Род Корневых будет жить! Том 6 - Антон Кун

меня? — с надеждой спросила Полина.

Я мысленно застонал — это именно то, чего я сейчас хотел больше всего на свете!

Нет, не обидеть, а взять. Взять свою женщину. Такую мягкую и податливую.

Но остатками разума я понимал, что нельзя.

Поэтому поцеловав Полину ещё раз, я спросил:

— О чём ты хотела поговорить со мной? Да ещё и без свидетелей…

Мои слова прозвучали провокационно, и Полина, не удержавшись, потянулась к моим губам.

На этот раз поцелуи не были лёгкими. На этот раз они были переполнены страстью.

Мне пришлось приложить немалое усилие, чтобы остановиться.

— Что ты со мной делаешь? — спросил я у девушки.

И увидел довольную улыбку.

Но вот Полина взяла себя в руки и немного отстранилась.

Я не стал препятствовать. Наоборот, почувствовав, как жива распаляет моё средоточие и наполняет огнём меридианы, я тоже отодвинулся от Полины.

До меня вдруг дошло, какое приобретение я получил после отравления духовным ядом!

После отравления духовным ядом я смог пробудить живу! Внутренний огонь или огонь животворящий. Огонь сотворяющий живу.

Хотя, если быть точным, то такой огонь зажгла во мне Полина.

Но с Полиной мы и раньше общались, и довольно-таки близко общались, но огня не было. А вот после отравления — огонь возник. И это было сильное дополнение к моей стихии огня.

Пытаясь отстраниться от Полины, чтобы не овладеть ею прямо здесь и сейчас, я задумался о живе и своём возвышении. И мне это даже удалось!

Поэтому слова Полины прозвучали немного неожиданно.

— Я хотела обсудить с тобой мою тренировку, — произнесла Полина.

— А что не так у тебя с тренировкой? — спросил я.

— Когда мы сегодня тренировались в павильоне… — начала Полина смущаясь.

И я вдруг понял, что она хочет мне сказать. Ещё до того, как она подобрала нужные слова.

— … Когда мы… ну… толкались и упали…

Полина окончательно смутилась.

И я пришёл ей на помощь.

— Ты почувствовала огонь внутри себя? — задал я наводящий вопрос.

— Да, — подтвердила Полина. — И это странно, потому что моя стихия лёд. А тут вдруг пламя. Но это было тёплое пламя… И очень приятное…

Последние слова Полина произнесла шёпотом.

А я понял, что и в ней проснулась жива, также как и во мне.

Невольно вспомнилось, как в моей руке была грудь Полины, и огонь внутри меня вспыхнул с новой силой.

Более того, он отозвался и в Полине, я видел это по её судорожному вздоху.

Получалось, что для пробуждения живы нужна пара. И я невольно во время падения активировал живу у Полины.

Но также я понял, что ещё чуть-чуть, и неудобное положение не станет препятствием на пути к нашему единению.

И ещё немного отстранился.

В конце концов, я взрослый мужик. Хоть и в теле пацана. А Полина юная девушка. Чистая и невинная. Она не понимает, к чему всё может привести, а я понимаю. Поэтому вся ответственность сейчас лежит на мне.

И тем не менее, я не смог сдержаться и снова поцеловал Полину.

И она снова ответила мне.

А потом доверчиво прошептала:

— Я и сейчас чувствую этот огонь.

— Я тоже, — сказал я, вдруг осознавая, что глажу Полину по спине, а вторая рука держит её за плечо… Рядом с грудью. Упругой девичьей грудью!

Как только я это осознал, я резко отодвинул Полину от себя, и, сжав волю в кулак, сказал:

— Я учту во время тренировок твой огонь и откорректирую твои упражнения. А сейчас иди. Умка проводит тебя! — и обращаясь к волку, позвал: — Умка, просыпайся! Проводишь Полину до общежития! И ты, Шилань, тоже иди! И смотрите, чтобы с Полиной ничего не случилось! Поняли?

Волки поднялись и начали сладко потягиваться, как будто действительно только что крепко спали.

Полина хотела что-то сказать, но я остановил её.

— Всё, иди! — приказал я ей, не давая времени одуматься и снова приблизиться ко мне, потому что понял, что сдержаться я не смогу, и буду потом жалеть об этом.

Не о том, что Полина станет моей, а о том, что вполне возможно загублю её. Я не мог себе этого позволить. Я вдруг понял, что Полина дорога мне. Не просто как друг, как остальные мои друзья. Мои чувства к ней глубже. И почему я этого раньше не понимал?

Полина с неохотой поднялась с кровати.

Умка и Шилань стояли уже готовые выполнять мои просьбу и провожать Полину хоть на край света.

— Идите! — сказал я.

Полина замешкалась. Я видел, что она не хочет уходить, и мягко сказал:

— Иди, завтра увидимся!

Полина улыбнулась мне и вышла за ширму.

Я посидел ещё несколько минут, прислушиваясь к тишине, пытаясь услышать шаги Полины, забыв совершенно, что ширма звуконепроницаема.

И тогда я толкнул ци в печь дан, а следом и в кольцо, призывая защитную оболочку. И почувствовал, как Полина с волками выходят на улицу. А потом по тропинке идут дальше.

Кстати, я «увидел», что в медблоке никого нет — ни Валентина Демьяновича, ни его медсестричек. И других пациентов тоже нет.

Даже на миг стало интересно, куда делся барон Вигандт. Но лишь на миг. Очень быстро я выбросил его из головы.

Для того, чтобы мне надольше хватило контакта, я расширял защитную оболочку не равномерно в разные стороны, а попробовал вытянуть в одном направлении, пытаясь не выпускать Полину за пределы. И у меня получилось. Я довольно-таки долго «провожал» Полину по аллее.

Но вскоре моих способностей стало недостаточно — истончившаяся донельзя оболочка перестала реагировать на Полину и на волков.

Когда я перестал чувствовать девушку, призвал защитную оболочку и лег на подушку.

Я испытывал противоречивые чувства. С одной стороны, был счастлив. Просто счастлив и всё! А с другой, неудовлетворённое желание призывало меня действовать. Как минимум перенаправить желание в какое-нибудь действие, сделать что-нибудь.

Вспомнился фильм «Укрощение строптивого» с Адриано Челентано в главной роли. Ему-то хорошо! У него были дрова, которые можно было порубить. А что делать мне?

И тут Шаман затарахтел.

Я подумал, что пока мы с Полиной целовались, ни Шаман, ни Умка с Шиланем не подавали признаков жизни, как будто их тут и не было. Но стоило прекратить, и Умка с Шиланем «проснулись» и пошли провожать девушку. А теперь вот и Шаман затарахтел.

Но я был рад. Потому что мурлыканье котяры подсказало мне, чем я всегда могу отвлечься и что продуктивное для себя могу сделать. А именно — помедитировать!

Когда не знаешь, чем заняться, садись и медитируй!

Что я