Фурии командира - Джим Батчер

ощущал горе и сожаление матери так, как если бы они были его собственными. Никогда прежде он не воспринимал так ясно эмоции других людей, даже Китаи. Почему его чувства так обострялись, когда он оказывался рядом с Исаной? Ведь раньше он лишь представлял ее добрые намерения, страхи и мотивы, по которым она лгала ему все годы.

А теперь Тави знал. Он знал, что она поступала так от отчаяния и любви, принимала те единственные меры, которые могли его защитить. Теперь он знал, как сильно она любила Септимуса и каким горем стала для нее его смерть, она рассказала ему правду, открыто и до конца, не только словами, но и открывшимся сердцем. Теперь он знал. У него не осталось места для сомнений.

Ей не следовало приносить извинения за свои действия. Исана просила прощения за боль, которую ему пришлось перенести, сожалела о неизбежности вынужденных решений; но ей не следовало извиняться. Теперь Тави знал. Исана поступила правильно, у нее не было выбора. И ему оставалось уважать ее за это или затаить обиду до конца жизни.

Он потер лоб, Тави устал, и у него болела голова. Помнить обиды значило тратить слишком много сил, а они в самое ближайшее время понадобятся ему для решения других задач. Прошлое молчало в течение двадцати лет. Что ж, оно может потерпеть еще немного. Будущее таило множество опасностей. Прошлое, как и всегда, подождет.

Сейчас на карту поставлено множество жизней.

Тави заскрипел зубами от раздражения и бросил мрачный взгляд на железную решетку двери. Вероятно, у него хватило бы сил сорвать ее с петель. Идея казалась привлекательной, но была избыточной. Ему потребовалось бы всего несколько мгновений, чтобы вскрыть замок, что обеспечило бы более безопасный путь к свободе.

Проблема заключалась не в двери, а в законе. Тави мог приказать Сирилу его отпустить, но тогда пришлось бы нарушить сразу несколько законов, что будет иметь негативные последствия в будущем. Тот факт, что в его жилах течет кровь Гая Секстуса, не гарантирует власть принцепса, которая защитит Сирила от подобных действий. Тави не знал, примет ли его Гай, но даже в самом лучшем случае уверенности в том, что Дом Гаев сохранит власть, не было.

Он не мог просить Сирила о слишком многом ради будущего самого Сирила. Тави ничего не рассказал бывшему командиру о своих планах. Более того, не попросил о помощи. Если все пойдет не так и Сирила будет допрашивать взыскующий правды, он сможет честно сказать, что не помогал Тави сбежать и понятия не имел о том, что Тави собирался делать.

Вóроны, где же Эрен?

Дожидается темноты, естественно. Сидевший в камере Тави не мог знать, где в данный момент находится солнце. Он потянулся, вздохнул и попытался заснуть. Многие солдаты умели мгновенно засыпать, когда выдавались свободные минуты, но у офицеров такая возможность появлялась редко, и Тави так и не научился этому фокусу. Он два часа размышлял, дожидаясь, когда зайдет солнце, и только потом сумел задремать.

Естественно, именно в этот момент появился Эрен. Тави услышал шаги, приближавшиеся к камере, сел и спустил ноги на каменный пол. Когда они его коснулись, дверь задребезжала и распахнулась, на пороге стоял рыжеволосый маленький курсор, одетый для путешествия. В одной руке он держал стопку одежды для Тави, которую сразу кинул ему на койку.

Тави моментально сбросил форму и переоделся в ничем не примечательную гражданскую одежду.

– Возникли какие-нибудь проблемы? – спросил Тави.

– Пока нет, – ответил Эрен и потряс тяжелым кошельком, висевшим у него на боку. Зазвенели монеты. – Никогда бы не подумал, что у Сирила столько денег.

– Он из семьи купцов. У них связи в Сенате. – Тави закончил одеваться, задумался на мгновение и сложил форму на койке так, словно он спит. – Готово.

Эрен фыркнул:

– Теперь появятся самые разные слухи.

Тави усмехнулся:

– Не помешает. А что с охранником?

Эрен снова постучал по объемистому кошельку.

– Две девушки, которые раньше работали на госпожу Кимнею, сумели довольно сильно его отвлечь. Мы могли бы пробить дорогу сквозь стену при помощи кирок – он бы не обратил внимания.

Тави облегченно вздохнул:

– Хорошо. Я не хочу, чтобы кто-то пострадал.

– Ночь едва началась, – заметил Эрен.

Он бросил Тави длинный темный плащ с капюшоном, такой же, как у него самого. Они накинули капюшоны и вышли из камеры. Эрен провернул ключ в замке. Вскоре через заднюю дверь они покинули здание штаба и быстро зашагали по темным улицам.

– Как скоро появятся воздушные носилки? – спросил Тави.

Эрен нахмурился:

– Тут у нас возникла проблема.

Тави приподнял бровь.

– Услуги заклинателей фурий воздуха стоят дорого, их было трудно найти даже до войны, – сказал Эрен. – Легионы по всей Алере получили средства, чтобы нанять их как можно больше. Все, кто не служит в легионах, перегружены работой, хотя и заламывают огромные цены за свои услуги.

– Цена меня не волнует. Нам нужны носилки.

– Мы их не найдем, – сказал Эрен. – Мы посреди глухомани. Носилки не желают летать в зону военных действий с пустыми сиденьями.

– Вóроны, – выругался Тави. – Куда же мы идем?

– В доки, – ответил Эрен. – Там нас ждут остальные.

Тави остановился и удивленно посмотрел на Эрена:

– Корабль? Нам придется обогнуть половину побережья, чтобы добраться до Гаула.

Эрен пожал плечами:

– Нищим не приходится выбирать. Пешком у нас уйдет еще больше времени.

Тави вздохнул. Они спустились вниз по ступенькам одной из множества деревянных лестниц, ведущих на берег реки, где находились многочисленные причалы. На набережной располагались также таверны и склады, и если легионы покидали город, то торговцы и речники оставались. Здесь, как всегда, было людно, и Тави с Эреном легко растворились в толпе.

Эрен повел его к одному из крупных причалов, где одиноко стоял неприглядный с виду корабль, который сразу вызывал подозрения из-за отсутствия заговоренных фонарей. Кроме того, вокруг не было заметно людей. Никому не хотелось отправиться в плавание на такой посудине, и Тави это порадовало. В темноте ему с трудом удалось разобрать название на корме – «Слайв».

У сходней их поджидали несколько закутанных в плащи фигур, и одна тут же направилась к Тави.

– Чала, – тихо сказала Китаи и обняла Тави. – Я скучала по тебе. Ты в порядке?

Тави поцеловал ее в волосы.

– Да, все хорошо.

Вслед за Китаи появилась его мать. Она улыбнулась и неуверенно кивнула. Тави отпустил Китаи, подошел к Исане, обнял ее и тут же почувствовал волну облегчения, исходившую от нее. Она крепко обняла его в ответ.

– У нас есть время, и мы сможем поговорить, – тихо сказал он.

Из темноты выступил Арарис, кивнул Тави и протянул ему пояс с мечом. Тот с благодарностью его принял, и ему сразу стало спокойнее, когда он ощутил привычную тяжесть оружия у бедра. Арарис, чьи глаза непрерывно перемещались, бесшумно оказался за спиной Тави, продолжая