кредитные карты. С зарплатой за последний рифт. Так что без денег ты не останешься.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я.

— Пожалуйста, — отозвалась Анна. — Кроме того, я навела справки по поводу моего компаньона и твоего начальника, Данилевского-младшего. Там все плохо, Марат. Если бы его обвиняли просто в злоупотреблении положением или чем-то подобном, я бы знала, что делать. Но ему инкриминируют «вооруженный мятеж» и «организацию незаконного вооруженного формирования и участие в нем».

Я тихо выругался себе под нос.

— Ты это серьезно? А Ладыженского, Волкова и прочих, совсем недавно устроивших побоище на улицах Москвы, они по этой статье привлечь не хотят?

Анна усмехнулась.

— Они корпораты, Марат. У нас есть такая хитрая уловка, как право на защиту корпоративных интересов. А Данилевский по факту не является главой корпорации. Формально он — чиновник.

— То есть если Белая Корона пойдет расстреливать мирняк, это назовут защитой корпоративных интересов, и ему ничего не будет. А Данилевский, который отправил спецгруппу для освобождения своих людей…

— Все верно. Так и есть.

— Разные законы для разных сословий?

— Как будто были времена, когда это работало как-то иначе. Прав всегда тот, у кого их больше.

— Их — это чего?

— Прав. А прав всегда больше у того, у кого больше денег и власти. Все просто.

Я шумно выдохнул. Поставил свой стаканчик кофе на стол.

— Так… А то, что он вообще-то единственный наследник династии корпоратов или как там это правильно называется, вообще не учитывается?

Анна кивнула.

— Снова в яблочко. Это правильный вопрос. Потому что даже за своего психованного Николая Свиридова Биосад готов глотки перегрызть. Просто потому, что он, как Маугли. С ними одной крови. После звонка Крестоносца со мной связался самый старший представитель их огромной семьи. Не один из тех «глав», что сейчас правят представительствами и производством на местах — таких у Биосада несколько, если ты не знал. А сам патриарх, который вот уже полвека безвыездно живет на своем собственном острове и никого не принимает.

— Другими словами, ушедший на пенсию и потерявший всю власть старик, — сделал я выводы.

— А вот тут ты ошибаешься. В большинстве случаев ты оказался бы прав, но не в этот раз. Биосад — это больше чем корпорация. Это… черт возьми, это семья. Причем построенная на старых и давно забытых принципах почтения и послушания старшим. Никто не грызется за власть и деньги, вместо этого все работают и зарабатывают. И мне кажется, на данный момент Биосад является одной из самых недооцененных сил на политической и экономической сцене. Я тут прикинула. Сложила вместе все дочерние предприятия, все бренды Биосада, малые компании, принадлежащие младшим отпрыскам, и обнаружила, что в общей сложности более восьмидесяти процентов всех продуктов питания в России произведено именно Биосадом. Ты представляешь, какая это мощь? Да, они никогда не привлекают к себе внимания и не скандалят. Да, официально у них нет никаких вооруженных формирований, за исключением внутренней службы безопасности. Но ты представляешь себе, что случится, если вдруг Биосад выдвинет какой-нибудь ультиматум?

— А он выдвинет? — с сомнением в голосе спросил я.

Мне становилось досадно, что всю эту работу она делала этой ночью одна, без моего участия. В то время как я спал без задних лап в обнимку с Лексой.

— Только если изрядно припечет, — сказала Анна. — Биосад не будет без достаточного повода трясти своими возможностями. Но давай вернемся к Данилевскому. Если я правильно понимаю, дед бросил его плебеям на вилы с целью стать единоличным хозяином предприятия Яворского, своего зятя.

— Логично.

— Ничего подобного. Белую кость нельзя отдавать черни — это табу. У нас еще никогда не было показательных судов над членами семей глав корпораций. Никогда, Марат! В крайнем случае их могли вынудить самоликвидироваться, как Штальмана. Но не держать за решеткой, как животное. Не полоскать фамилию в новостных лентах. Не говоря уже о пытках.

— Пытках?.. — переспросил я, чувствуя, как руки сжимаются в кулаки.

— Адвокат Данилевского сказал мне, что его подопечный ослеп на один глаз, — пояснила Анна. — Вероятней всего, результат допросов. Не дедушка же его покалечил.

— А ты и с адвокатом его сумела связаться?

— Он сам связался со мной. Написал письмо.

— И что там?.. — напрягся я, ожидая услышать хоть что-нибудь хорошее.

— Да ничего, — пожала она плечами. — Мальчик в отчаянии, потому что его подзащитному грозит высшая мера. Просит выступить, поддержать его подопечного, все такое. Судя по робкому тону — явно из начинающих.

— Зачем же Ян взял такого? — развел я руками.

— А его кто-нибудь спрашивал? В таких ситуациях адвоката назначает суд.

Я аж глаза закрыл, чтобы удержать внутри всю ту ярость, что рвалась у меня изнутри.

— … но вернемся к «белой кости», — продолжила Анна, устало растирая шею. — Раз другие корпорации позволили Данилевскому-старшему создать такой прецедент, как суд над одним из них, значит, на то есть веская причина.

— А какая у него компания в России?

— «Фарма». Название говорит само за себя.

— Производство лекарств?

— Да.

Я поднялся со стула. Прошелся по залу, пытаясь представить себе, как глава фармакологической компании мог бы «взять за яйца» Белую Корону или Всевидящее око. Или Волкова.

— Над чем думаешь? — с интересом