Птицеед (СИ) - Пехов Алексей Юрьевич

— Оставь! — окликнула Фрок. — Она слишком стара, чтобы пробуждаться ради тебя. Нянька спит беспробудно уже четвертый год. Иди сюда. Ты не куришь? — Вопрос был обращён к Элфи.

— Нет, ритесса.

— Говорят, в салонах модно, чтобы девушки теперь курили. В моё время вызов обществу бросала только я. Что же. Тогда пей свой чай, дева. Раз ты привёл её сюда и пришёл сам, случилось нечто экстраординарное, Раус. Ты смертельно болен?

Элфи чуть не подавилась чаем, её глаза округлились, и она с ужасом посмотрела на меня.

— Нет.

— Хм… То есть пришёл не для того, чтобы просить прощения.

Я не стал спрашивать, за что мне его следует просить. Иначе мы заберемся в такие дебри взаимных обвинений и недовольства друг другом, что проще пройти Ил насквозь, до Гнезда и обратно, чем выйти целым из этой безнадёжной для обеих сторон битвы.

— Прежде чем мы начнём, расскажите про ритессу Рефрейр, — попросил я.

Я удивил её.

— Вы что, знакомы?

— Встретились в Иле при не самых приятных обстоятельствах. Было странно видеть её у вас.

— А мне надо отчитываться перед тобой?

— Нет. Но вы поймёте, что это важно, когда я расскажу дальнейшую историю.

Она помолчала, сунув в рот мундштук, выпустила дым, размышляя:

— Её семье покровительствует Авельслебен, и там, — трубка ткнула в потолок, — пришла светлая идея, что, когда моё поколение вымрет, страна лишится людей должных знаний. Я оказываю услугу.

— Вы не из тех людей, которые оказывают услуги.

Что это у неё промелькнуло во взгляде? Разочарование?

— Тебе придётся поверить в это, Раус. Некоторые вещи делают просто так. У меня есть… опыт. Он пропадёт, когда я умру. Надежды на тебя мало. Ты часто в Иле, и я не знаю, вернёшься ли ты назад. Девочка — мой резервный план. Я радею о будущем родного города.

Я оставил эту тему. Её право возиться, с кем она хочет. Да и причины мне не важны. Главное, что меня не вовлекают. Фрок оценила моё молчание недовольной миной.

— Так зачем ты здесь?

— Я нашёл Оделию.

Она застыла, и её лицо разом как-то осунулось, побелело, глаза за толстыми стёклами на несколько мгновений стали мёртвыми, точно у рыбы. Но она взяла себя в руки, откинулась на спинку дивана, сделала очередную затяжку. Голова у неё заходила ходуном, гораздо сильнее, чем обычно, а значит, эмоции, что кипели в ней, были крайне яркими.

— Рейн? — спросила бабка спокойно, но я отметил, что голос у неё стал чуть ниже.

— Нет. Только она.

Я увидел на лице Фрок, всегда таком холодном — гримасу разочарования. Или отвращения? Её губы предательски дрогнули, а затем шепнули:

— Проклятый Ил. Проклятая… тварь.

Оделию она ненавидела.

— Вы ведь понимаете, что она не виновата? Ваш внук и сам горел этим местом? Историей Когтеточки? Оделия Лил здесь ни при чём.

— Она виновата уже в том, что не взяла родовую фамилию мужа. Его выбор привёл семью к расколу, а его самого — к гибели. Другая бы остановила Рейна, а не потакала фантазиям, которых он нахватался от своего отца. Рассказывай. Всё. С самого начала. Твоей деве надо это слушать?

— Элфи уже знает часть истории. Не только Иде Рефрейр следует учиться.

— Хм… — Полное неодобрение, но и принятие моего права решать, что для неё полезно. — Тогда начинай.

И я рассказал о своём недавнем путешествии в Ил, а после и о солнцесветах, и о том, что показала мне Личинка.

Это заняло довольно много времени. В какой-то миг бабка забыла о трубке, и та погасла. Когда я закончил, повисла гнетущая тишина, и я налил остатки остывшего кофе.

Фрок, кажется, стало жарко, и она расстегнула воротник, так что под ним показалась тонкая золотая цепочка и кулон — маленькая костяная пластинка с нечёткими символами. Сколько себя помню, бабка всегда носила этот талисман.

Элфи, осознавая историю ботаника, тихо пискнула:

— Настоящая Осенний Костёр? Ты видел её!

— Не я. По счастью, не я.

Память об этом несуществующем поцелуе накрепко вгрызлась мне в мозг. Бабка тяжело вздохнула:

— Проклятое прошлое совсем не оставляет нашу семью… — Она отвернулась к окну, размышляя о чём-то, понятном только ей. Затем махом осушила рюмку шерри. — Что ты обо всём этом думаешь?

Вообще это был мой вопрос к ней. Но пришлось отвечать:

— Оделия появляется спустя столько лет, и тут же её находят ребята из Племени Гнезда. За ней приходит целый суани, и они ничуть не гнушаются войти в андерит. В то же время в городе начинаются проблемы с солнцесветами, и этот ботаник… Полагаю, связь очень чёткая. Во всяком случае, с одной из Светозарных, которая за всем этим стоит.

— Ну. Просто и логично. Тебе нужно моё мнение?

— Иначе я бы не стал тратить ваше время, ритесса.

Она сняла очки, положила на стол, задумчиво потёрла переносицу.

— Сомневаюсь, что Оделия провела восемь лет в Иле. — Фрок сделала паузу, давая нам обдумать услышанное. — Долгий срок.

Капитан говорил то же самое. И я согласен. Но… всякое бывает. Или же я хочу на это надеяться и у меня на глазах шоры.

— Ты раздевал её?

Элфи на такой странный вопрос хмыкнула и тут же обратила на себя подслеповатый взгляд.

— Ил может менять не только внутри, но и снаружи. Хотя, полагаю, изменений нет. Её вряд ли бы вернули семье, будь хоть какие-то внешние признаки. Так что вопрос снимается.

— Если она не была в Иле восемь лет, то где же?

— Где угодно, Раус. — Взмах рукой. — Мир немаленький, и за Золотым Рогом есть жизнь. В Адене. Тиграи. Нуматии.

Нуматий Фрок любила. В молодости она много путешествовала, где-то там познакомилась ещё с одним путешественником — моим дедом, и вместе, привезя моего отца, они вернулись в родной город после почти двадцатилетнего отсутствия.

Я скорчил мину, полную сомнения, и перечислил:

— Ушла в Ил. Потеряла Рейна. Уехала на край света, оборвав все связи.

— Логично, — негромко произнесла Элфи. — Если всё опротивело, если потеряла самое ценное, то вполне логично.

Я и сам видел, что логично. Хотя мне и не нравился подобный расклад.

— Затем, предположим, Оделии наскучило путешествие, и она вернулась. В Ил. Зачем?

Бабка вновь надела очки, глянула вскользь, как-то тускло, словно сожалея, что я не понимаю:

— Например, нашла в себе силы завершить то, что не смогла сделать восемь лет назад. Найти Рейна. Похоронить его.

Я скрипнул зубами. Подходит. И укладывается в историю. А вот что не укладывалось:

— Она появляется в Иле и взбаламучивает его до самых глубин? Так, что ли? Племя Гнезда, прознавшее о ней, рвётся из Айурэ поймать её? Зачем? К чему она им⁈ Суани тоже. Зачем? Вы ошибаетесь, ритесса, и я уверен в этом. Не было бы такой охоты за ней. Следовательно, мы не можем отталкиваться от вашей теории.

— Оделия была в Иле все эти годы? Ты себя слышишь? — усмехнулась недоверчиво бабка. — Хорошо. Не суть. Пусть пока так. Эту часть истории можно проверить довольно скоро. Ты собираешься встретиться с ней?

— Да. Завтра. В Солнечном павильоне. Если она там будет.

— Сомневаюсь, что будет. Но попытайся. И надеюсь, она сама расскажет тебе о том, что случилось с Рейном. Давай шагнём дальше и забудем на время о самом важном для нашей семьи. Произошедшее в Шестнадцатом андерите — довольно необычно. Пока я считаю, что кто-то из твоего отряда пронёс на территорию седьмую дочь, чтобы активировать портал муравьиного льва. Ты ведь об этом думал.

Думал. Вместе с Элфи. Кто-то, будем считать, что Осенний Костёр, поняв, что упускает Оделию, придумал хороший план: отправить для решения проблемы суани.

— Первое, что приходит на ум.

— Но?.. — Недосказанности она чувствует мгновенно.

— Не представляю, как это возможно провернуть. Те, кто был на кладбище Храбрых людей, всё время оставались на виду. Другие участники отряда — тоже. Мы не ходим по Илу в одиночку. Не было времени передать сообщение, не было шанса дождаться седьмой дочери, не было возможности спрятать её. Даже в седельных сумках — эта тварь гораздо крупнее. И пронести её в андерит — тоже невозможно.